А война ведь еще – и тяжелый труд: тысячи кубометров перекопанной земли, траншеи и окопы, окопы и траншеи без конца. Зимой заметает снегом, осенью и весной заливает водой. Короткое наступление, всего лишь на несколько километров, и опять все сначала. Но и немцев, шедших в первые бои опьяненными то ли шнапсом, то ли легкими европейскими победами, в полный рост, без касок, в рубашках с закатанными до локтей рукавами, увешанными шмайссерами и парабеллумами, они - опытные бойцы финской и бывалые охотники - быстро научили ползать и бегать, и зарываться в землю.

Но почему-то редкий ветеран вспомнит и скажет сейчас о них, о тех немолодых солдатах, которые оставили дома семьи, детей, почти таких же своих мальчишек, и опекали на фронте их, юнцов, оберегали с отцовской заботой от пуль, шли сами туда, где опаснее, с простыми словами “успеете еще навоеваться-то”. Как коротка наша память, какой бы долгой ни была жизнь…

А о наградах тогда и речи не было. За что в конце войны давали ордена целым подразделениям, а то и героя присваивали, в начале войны медаль “За отвагу” полагалась, да и то не всегда. Награды, ведь они только по виду одинаковые, а цена у них разная…

В феврале 44-го был Василий Федорович в засаде на нейтральной полосе, попал под обстрел, от пулемета – груда металла, у самого – тяжелое ранение в бедро, перебитые ноги. 3 суток лежал, истекая кровью, по ночам приползали наши разведчики (у которых было свое задание, и они под угрозой трибунала не имели права вытаскивать раненых, жестокое время – жестокие правила), иногда подбирались немцы. Товарищ, оттащивший его в окоп и сделавший перевязку, попал в плен. А дед все лежал и с надеждой прислушивался к урчанию танковых моторов - не начнется ли наступление? Но танкисты только разогревали двигатели.

На четвертую ночь приползли санитары, спасли… Потом год госпиталей, бесконечных мучений. Домой привезли Василия Федоровича на санях в морозном феврале 45-го с прибинтованной к металлической шине ногой. За бои под Старой Руссой получил дед солдатский орден Красной Звезды, а второй, к которому был представлен, так где-то и затерялся…

Мой дед, Данилов Василий Федорович, не погиб на войне, но я так никогда его и не видела, он мне ничего не смог рассказать, я ни о чем не успела спросить. Он умер от военных ран и послевоенного голода в 1947-м году.

А дед, наверно, спросил бы меня, как давно я была на Стрельне и как сейчас выглядит наш дом. И услышав мой ответ, что нет ни дома, ни даже деревни, о чем бы он, расстроенный и озадаченный, мог подумать, какой вопрос еще задать? Наверно, так: “Что случилось? Что, снова была война?!”…

http://community.livejournal.com/russkij_sever/486058.html

По мере удаления самого значительного события советского времени -Великой Отечественной войны - и ухода из жизни оставшихся ветеранов, появляются и тиражируются в СМИ субъективные оценки прошлого не только её участниками, но и современными «инженерами человеческих душ» , выдаваемые за истину в конечной инстанции. Субъективизм лишний раз показывает, как неоднозначно было то героическое время, как различны были люди и их восприятие происходившего. В первые годы после войны было не до воспоминаний, а всё обыденное, что составляло будни страны и во время войны и после, воспринималось как не совсем важное, а то и вовсе ненужное. Ещё мальчишкой я пытался расспросить отца о войне, но слышал не очень конкретный ответ, заканчивающийся «...да ничего интересного». Вот между собой, за рюмкой водки, разговоры носили иной характер, но воспитанный на патриотических фильмах, я их не понимал. Когда настала юбилейная пора, когда заслуженно стали чествовать не успевших умереть ветеранов, попытки узнать про обыденную жизнь военного времени стало совсем трудно. Военные мемуары не в полной мере отражают обычные боевые будни, только в последнее время воспоминания оставшихся участников войны имеют в этом смысле более информативный характер. Понятно, что и в военное время функционировала финансовая система, люди зарабатывали деньги, тратили их. И не только на себя, но и покупали на личные сбережения танки и самолеты для фронта. В это суровое время даже рождались дети... А денежное содержание служащих в армии, которое помогало семьям в тылу, льготы по налогам... Семья моего отца выжила благодаря его денежной помощи. «...И опять война! Работа...», так сказал про это время А.Т. Твардовский в своей поэме «Василий Теркин». Материальное вознаграждение за героические подвиги, оплата военного труда, знаменитые фронтовые «сто граммов» и т.п. - всё это регулировалось приказами и постановлениями Наркома Обороны СССР т. И.В. Сталина. Его подпись свидетельствует о том, какое большое значение придавалось таким приказам и постановлениям. Ниже приводятся некоторые из них, частично опубликованные ещё в 1947г. в открытой печати, другие же рассекречены относительно недавно. Вот одно из постановлений о фронтовых «ста граммах», впоследствии, конечно, измененное.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

ГОСУДАРСТВЕННОГО КОМИТЕТА ОБОРОНЫ №ГОКО-1227с

от 11 мая 1942 года Москва, Кремль.

О порядке выдачи водки войскам Действующей армии

1. Прекратить с 15 мая 1942 года массовую ежедневную выдачу водки личному составу войск действующей армии.

2. Сохранить ежедневную выдачу водки только военнослужащим частей передовой линии, имеющим успехи в боевых действиях против немецких захватчиков, увеличив норму выдачи водки военнослужащим этих частей до 200 гр. на человека в день.

Для указанной цели выделять водку ежемесячно в распоряжение командования фронтов и отдельных армий в размере 20% от численности войск фронта-армии, находящихся на передовой линии.

3. Всем остальным военнослужащим передовой линии выдачу водки по 100 гр. на человека производить в следующие революционные и общественные праздники:

в дни годовщины Великой Октябрьской социалистической революции - 7 и 8 ноября, в день Конституции - 5 декабря, в день Нового года - 1 января, в день Красной Армии - 23 февраля, в дни международного праздника трудящихся - 1 и 2 мая, во Всесоюзный день физкультурника - 19 июля, во Всесоюзный день авиации - 16 августа и в Международный юношеский день - 6 сентября, а также в день полкового праздника (сформирование части).

4. Постановление Государственного Комитета Обороны № 562с от 22 августа 1941 года отменить.

Председатель Государственного Комитета Обороны

И. СТАЛИН

(РГВА, ф. 4, он. 11, д. 70, л. 548-549.)

Вот приказ, подписанный от лица Наркома Обороны его заместителем и касающийся формы оплаты хозрасчетных ремонтных баз.

ПРИКАЗ

Народного Комиссара Обороны СССР

о введении денежных наград за эвакуацию танков во фронтовых условиях

и установлении премирования за ремонт боевых и вспомогательных машин

на хозрасчетных автобронетанковых рембазах

7 мая 1942 г.

Во исполнение Постановления Государственного Комитета Обороны № ГОКО-1689сс от 3 мая 1942 года:

1. Установить с 1 мая 1942 года денежную награду экипажам танков и эвакуационным группам за каждый эвакуированный танк с территории, занятой противником, или из нейтральной зоны, в размере:

За танк KB 5000 руб.

Т-34 2000 руб.

Т-60-70 500 руб.

За эвакуацию танков других марок размер премий устанавливается соответственно:

За тяжелый танк 5000 руб.

За средний танк 2000 руб.

За легкий танк 500 руб.

Распределение денежной награды между составом экипажей и эвакуационных групп производится немедленно приказом командира части. Расход по выплате наград относить на § 22, ст. 88 сметы НКО.

2. Установить денежную награду эвакуационным ротам за эвакуацию танков, требующих ремонта, на армейские или фронтовые сборные пункты в следующем размере:

а) за эвакуацию в течение 10 дней не менее 10 средних и тяжелых или 50 легких танков - 2000 руб.;