— Не курить! Не сходить с тропы!

В лесу сумрачно и влажно. Стволы пальм, метров 30 высотой, уходят в небо. Там, закрывая солнечный свет, шумят, даже как-то железно скрипят, огромные листья-веера. Под самыми листьями висят гроздья темных орехов. Не дай Бог, сорвется такой, когда стоишь под пальмой... Земля усыпана желтыми «опахалами». Пласт за пластом — настоящий порох! Здесь ничего не трогают, предоставляя природе жить по своим законам.

Высоко над землей, на стволе одной из пальм, замечаю сережку — этак с метр длиной. Это мужской цветок. Пальма долго собирается с силами, прежде чем принести плод — он вызревает десять лет. В год пальма дает до 30 орехов. Женское дерево живет до 200 лет, мужское — до тысячи. Мариэн говорит, что заповеднике есть пальма, которой 800 лет! Прямо-таки живое ископаемое...

— Ну а орех, самое крупное на планете семя, что с ним делают? Что прячется под его кожурой? — спрашиваю у Мариэн.

— Под кожурой молодого ореха — мякоть, похожая на желе. Старые орехи — жесткие, невкусные. Но вообще-то морской кокос почти неедят, используют только для приготовления ликера «Коко-де-Мер».

Когда утоптанная тропинка привела нас к выходу из заповедника, я заметила на скамеечке несколько орехов. Попробовала поднять один — даже с места сдвинуть не смогла! Лишь уважительно погладила его, словно лакированные, бока: ведь эта темно-коричневая, похожая на два сросшихся ореха, диковинка — благодаря загадочности своего происхождения и редкости — стала национальным символом Сейшел...

Надо ли говорить, что деревянные копии плодов коко-де-мер — разных размеров — висели во всех сувенирных лавочках; что в Деревне ремесел (на острове Маэ) их резали без устали, так же привычно, как плели шляпы из пальмового волокна, изготовляли батик, сооружали макеты лодок и кораблей; что даже опознавательными знаками в туалетах служили символические изображения мужского цветка коко-де-мер и ореха; и что, уезжая с Сейшел, каждый из нас захватил в подарок друзьям темную, в форме ореха, бутылку знаменитого ликера...

Гостиница наша на Пралене тоже, естественно, называлась «Коко-де-Мер». Была она небольшой, уютной, какой-то домашней. Тропинки, выложенные камнем, конечно же, в форме морского кокоса, вели на берег океана. День начинался вопросом улыбающегося Аши, управляющего гостиницей, — хорошо ли нам спалось, а кончался в теплых водах бассейна, где, лежа на спине и глядя в усыпанное звездами небо, мы отыскивали незнакомый нам, северянам, Южный Крест...

Дни на Пралене пролетели быстрее, чем хотелось бы.

Возвращаясь на аэродром, мы заметили у дороги белый одноэтажный, отделанный деревом домик, опоясанный террасой, с садом и беленным забором. Он стоял в одиночестве (что не удивительно — на острове всего два поселка и пять тысяч жителей) и имел какой-то нежилой, хотя и ухоженный вид. Джек притормозил и прочел прикрепленное к забору объявление: «Продается». И пояснил, что такой дом может стоить 600-700 тысяч сейшельских рупий, то есть примерно 150 тысяч долларов. Мы вспомнили песню, которую только что на открытой веранде ресторана, на берегу океана, пел под гитару креол: «Сейшелы — прекрасные острова, но лучше всего коко-де-мер», — и призадумались. Каждый о своем...

На острове Берд живет черепаха Эсмеральда. Ей уже 150 лет, и она считается самой большой в мире. Никто ее не беспокоит, и Эсмеральда, дай Бог, проживет столько, сколько положено черепахам...

С этого факта можно было бы, пожалуй, начать разговор с представителями министерства туризма и компании «Mason`s Travel», который состоялся в Виктории перед самым нашим отъездом. Ведь речь шла об охране природы и развитии туризма. И о том, и о другом здесь пекутся всерьез. Достаточно сказать, что площадь национальных парков и заповедников — на островах и в море — составляет многие десятки квадратных миль. «Природа — тот золотой сук, на котором сидит одна из ведущих отраслей нашей экономики, — говорил представитель министерства. — Мы принимаем сто тысяч человек в год, и не более, приоритет природы для нас несомненен». Он же рассказал, что недавно близ островов, на шельфе искали нефть. Как же все обрадовались, когда ее не нашли! Но энергия нужна, топливо привозят издалека, и теперь будут экспериментировать с экологически чистыми солнечными батареями. Ведь солнце здесь жарко светит круглый год.

И, добавлю, круглый год — теплый океан, горячий песок пляжей, яркие цветы и никаких ураганов: Сейшелы лежат вне циклонного пояса. Благословенные острова вечного лета...

Сейшельские острова

Лидия Чешкова, наш спец.корр.

Кто же такой Будда, то есть «Просветленный», «Пробужденный» как переводится его имя? Где-то на границе северной Индии и Непала жил в 623 — 544 годах до н.э. Сиддхартха Гаутама, происходивший, по преданию, из царского рода Шакьев. Поэтому одно из его имен было «Шакья-Муни», то есть «отшельник из Шакьев». Еще молодым царевич отказался от дворцовых развлечений, сытой жизни, и отправился на поиски «конца человеческих страданий».

Став странником, Будда много путешествовал по Индии, наблюдал жизнь простых людей и, считается, трижды побывал на Шри Ланке, оставив даже след ноги на вершине горы Шри Пада, которую еще называют «пик Адама».

Я не знаю, посетил ли Будда крепость Сигирию, но именно буддисты первыми обосновались в этом месте, в пещерах на огромнейшей скале, которая своими размерами поразила наше воображение.

На Шри Ланку мы с журналистом Вячеславом Заворотовым попали благодаря «Альбион-туру» (с рекламой этой фирмы вы можете познакомиться в этом номере журнала), а путешествие по острову устроила местная компания «Джордж Стюарт».

Просто не верится, что мы наконец-то оказались у подножия крепости Сигирия, взметнувшейся над зеленым морем джунглей на гигантском монолите красной скалы. Эту цитадель стремятся увидеть все, кто попадает на Шри Ланку. Одна из самых ярких достопримечательностей острова, она по достоинству могла бы занять место среди выдающихся чудес света.

Мы проходим по аллеям фонтанного сада, пожалуй, самого старого во всей Азии, разбитого у подножия крепости-дворца. Когда-то здесь прогуливались многочисленные жены короля.

Абеи, наш переводчик и верный спутник в путешествии по острову, подводит к огромным валунам, где высечены надписи. Они свидетельствуют о том, что в глубокой древности здесь находили приют буддийские монахи.

— Знаете, как появился буддизм на острове? Об этом у сингалов имеется интересная легенда, — начинает эпическим тоном Абеи, — я ее расскажу, чтобы вам было понятно, почему буддизм так быстро распространился по острову.

Мы гуляем по аллеям фонтанного сада, Абеи, знаток истории своего народа, повествует о его обращении в буддизм.

— Ашока, великий правитель Индии, был страстным приверженцем буддизма и послал на Ланку своего сына Махинду, отличавшегося необыкновенным умом, для обращения сингалов в истинную веру. Прибыв на корабле, Махинда убедился, что большая часть острова объединена в сильное государство царем Деванам-пиятиссой, правившим сингалами в III веке до н.э. Расспросив стражников дворца в столице Анурадхапуре, сын Ашоки узнал, что царь охотится на оленей, и отправился вслед за ним.

Царь охотился в нескольких километрах от столицы. Внезапно он заметил необычайно грациозного оленя-сампхара, который в зарослях щипал молодые побеги кустарника. В погоне за оленем Деванампиятисса поднялся на вершину холма и тут вместо сампхара увидел тера-мудреца. Мудрец обратился к царю по имени и задал ему загадку: как отыскать в лесу манговое дерево? Правитель отгадал. «А ты умен, царь», — удовлетворенно произнес Махинда и посвятил его в буддийское братство. А в это время к берегам Шри Ланки подходил еще один корабль, на котором дочь индийского правителя Сингхамитта везла золотой кувшин. Царь Ашока вдогонку своему сыну мудрейшему Махинде решил послать побег священного баньяна (не случайно именуемого на ученой латыни Ficus religiosa), под которым Будда начал медитировать, открыл «золотую середину», или уход от крайностей в страстях и желаниях, и стал Просветленным. Было это около Бенреса. Сингхамитта посадила побег в кувшин, берегла его, как зеницу ока, во время плавания и торжественно вручила золотой кувшин жителям Анурадхапуры. По этому поводу состоялась пышная церемония, царь сингалов лично высадил побег в своем саду, где баньян произрастает до сегодняшнего дня, являясь святыней для миллионов буддистов. А поскольку баньян под Бенаресом уже погиб, то саженец в Шри Ланке остался самым священным из всех известных и почитаемых верующими деревьев.