***

Не живу — хвостом виляю —

пес бродячий, полубес!

Я побег осуществляю

из столицы — в темный лес.

Нажимая на педали

и неся попутно чушь,

друг меня — на самосвале,

как навоз — отвозит в глушь.

Посадив меня на лавку

у рассыпчатой избы,

шоферюга лег на травку, —

утомился яко…бы.

Ну, а я, на лавке сидя,

озираясь — оживал!

И во мне дремавший злыдень

"Гоп со смыком…" напевал.

20/1-2001 г.

Питер

***

Оглядываясь — не взыщи,

что в прошлом нету жизни пыла.

Остыло, как в тарелке щи,

все, что прошло… Но — было, было!

Я не боюсь смотреть вперед

и дней остатних — не считаю.

Затиснут я в родной народ,

и, как свеча во храме — таю…

Сиюминутен мой удел,

во мне насущного азарты!

Но жизнь свою — не просвистел,

не проиграл, по пьянке, в карты.

Ее, как в рюмочке вино,

я нес, пересекая местность.

И… расплескал. И вот уж дно

обнажено… И в членах — ветхость.

21/1-2001 г.

Питер

***

Нет, чувства не должны дремать,

или — звереть от лишней прыти.

Есть дети, что не любят мать,

а то и вовсе — ненавидят.

Аэропорт. Рубеж, барьер.

За ним — свободное пространство.

А здесь еще — СССР,

и — скукота, и окаянство.

Взойдя по трапу, с высоты

он плюнул на родную землю…

Свистят пропеллеров винты!

А в мягких креслах — чувства дремлют.

22/1-2001 г.

Питер

***

На меня обрушилась вода:

майский дождь — холодный, возмужалый!

Я подумал: ладно, не беда —

пусть остудит ливень дух мой шалый.

Ну, а тряпки, что на телесах,

пусть, раскиснув, явятся компрессом:

я — горяч, как солнце в небесах,

только меньшим обладаю весом.

Я стоял под тучей грозовой —

возмутитель, жуткого любитель,

вспоминая давний деловой

"душ Шарко"!.. свой первый вытрезвитель.

21/1-2001 г.

Питер

***

"Нельзя дважды войти

в одну и туже реку"

(Расхожая истина)

Не в реку, да еще не зная броду,

нельзя войти… При чем же тут река?

Нельзя войти в одну и ту же в о д у,

что заступила философская нога.

Вода уйдет из-под ноги мгновенно:

она — течет! А в реку можешь ты

войти не дважды ножкою смятенной,

а многократно… повторив свои труды.

Вода уйдет, как нашей жизни миги,

в тот океан, где плавятся века…

Останется, как знак библейской Книги,

бессмертной жизни вечная Река!

21–22/1-2001 г.

Питер

***

Проникли голуби в вокзал,

за ними — воробьи-малявки.

"Привет вам, птицы!" — как сказал

писатель Витенька Голявкин.

Январь. На улице мороз.

А птичьи лапки — без обуток.

Тепло вокзальное — наркоз:

кидает в сон… Но — пуст желудок.