- Вы нужны мне оба, - проникновенно сказала она, приподняв голову Виталика и глядя ему в глаза. - Я, наверное, эгоистка или сошла с ума, но я не могу отказаться ни от тебя, ни от Игоря, хотя понимаю, что рискую потерять вас обоих.

- Меня ты не потеряешь... - покачал головой он. - Если только сама не бросишь...

- Я не хочу тебя бросать, но не могу себе представить, как буду с вами обоими. Ни ты, ни Игорь не захотите делить меня с другим.

- Не знаю, как он, а я готов смириться даже с этим. Я знаю, что его ты не оставишь, а меня можешь.

- Ты готов примириться, что я буду с Игорем и лишь иногда с тобой?! все ещё не веря, спросила Лара.

- Готов, - кивнул Виталий. - Мне ничего иного не остается.

- Но ты же будешь страдать! Я не хочу, чтобы ты страдал! Лучше расстаться сейчас, пусть останутся воспоминания, а время все лечит.

- Если мы расстанемся, я буду страдать ещё больше. Ни с одной другой женщиной у меня такого не было. Не знаю, что ты со мной сделала, но это так.

"Боже, он говорит, как Казанова, - почти с ужасом подумала Лариса. Будто он подслушал, что мы говорили друг другу!"

- На четвертом десятке лет я стал сентиментальным романтиком, но рядом с тобой поневоле поверишь в романтическую любовь...

"И опять он говорит, как Игорь... - глядя на любовника с возрастающим изумлением, думала она. - То ли они оба с ума посходили, то ли я..."

Виталий приподнялся и включил магнитофон.

"Что мне делать с тобой,

Что мне делать теперь?..

Ты войдешь в этот дом

И останешься в нем..."

- Почему ты поставил "Наутилус"? - закричала Лариса.

Ее охватил почти мистический ужас. Да что же это такое?! Это Игорь, что ли, раздвоился и переселился в Виталика?!..

- Потому что ты любишь этот ансамбль. Я слышал, что в твоей машине постоянно звучит их музыка. Сегодня, когда Игорь тебя привез, в его машине тоже играл "Наутилус". Игорь поставил его для тебя, и я тоже купил эту кассету для тебя. Я люблю тебя и мне нравится все, что нравится тебе.

"То же самое говорил мне Казанова... - она смотрела на Виталия и видела лицо Игоря, когда он говорил ей те же слова. - Завтра же пойду к Лидии Петровне, похоже, у меня галлюцинации..."

- Может быть, я все это себе придумал, а может быть, просто мечтал когда-нибудь встретить такую женщину, как ты...

"У тебя больше нет никого,

Кроме того, кто придумал тебя...

Я придумал тебя,

Я придумал тебя

От нечего делать

Во время дождя.

И до утра в ожидании рассвета

Я зажмурил глаза и придумал тебя."

- Виталик, мне страшно... Кажется, я схожу с ума... Ты говоришь почти так же, как Игорь.

- Просто мы оба любим тебя, а слов, чтобы выразить свои чувства, не так много, вот и получается, что мы произносим одинаковые слова, - его голос был печальным. Нелегко все же делить любимую женщину с другим, даже если иного выхода нет.

- Сейчас ты не такой, как на прошлой неделе, не такой, каким был, когда мы познакомились.

- За это время многое произошло, и я стал другим. Ты любого заставишь измениться.

"И снова он говорит, как Казанова", - подумала Лариса, но это её уж не испугало - видимо, Виталик прав, они оба чувствуют одно и то же, а слов мало.

- Мне трудно поверить, что ты будешь мириться с тем, что я с Игорем.

- Попробую. Пока не знаю, как у меня получится. Это для меня тоже впервые. Он говорил тебе, что хочет, чтобы я был твоим телохранителем?

- Нет, - удивилась Лариса.

- А ты этого хочешь?

- Даже не знаю.. В принципе я против охраны, но ты же не обычный телохранитель.

- Вот именно, - он многозначительно посмотрел на неё и впервые за все время улыбнулся.

Она рассмеялась:

- Догадываюсь, как ты намерен хранить мое тело...

- Именно об этом я и мечтаю.

- Так ты согласился?

- Да, но сказал, что решающее слово за тобой. Что ты на это скажешь?

- Пока ещё не знаю. Может быть, оставим все, как есть? Я иногда буду приезжать к тебе...

- Но Игорь же тебя не отпустит.

- Не отпустит, - согласилась она. - Каждую свободную минуту он со мной.

- А если я всегда буду рядом, то нам будет проще. Да и я смогу защитить тебя гораздо лучше, чем обычные охранники. С тобой постоянно что-то происходит, и меня это тревожит.

- Но ведь нам придется обманывать Игоря. А вдруг он узнает?

- Ты этого боишься? - его голос опять стал печальным.

В глубине души все же теплилась крохотная надежда, что рано или поздно Ларочка оставит своего Игоря и будет с ним. Для этого Виталий и согласился быть с ней рядом, чтобы не пропустить этот момент. А может быть, не признаваясь в этом даже себе, надеялся, что Игорь все узнает, и они с Ларисой расстанутся...

- Конечно, боюсь, - развеяла его мечты Лара. - Я не хочу его терять.

- Тогда мы постараемся, чтобы он ничего не узнал. Я же сыщик. У меня большой опыт слежки за неверными мужчинами и женщинами, так что мы не попадемся.

- Я ещё никогда не изменяла под чутким руководством профессионального спеца по изменам, - улыбнулась Лариса и весело подмигнула. - Но попробовать не прочь.

- Постараюсь сделать все так, чтобы Игорь ни о чем не догадался, хотя уверен, что даже если он узнает, то так же, как и я, примирится с этим, боясь тебя потерять. Так и будем жить и любить неразлучным треугольником.

- У меня ещё муж есть, так что это уже четырехугольник.

- Муж не в счет, - усмехнулся сыщик.

- Но он тоже меня любит и тоже примирился с моими изменами, чтобы меня не потерять.

- Удивительная ты женщина, Ларочка... Просто роковая женщина...

"Сегодня я уже слышала эти слова от Казановы", - подумала она, но уже не удивлялась.

- Пока ещё нет, но если бы вы сегодня перестреляли друг друга, тогда точно стала бы роковой, - засмеялась она и тут же подумала: "А Костя? Он же погиб из-за меня... Наткин Марик тоже ко мне клеился и тоже мертв". Эта мысль так напугала её, что она вздрогнула.

- Ты сейчас испугалась, представив, как мы перестрелялись? - склонился к ней Виталик.

- Да, - прошептала она. - У тебя было желание убить Игоря?

- Сначала я не принял его всерьез, думал, плейбой просто понтится, а на самом деле ничего не умеет. Потом он стал меня дразнить, и я решил его проучить, но Игорь был так весел и бесстрашен, что я его зауважал. А потом он мне просто понравился, и я раздумал в него стрелять. Но до последней минуты был уверен, что Игорь выстрелит - он вполне профессионально владеет оружием.

- Так он действительно умеет стрелять? - подивилась Лариса. - Я думала, что Игорь просто не хотел подавать тебе виду. Он ведь и в самом деле ничего не боится.

- Игорь умеет Ларочка, и ему приходилось стрелять в человека.

Лара стала медленно бледнеть, ощутив знакомую боль в сердце. Опять онемела левая рука, боль отдавала в левую лопатку, стало трудно дышать, будто в груди возник тяжелый камень, появился жуткий страх смерти. Закрыв глаза, она обмякла на сиденье.

- Ларочка, тебе плохо? - тормошил её испуганный Виталий, но она молчала.

Увидев её посиневшие губы, он схватил автомобильную аптечку и вывалил её содержимое себе на колени. Найдя валидол, разжал шпателем зубы Ларисы и положил под язык сразу две капсулы, потом выскочил из машины и побежал в сторону проспекта. Остановив первую же машину, Виталий спросил:

- У вас есть нитроглицерин?

Сидящая рядом с пожилым мужем дама тут же достала из сумочки стеклянную пробирку и протянула ему.

Забыв поблагодарить, он вернулся к Ларисе. Ее лицо уже не было таким бледным, но Виталий все же положил ей под язык две маленькие таблетки нитроглицерина. Через несколько минут она пошевелилась и открыла глаза.

- Прости, моя любимая, я тебя напугал.

- Ничего, милый, уже прошло.

- Такое с тобой не впервые?

- Да, за эти два месяца уже в третий раз.