— Самого шефа, к сожалению, нет. Можете обратиться к его заместителям.

— А когда будет шеф?

— Сегодня вряд ли. Насчет завтра сказать не могу. У него сейчас другие проблемы, — ухмыльнулась блондинка.

— Тогда, пожалуй, я поговорю с заместителем. Как, говорите, его фамилия?

— Пока я сказала, что у него не один заместитель. А фамилии их — Болотников и Малахов. Вам это о чем-то говорит?

— Не-ет… — Леночка сделала круглые глаза. Имидж наивной дурочки был у нее отработан досконально. — Посоветуйте, к кому лучше обратиться, я ведь вижу, вы добрая…

— Ох, дорогуша, — снисходительно вздохнула толстушка, — с вашими данными вы можете обращаться к кому угодно. Только интересовать их будет далеко не ваш проект. Во всяком случае, не в первую очередь. Зайдите лучше к Болотникову. Он, — она оглянулась и перешла на шепот, — во всяком случае, человек образованный, хотя в совершенно далекой от журналистики сфере. Но он курирует здесь редакционную работу. Надсмотрщик, короче… Ой! Что-то я разболталась! — спохватилась она. — Я вам ничего не говорила! Все! Идите к кому хотите!

— Молчу как рыба! Я ваша должница… Где кабинет этого самого…

— Болотникова? В конце коридора. Ну, ни пуха!..

Леночка отправилась в указанном направлении, лихорадочно соображая с чего начать разговор.

— Извините, могу я вас отвлечь ненадолго? — хлопнув умело накрашенными ресницами, Леночка заглянула в кабинет с табличкой «Др. Александр Болотников».

— Проходите, проходите! — Болотников никак не мог сообразить, откуда в их офисе появилась такая грандиозная фемина.

Не давая ему опомниться, Леночка пошла в атаку:

— Вы тут самый главный? Я хотела бы поговорить с начальником, — Леночка преданно посмотрела ему в глаза, — по поводу создания модельного агентства. Вы знаете, сейчас некоторые состоятельные люди спонсируют начинающих звезд…

Леночка сделала картинный жест, изогнув руку в запястье и аккуратно положив на тыльную сторону ладони свою драгоценную головку. Болотников сглотнул слюну и хрипло промямлил:

— Это очень интересная идея! У вас есть определенные планы, разработки?

— Не то чтобы…

— Ничего, ничего. Это не страшно, все можно сделать, было бы желание.

— Я сразу увидела, что вы великодушный человек и поможете бедной девушке встать на ноги. Для вашей фирмы это сущие пустяки… Вы, наверное, спонсируете и другие предприятия? — Леночка попыталась подвести его тихонько к интересующей ее теме.

— Конечно, мы поддерживаем молодые таланты. Наша фирма имеет достаточно средств, чтобы позволить себе это.

— Значит, я могу рассчитывать на вашу поддержку? Как я вам благодарна, — с театральной страстью произнесла Леночка. — Я хотела бы продолжить наш разговор… когда у вас будет время?

— Мы могли бы вместе пообедать…

— С удовольствием. С таким мужчиной, — с придыханием начала Леночка и подумала: «Не переигрываю ли я? Болотников, вроде, все принял за чистую монету… До чего же примитивные создания эти мужчины!»

— Если вы меня подождете, я через пятнадцать минут в вашем распоряжении. Мне надо сделать пару звонков, а больше на сегодня ничего срочного!

— «До пятницы я совершенно свободна!» — процитировала она тоненьким голоском Пятачка из советской вариации мультфильма о медвежонке Винни Пухе и его друзьях.

— Простите… до какой пятницы? Сегодня ведь, кажется, и есть пятница? Или вы имеете в виду следующую?

— Я имею в виду Пятачка из мультика о Винни Пухе.

— А-а! Я детских фильмов уже давно не смотрю! — снисходительно заметил Болотников.

— Многие считают книгу о Винни Пухе совсем не детской, а тонко скрывающей под взаимоотношениями своих героев сложный мир человеческих страстей.

Леночка сама испугалась сказанной тирады: не окажется ли она слишком заумно выбивающейся из общей канвы речей тупенькой модели?

Но Болотников, кажется, не обратил внимания на эти слова, вожделенно заглядывая в разрез ее блузки.

Главный врач частной наркологической клиники Макс Чукмайер устало присел в кресло в своем рабочем кабинете и посмотрел на часы.

«Пятый час. В пятницу в это время обычно уже вся Германия не работает, а у нас, как назло, после обеда появился новый тяжелый больной — сын нового русского миллионера, которого заботливый папочка на собственном самолете доставил в частную немецкую клинику. Они думают, что если заплатят кучу денег, то мы совершим чудо… — Макс вздохнул. Мысли были сейчас далеко отсюда, хотя врачебный долг призывал его к постели больного. — Вот они, заботливые родители… Вспоминают о своем чаде, когда уже остается уповать действительно только на чудо. Но при всех достижениях современной медицины и фармакологии, мы волшебниками стать не можем. А мальчишка уже в такой стадии, что у него в голове осталась только одна-единственная мысль — достать очередную дозу. Рассчитывать в такой ситуации на успех, а тем более, обнадеживать родителей — верх безрассудства. А моя помощь в эти дни гораздо нужнее в другом месте — возле моей невесты. Она, бедняжка, замоталась в Дюссельдорфе, а поддержать ее некому…»

Макс нажал на кнопку телефона внутренней связи:

— Доктор Калиман? Зайдите ко мне, пожалуйста.

Через минуту к нему в дверь заглянул Юрген Калиман:

— Вызывали, шеф?

— Да. Присаживайтесь. У меня к вам большая просьба — возьмите на себя больного Николая Новикова, которого привезли сегодня. Дело в том, что мне срочно нужно уехать, а его нельзя оставлять без присмотра. Впереди выходные, я не настаиваю, чтобы вы находились при нем постоянно, но если вдруг дежурный врач вызовет, лучше, чтобы вы были в пределах досягаемости телефонной связи и не очень далеко от клиники.

— Насколько я знаю, родители больного Новикова настаивали, чтобы их сына курировал главный врач.

— Я понимаю, за те деньги, что они платят, они могут настаивать, чтобы я лично кормил его из ложечки. Но у меня особенные обстоятельства. У моей невесты случилось несчастье — умерла ее лучшая подруга, можно сказать — сестра. Ей очень нужна поддержка близкого человека.

— У вашей Светланы такое несчастье? Передайте ей мои соболезнования. Конечно, я все сделаю, как вы говорите. Надо еще договориться с русскоговорящей медсестрой Мариной, чтобы она помогла с переводом, если понадобится, раз Светланы нет на месте.

— Да, да. Спасибо, что напомнили. Я сейчас позвоню Марине Алексеенко, чтобы она была наготове.

После того, как дверь за доктором Калиманом закрылась, Макс взял телефонную трубку.

— Светочка? Я выезжаю к тебе в Дюссельдорф. Побуду с тобой выходные, а может, смогу еще на пару дней задержаться.

— Я рассчитывала, что ты сможешь быть здесь в понедельник, — Светлана глубоко вздохнула. — Похороны будут в понедельник, если со стороны полиции не возникнет какая-нибудь задержка. Во сколько прибывает поезд в Дюссельдорф или ты поедешь на машине?

— На машине не стал рисковать — в пятницу вечером везде на дорогах полно пробок. Поезд прибывает в девять тридцать четыре.

— Я встречу тебя!

— Может, не стоит? Я сам доберусь, возьму такси, и меня довезут до дома Вальдемара Берга. Но ночевать мне там все равно неудобно будет оставаться. Я поеду к Эдгару. Как он, кстати? Для него это большой стресс. Он ведь любил Полину…

— Я ему не верю. И не хочу, чтобы ты у него останавливался.

— Ладно, я выезжаю, а там посмотрим…

— Я приеду на вокзал!

— До встречи, любимая!

В половине десятого Светлана стояла на перроне Дюссельдорфского центрального железнодорожного вокзала, а еще через пять минут, склонив голову на плечо своего жениха, плакала навзрыд. Все эти дни она старалась держать себя в руках и поддерживать несчастного старика, потерявшего дочь, но сейчас из нее выплеснулось все отчаяние и боль, накопившиеся в ней за последнее время.

Макс растерянно гладил свою невесту по голове. Сдержанные немцы, не привыкшие к таким эмоциональным всплескам, провожали любопытным взглядом эту необычную пару.