Пока мужчины провожали Лорел в комнату, она успела вновь собраться с духом. Ей необходимо увидеть Коннора. С ним случилась беда. И пострадал он серьезно, если верить тону полицейского офицера. Она должна быть рядом с ним. Он нуждается в ней.

В полицейском автомобиле Лорел выслушивала подробности происшествия, даже задавала какие-то вопросы, но сосредоточиться на разговоре не могла. Очевидно, Коннор догадался, что Лорел уехала в родовое поместье, и, несмотря на плохую погоду, последовал за ней на своем личном самолете. Несчастье произошло при посадке, хотя технические детали пока не были известны. Самолет коснулся земли, потерял управление, его занесло на мокрой посадочной полосе, и он завалился набок. При этом одно крыло отломилось.

— Извлекли его быстро, — говорил полицейский. — Но он травмирован и без сознания. Он врезался лицом в стекло, так что выглядит сейчас не лучшим образом.

Лорел кивнула и сглотнула слюну. Какое ей дело до того, как он выглядит! Он должен поправиться, и это все.

Лорел сидела в тускло освещенной палате возле кровати Коннора, держа его за руку. Он же лежал без движения на накрахмаленных простынях.

Лорел просидела в одной позе уже много часов.

Только смотрела и ждала его пробуждения. Офицер полиции не ошибся: Коннор был изранен, голова его забинтована, повреждены правая рука и нога. Состояние его признавалось тяжелым, но не критическим, как сообщил Лорел лечащий врач.

Он пока слаб, поскольку потерял много крови.

Ему ввели обезболивающее, и придет в себя он, вероятно, только завтра.

Доктор настаивал на том, чтобы Лорел отправилась домой и отдохнула. Однако она настояла на том, чтобы провести ночь в палате, пусть даже ей придется спать в жестком пластмассовом кресле. Сейчас же она с нежностью вглядывалась в изуродованные черты лица Коннора, частично скрытые под бинтами, и вновь и вновь молилась о его выздоровлении.

Она сразу заметила, что на пальце Коннора осталось обручальное кольцо; она-то свой перстень оставила при отъезде рядом с запиской. Итак, он не отказался от кольца; наверное, это добрый знак, думала она, проваливаясь в сон. Значит, для них обоих есть еще надежда.

— Лорел!

Коннор произнес ее имя хриплым шепотом, однако этого было достаточно, чтобы она тут же проснулась. И немедленно наклонилась к нему.

Глаза его были открыты, и он с заметным трудом старался зафиксировать свой взгляд на ее лице.

— Я здесь. Дорогой мой, тебе нельзя пока разговаривать.

По-прежнему не выпуская руку мужа, она пересела на край кровати и коснулась другой рукой его волос. Широко раскрытые глаза недоверчиво следили за ней. Наверное, он считал, что она ему снится.

— Я приехал домой… — повязки, равно как и воздействие лекарств, мешали ему говорить, — а тебя не было. Тебе не нужно было уезжать, — с усилием выговорил Коннор.

Лорел погладила его по щеке.

— Да, я не должна была убегать. Я давно убегала от тебя… Может быть, все эти восемь лет…

Коннор, я боялась тебе говорить, а теперь не могу не сказать: я люблю тебя. Давно, очень давно люблю. И всегда буду любить.

— Лорел, и я люблю тебя. Я дурак и трус, только поэтому не говорил тебе о том, что было со мной на самом деле, — со вздохом признался Коннор. — Я с самого начала обязан был сказать тебе прямо. Мне очень хотелось помочь тебе, вот я и решил сделать тебя своей женой. Но мне показалось, что только путем этой чудовищной сделки я заставлю тебя согласиться. Наверное, я слишком боялся опять потерять тебя, как в первый раз. Ты сможешь меня простить?

— Конечно, да. — Чувства захлестнули ее с головой, сердце было переполнено радостью и любовью. — А ты сможешь простить меня за то, что я так ужасно относилась к тебе?

— Да, дорогая… И теперь я знаю, что случилось с моим письмом, пояснил он. — Его нашел твой брат, Филипп.

— Филипп? — Лорел сдвинула брови. — Почему же он мне его не отдал? И как ты об этом узнал?

— Обнаружив, что ты меня оставила, я позвонил ему и спросил, не знает ли он, где ты. Естественно, он был на седьмом небе от того, что ты от меня ушла. Он потерял голову и выболтал, как ему удалось уберечь тебя от меня в первый раз.

Но теперь меня ничто не разлучит с тобой.

Коннор изо всех сил сжал руку Лорел.

Филипп. Ну конечно. Теперь все встало на свои места. Стали понятны все двусмысленные замечания Филиппа насчет Коннора; оказывается, он знал об их отношениях с самого начала.

— Все это неважно, — заверила Лорел Коннора. Вот ты поправишься, и мы опять будем вместе, — ласково прошептала она, потом, помолчав, спросила:

— А ничего, если я тебя поцелую? Тебе не будет больно?

— Хотя я и не врач, но не сомневаюсь, что умру, если ты меня не поцелуешь сейчас же, — ответил он.

Здоровой рукой он притянул голову Лорел, и их губы слились в глубоком и зовущем поцелуе.

Но Лорел тут же вскинула голову. Коннор с удивлением смотрел на нее.

— Что такое? — спросил Коннор.

— Нет, ничего… Просто я должна тебе еще кое-что сказать. — Лорел перевела дыхание. — Я жду ребенка. Нашего ребенка.

— Ребенка? — Коннор задвигался на кровати, инстинктивно порываясь сесть, но ему мешали многочисленные трубочки, подсоединенные к телу, не говоря уже о повязках. — Ты уверена? — выдохнул он в волнении.

Лорел кивнула.

— И с тобой все в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь?

Он потрогал ее живот. Радостное изумление в его взгляде говорило гораздо больше, чем могли бы сказать слова.

— Да, да, совершенно никаких проблем. Все у меня в норме, — заверила Лорел.

— Слава богу. Я теперь буду особенно заботиться о тебе. То есть о вас, — поправился Коннор. — Господи, как же я счастлив!

— И я, — просто сказала она.

Коннор улыбнулся и обнял ее за талию.

— Мне казалось, ты с отвращением воспринимала необходимость быть моей женой. И только из-за этого я решил с тобой расстаться. Мне было невыносимо думать, что ты страдаешь из-за меня.

— Тихо. — Лорел поднесла палец к губам. — Не будем больше говорить. Я не должна утомлять тебя.

— Точно. Слова ни к чему.

Коннор притянул ее голову для нового поцелуя… И этому искушению она уже не могла противостоять.

Они сливались в поцелуях, шепча друг другу слова любви, в которых так долго оба нуждались.

Наконец покашливание медсестры заставило Лорел отпрянуть.

— Мистер Нортрап, монитор показывает, что у вас чудовищно подпрыгнуло давление, — сообщила сестра. — Поэтому я поняла, что у вас что-то происходит, — с насмешкой добавила она.

— Как вы считаете, когда меня отсюда отпустят? — спросил у нее Коннор.

Сестра быстро просмотрела его больничную карту.

— Если дело и дальше пойдет такими темпами, ты вы у нас не задержитесь, — сухо пообещала она.

И эти слова показались музыкой Лорел, которая отныне знала, что любовь Коннора к ней и к их детям будет наполнять счастьем ее душу во все оставшиеся дни.

Жизнь с человеком, которого она обожала всегда, только начиналась…