— Конечно, нет! — он размахивал руками и топтался на месте. — Кто в здравом уме решится обмануть такую сильную ведьму, как Вергилия? Такой глупец еще не родился.

— Значит, я ошиблась, — согласилась ангел.

— Я покажу, где она жила раньше, — сдался, наконец, магистр, — но не могу гарантировать, что и сейчас мы найдем ее там же.

Магистр отвернулся и, кажется, прошептал "надеюсь". Но это лишь догадки.

Идти пришлось довольно долго. Как назло, по пути не попадалось ни одного населенного пункта, где можно было купить лошадей или хотя бы нанять извозчика. Добрались только к вечеру следующего дня.

Посреди лесной поляны стоял ухоженный и крепкий на вид домик, в окнах горел свет. Во дворе стояла конура, возле которой спал пес, никак не отреагировавший на появление гостей, кудахтали куры, грелся в последних лучах заходящегося солнца большой черный кот. Он приоткрыл один желтый глаз и тут же захлопнул его, затем открыл другой, оказавшийся изумрудно зеленым, обвел им двор и снова заснул. У самого порога играл с деревянной лошадкой мальчик лет пяти.

— Я дальше не пойду, — упирался магистр, — Вергилия дома, вас она на ночь глядя не прогонит, а я как-нибудь в лесу переночую.

Он уже собрался уйти, но тут мальчонка поднял голову и все увидели, что он копия магистра. Что-то в детском личике еще зацепило, но никто не понял, что именно. Пойманный с поличным позеленел лицом, а Стас укоризненно, но в тоже время понимающе, покачал головой.

— Мама, — закричал ребенок, — пьишел дядя койдун, тетя ведьма и ангей.

— Кого-то из нас он явно обделил, — хмыкнул Стас, — а мальчик уже трепал за ухом абсолютно счастливого пса.

Магистр словно прирос к земле, хотя и очень хотел сбежать. Из дома вышла женщина, вытирая на ходу руки о фартук. На вид ей было не больше тридцати пяти лет, черные вьющиеся волосы до плеч, смуглое лицо восточного типа, фигура Мисс Мира и очень яркие глаза: черные, но при этом горели, как два маленьких солнца. Она недоуменно осмотрела гостей, а потом взгляд ее впился в магистра, который постарался провалиться сквозь землю, но у него это, естественно, не получилось.

— Здравствуйте, — улыбнулась женщина, — вы заблудились или старая Вергилия кому-то еще нужна?

— Не такая уж вы и старая, — возразил Стас.

— Спасибо, — как-то слишком резко ответила она. — Так зачем пожаловали?

— Мама, эта тетя — дядя, — мальчонка хитро улыбался и тыкал пальчиком в Стаса.

— Мартин, иди в дом, — велела Вергилия и подтолкнула малыша к двери.

— Все понятно, — вдруг вздохнула она. — Заходите, только без этого прохиндея, — все сразу поняли о ком речь и отошли от магистра.

— Но мы не можем без него, — возразила Эллария, — магистр — наш друг.

— Так ты, старый прохвост, до сих пор служишь Филиппу? То-то я гляжу лицо девушки мне знакомо, неужели сама принцесса Эллария пожаловала в мое скромное жилище?

— Вообще-то принцесса — это я, — несколько виновато вставил молодой человек.

— О горе мне, — схватилась за голову женщина и пошла в дом, приглашая за собой гостей. — Рудольф, иди и ты сюда, убогий, — сказала она уже на пороге избушки.

В доме стояла настоящая русская печь и огромный дубовый стол с лавками по обе стороны, на краешке одной из которых уже пристроился мальчонка, обхватив ручками глиняную кружку с молоком. Стас поразился, сколько всего намешано в этом мире. Ну откуда здесь было взяться русской печи?

Первым делом гостей накормили. К столу было подано мясное рагу, которое просто таяло во рту, домашний хлеб, сыр и творог. Все было очень вкусное, натуральное. Магистр, у которого, оказалось, есть имя, все время молчал, и на него очень скоро перестали обращать внимание.

Только после ужина женщина начала расспрашивать о цели визита, и когда Стас и Эллария наперебой смогли изложить суть проблемы, Вергилия крепко задумалась, а потом в лучших традициях русских сказок сказала: "Ложитесь спать, утро вечера мудренее".

Ночью Стас вышел по нужде и услышал голоса — кто-то спорил. Он не имел привычки подслушивать, но в этот раз почему-то заинтересовался и пошел на звук. У задней двери дома друг напротив друга стояли Вергилия и магистр, а у их ног играл с той же деревянной лошадкой ребенок. Стаса удивило, что мальчик не спит ночью, но скоро все встало на свои места.

— Рудольф, я так тебя любила, как ты мог бросить меня одну с ребенком? Мне ведь уже не сто лет, а четыреста тридцать в этом году стукнуло.

— Прости, Вера, ты знаешь, как я был зол, когда увидел кто у нас родился. Пойми, у меня в роду были только люди, а у Мартина рожки и зрачки вертикальные.

"Так вот что смутило меня, когда я увидел этого ребенка! Рожек в густых волосиках не видно, а вертикальные зрачки бросились в глаза, но я не придал этому значения", — подумал Стас и продолжил слушать.

— Сколько можно тебе повторять, это наследственность, моя бабушка согрешила с сатиром, но мама родилась нормальной и я тоже, а вот теперь проявилось. Думаешь, мне легко? Мартин уже чувствует зов, поэтому я и живу в лесу. Днем он обычный ребенок, а ночью сам не свой, часто не спит до утра, зовет кого-то. А неделю назад приходили две нимфы и просили отдать мальчика им, я еле отбилась.

— Вера. Прости!

— Рудольф, я просила не называть меня Верой. Та женщина умерла четыреста лет назад в польской деревне, теперь есть я, Вергилия.

— Вера… Вергилия, я все эти пять лет промучился, но ничего не мог с собой поделать.

— Мужское самолюбие! Я же не побоялась и пошла за тобой, не думая ни о чем. Кстати, как сюда попал тот парнишка, с которым принцесса поменялась телами? Давненько никого не встречала из моего родного мира.

— Это очень долгая история. Ты сможешь им помочь?

— Попробую, но обещать ничего не могу. А времени у нас много, рассказывай.

— Мама, тети нимфы пидут? — перебил разговор малыш.

— Придут, сынок, но ты с ними никуда не пойдешь, рано тебе еще.

Мальчик заревел, а Стас спешно вернулся в свою постель, забыв, куда собирался пойти.

Правда, заснуть он так и не успел. В комнату на цыпочках зашла Вергилия и осторожно дотронулась до плеча Стаса. От неожиданности он подскочил на месте и сдавленно вскрикнул — ведьма успела зажать ему рот ладонью.

— Тихо, — прижав палец к губам, прошипела Вергилия, — иди за мной и ни о чем не спрашивай, лучше вообще молчи.

Стас и без того не мог произнести ни слова от сковавшего язык ужаса, уж больно зловеще выглядела сейчас ведьма, облаченная в подобие монашеской сутаны, скрывающей ее фигуру от шеи до самых пяток. Они покинули дом и вышли на дышащий прохладой двор, где их уже ждала Эллария, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

— Что вы там возитесь, — свистящим шепотом спросила она и сильнее укуталась в балахон, как на Вергилии.

— А мне тоже выдадут такую спецодежду? — обрадовался Стас, но под сверлившими его взглядами быстро замолчал.

Вергилия жестом велела следовать за ней, и все трое очень скоро оказались на заднем дворе ведьминого дома. Здесь, возле костровища, четким ровным кругом лежали большие валуны, обтесанные чуть ли не до зеркального состояния. Первой внутрь вошла Вергилия и без лишних слов скинула с себя балахон, под которым оказалось обнаженное тело. Стас закашлялся, а Эллария посмотрела на него странным взглядом, и если бы он не знал ее, то решил бы, что это ревность. Эллария вошла следом за Вергилией и повторила ее действие. Парень в тоске посмотрел на свое родное тело и тихо вздохнул. Его пригласили в последнюю очередь, когда хозяйка уже разожгла костер, причем ни спичек, ни другого источника огня у нее не было. Стас решил, что ему тоже необходимо раздеться, и начал стягивать с себя платье, но Вергилия велела оставаться в одежде, что Элларии явно пришлось по душе.

Вергилия начала читать заклинание, ей вторила Эллария, а Стас, пытаясь повторить услышанное, разрушил два валуна вылетевшими из ладоней искрящимися сгустками тумана.