Жил художник Тыко Вылка.
Помер,
жизнь прожив не наспех,
Но рисует иногда.
Он об истине тоскует,
И тоска его, носима
Вьюгой над одной шестою,
Не осядет в камыши.
Он еще вас нарисует,
Не чета Иерониму,
Он убьет вас добротою,
Светом красок и души.
Ложь и бред угрозы эти, —
Огрызнулся окаянный,
Брызнув в ноги по-простецки
Ядом с черного клыка.
Я ответил:
Жил на свете
Благодатью осиянный
Доктор Войно-Ясенецкий
Отче праведный Лука,
Гений гнойной хирургии
И архиерей при этом.
Дух сурового монаха,
Ум и руки мудреца.
Вам глаза проплавит светом
Образ чистой панагии.
Нож пробьет единым махом
Ваши гнойные сердца.
Борис Сиротин “ПУСТО И СТРАШНО БЕЗ ВАС…”
1. К о п ь е
О Господи, время так тяжко идет,
Людей под себя подминая,
Людей под себя подправляя, но Тот,
Стоящий у самого края
С тяжелым копьем в отвердевшей руке,
Не сдвинется с места, хоть кровь на виске.
Его оттеснили на край, за спиной
Лишь бездна, где тучи — горою,
Но ворогу с этой полпяди родной
Вовеки не сдвинуть героя.
А коли сдается вдруг слабая плоть,
То спину ему выпрямляет Господь!
…Сказали, что умер, и там, вдалеке, -
Мираж, мол… Что умникам скажешь…
Но я ощутил вдруг в дрожащей руке
Копья непомерную тяжесть.
Не он ли, боец, изнемогший в борьбе,
Копье это передал мне и тебе!
…А взял он с собою в посмертный ковчег
Все помыслы века — по парам…
……………………………
Как ныне сбирается вещий Олег
Отмстить неразумным хазарам.
Конь роет копытом — взлетает земля,
Подковой убита подлюка змея.
2. Т о с к а
Мой Вам звонок в поздний час
Был словно исповедь на ночь.
Милый Вадим Валерьяныч,
Пусто и страшно без Вас.
Жил в Переделкине я,
Голос наставника слыша.
Был он, конечно, не свыше,
Но с высоты бытия.
Все здесь — деревья, цветы,
Птицы, их свисты и трели —
С той же земной высоты
Мне и сияли и пели.
Как же приеду теперь,
В трубку спрошу о здоровье?..
Словно захлопнулась дверь
Передо мной в Подмосковье.
Но отомкну, отопру
Памяти светлой словами,
И на юру, на ветру
Буду беседовать с Вами.
Там Вы сейчас не один,
В травах небесного поля:
Помолодевший Бахтин,
Юноши Леша и Коля.
И будет так, как моя
Просит строка, не иначе:
Вы, в этих высях, и я,
Вас окликающий плача.
Февраль, 2001
Самара