Неле. Господи, почему мне так не повезло? Все девушки влюбляются в тихих, работящих парней, заводят семью, детей и по воскресеньям любуются на закат... И только мне в мужья достанется бродяга и шут.
Тиль (ласково). Мужей не выбирают, Неле. Муж - это божий крест, который вам носить на себе всю жизнь.
Неле (строгим тоном). Где ты был сегодня днем?
Тиль (слегка смутившись). Не помню.
Неле. Тебя видели в лесу с какой-то итальянкой.
Тиль. А что мне с ней там делать? Я ни слова не знаю по-итальянски...
Неле (в отчаянии). Тиль, почему ты меня обманываешь?!
Тиль. Неле, душой я верен тебе!.. Ну, только не надо слез... Я тебе все объясню. Я искал тебя с самого утра. А потом встретил на улице эту итальянку, которая, кстати, очень похожа на тебя. Я даже подумал - это Неле! Потом, когда мы шли в рощу, я твердо понял, что это не Неле! Я даже подумал: "Как можно было этот мешок с соломой принять за Неле? Да она в подметки не годится моей Неле..."
Неле (улыбаясь сквозь слезы). Откуда ты знаешь, какая я?.. Ведь ты ни разу не водил меня в рощу...
Тиль. Мы пойдем туда, милая. А пока - дай мне насладиться ожиданием...
Неле (со вздохом). Ладно. Мне пора домой. (Протягивает Тилю котомку.) Я собрала тебе кое-что в дорогу... Прощай, Тиль. Ты будешь в пути вести себя благоразумно?
Тиль. Нет!
Неле. Ты не станешь задираться и паясничать?
Тиль. Стану!
Неле. Ты не будешь кутить в каждой харчевне, которую встретишь?
Тиль. Буду!
Неле. Ну, слава богу, тогда я спокойна за тебя. Прощай! (Повернулась и пошла.)
Тиль провожает ее нежным взглядом.
Тиль. Неле!
Та обернулась.
Обещай мне, если я умру, ты не будешь плакать над моей могилой!
Неле (сдерживая слезы). И не подумаю...
Тиль. И сразу же выйдешь замуж.
Неле. За первого встречного!
Тиль. Спасибо!
Неле ушла. Появляются Сооткин и Клаас. Подходят к Тилю.
Клаас. Давай прощаться, сынок!
Сооткин (обняв Тиля). Береги себя, Тиль.
Тиль. Береги себя, мама!
Клаас. Помолчим перед дорогой.
Тиль. Помолчим!
Все садятся, каждый думает о своем.
Сооткин (думает). Как он быстро стал взрослым, мой мальчик! Еще вчера я кормила его с ложечки и он спал у меня на руках, а сегодня он уходит... Господи, награди меня поскорее внуком, я так скучаю о маленьком Тиле...
Клаас (думает). Чертенок, как он похож на меня! Красив, как я, и уродлив, как я... Он - мое продолжение! Я - самый богатый человек, у меня две жизни...
Тиль (думает). Бедные старики. Почему мы думаем о них, только когда прощаемся?.. Они-то думают о нас все время. Если мы ушибаемся - им больно, если мы болеем - у них жар... Надо чаще прощаться с родными. Мы уходим от них редко, а они от нас - каждый день...
Клаас (встал). Ну, все! До свиданья, сын! (Обнял Тиля.)
Тиль. Выше голову, отец! Не хныкать!.. Ты ведь остаешься в доме за старшего. (Обнял мать.) Не плачь, мама! У меня длинные ноги, я мигом сбегаю в Рим!.. Идите домой, накрывайте, готовьтесь к встрече...
Клаас и Сооткин уходят. Появляется плачущий Ламме.
Что еще случилось?
Ламме, всхлипывая, развязал узелок, достал бутылку вина, колбасу,
принялся за еду.
Ну что ты ревешь? Или в пище не хватает соли?
Ламме. Она ушла от меня, Тиль! Она покинула меня... Господи, за что мне такое наказание? (Выпил.) Этот подлый монах увел ее! (Вскочил.) Дай мне нож, я распорю его жирное пузо!
Тиль протягивает Ламме нож, тот берет его, начинает резать колбасу.
Какая она была ласковая, легкая, нежная... Хочешь колбаски, Тиль?.. Она готовила мне самые вкусные обеды в мире!.. И еще она пела... Как жаворонок... Милая Калликен, где ты? (Выпивает.)
Тиль. Надо искать ее!
Ламме. Я и ищу.
Тиль. На дне стакана?
Ламме. А куда идти, я не знаю... Этот монах спрятал ее в монастыре или, не дай бог, в склепе... (Вскочил.) Дай мне топор, Тиль, я изрублю его на мелкие кусочки!
Тиль. Нет топора... И все кусочки ты доел!.. Пошли со мной!
Ламме. Зачем мне с тобой?! Я должен искать жену, а тебе - в Рим.
Тиль. Все дороги ведут в Рим, значит, нам по пути... И к тому же у меня полная котомка еды...
Ламме (обрадованно). Что ж ты молчал?.. Конечно, нам по пути. (Потянулся к котомке.)
Тиль. Нет! Потерпи!
Ламме. Время обеда.
Тиль. Обед надо заработать ногами... Пошли! (Перекинул котомку через плечо.)
Ламме (со вздохом). Пошли! Но должен заметить: пищу носить гораздо удобнее в животе, чем на плечах...
И они пошли по дороге, напевая песенку.
ДОРОЖНАЯ ПЕСЕНКА ТИЛЯ
А вот и где
мои слуги, моя свита, пажи, стражи, кони, герцогини?
А вот и нет,
ни графиней нет, ни коней: будто я святой Антоний во пустыне.
А вот они,
моя свита, мои слуги, хамы и хапуги, мое сито-решето.
А вот они,
мои кони, оба-двое, берегут промеж собою кое-что.
Ой, Тили-тили Тиль - будем петь и веселиться!
Ой, Тили-тили Тиль - по ком-то плачет виселица...
А где тот край,
где бродяги, словно боги, знай живут себе в чертоге на диване.
Сидят и жрут,
и подносят им католики вино, а пиво - лютеране.
А в том краю
Мартин Лютер с напой к девкам ходят тихой сапой.
Хочу и я
попастись на той же травке вместе с Мартином Лютером и папой!
Ой, Тили-тили Тиль - будем петь и веселиться.
Ой, Тили-тили Тиль - по ком-то плачет виселица!
ФИЛИПП
Спальня короля Филиппа Второго. Справа - альков, в котором возлежит
королева Mapия.
Сам Филипп сидит в кресле, рядом с ним Инквизитор с папкой бумаг. Перед
ними дворцовый Художник демонстрирует картины.
Филипп (всматриваясь в картину). Вот эта - ничего... (Пригляделся, отрицательно покачал головой.) Нет. Не волнует... Убрать!
Художник сменяет картину.
Мария (из алькова, томно). Ваше величество, я изнемогаю.
Филипп (недовольно). Подождите, Мария. Я не готов, (Инквизитору.) Так что слышно?
Инквизитор. О чем, ваше величество?
Филипп. Обо мне.
Инквизитор. Слышно разное, ваше величество, и в основном кощунственные домыслы, касающиеся вашей особы.
Филипп. Например?
Инквизитор. В Англии говорят, что вы отцеубийца и слуга сатаны, во Франции - что вы садист и палач, в Германии - тиран и кровопийца...
Филипп. Помедленней, помедленней, друг мой...
Инквизитор. В Ирландии сделали гравюру из меди, на коей вы изображены играющим на клавесине из кошек, которых вы держите за хвосты...
Филипп. Какая чушь! Это были детские шалости...
Инквизитор. Особо опасное положение во Фландрии. Здесь ересь гнездится в каждом доме. Над монахами издеваются, церквам не платят налог, в лесах появились гезы...
Филипп. Кто?
Инквизитор. Гезы! Нищие-разбойники, ваше величество! Они убивают испанских солдат, грабят монастыри, требуют отделения Фландрии. С ними часть дворянства во главе с принцем Оранским...
Мария (томно). Придите ко мне, ваше величество. Я сгораю... Я чувствую, что сегодня ночью мы подарим Испании наследника.
Филипп. Вы мне обещали это в прошлом месяце, Мария. Я вам поверил - и все зря!
Мария. Сегодня ваши старания будут не напрасны! Я это ощущаю всем телом.
Филипп. А я пока нет. (Вгляделся в очередную картину.) Нет, не интересно... Убрать! (Инквизитору.) Скучные картины, скучные новости, ваше преосвященство! Меня ненавидит весь мир, а мне скучно отвечать ему тем же... Что же делать?
Инквизитор. Служить верой церкви!
Филипп. Я более римский, чем сам папа, и более католический, чем Вселенский собор. Но что из этого? Разве реформаторов стало меньше?
Инквизитор. Необходимо послать во Фландрию больше солдат.
Филипп. Больше солдат - больше гезов. Сила рождает силу... Хитрость рождает хитрость... Сколько мы платим доносчикам?