— Нам жизненно необходимо научиться доверять друг-другу. — убеждённо сказал я, подводя итог.

— Мой отец говорил, что чтобы полностью доверится другому человеку надо прожить с ним рядом долгие годы. — задумчиво заметила Фэйт.

— В нашем случае есть ещё один способ, гораздо более приятный. Да-да, именно тот, о котором вы, судя по вашим лицам, подумали. В той стране, где я жил до того как попал сюда, существует традиция обмена жизненной энергией во время секса (внутренне я усмехнулся, ведь на самом деле «Дао любви» во всём моём прежнем мире практикуют разве что единицы, но традиция и правда как бы существует, это да). Так что, кроме тренировок и развития боевых навыков, нам придётся как можно чаще заниматься любовью. Надеюсь, никто не против?

— Мрр, мы займёмся этим прямо сейчас? — изобразила из себя Фэйт большую кошку, плавным движением переместившись мне за спину. Но я продолжал смотреть на Сиру, которая покраснела опустив глаза, но всё-же кивнула.

— Займёмся, но не сейчас, а позже вечером. Время терпит. А прямо сейчас я научу вас паре упражнений по концентрации жизненной силы, а потом схожу на небольшую разведку окрестностей. Но вначале — небольшое отступление. Надо же вам понять хотя бы основы.

Мы вышли из пещеры и удобно расположились в тени густого куста, прямо на нагретом за день песке, расстелив большую циновку. Я продолжил:

— Есть два способа развития возможностей человека согласно восточной традиции, «внешний» и «внутренний». Все они базируются на идее о существовании в мире некой вездесущей энергии жизни — праны, ци. Сама эта энергия в чистом виде изначально человеку не подходит, попадая к нам в организм она трансформируется в жизненную силу — ли, оджас. Организм имеет механизм одновременно имеющий черты насоса, тянущего энергию извне, и конвертера, переводящего её в приемлемый для человека вид. О резервуарах для хранения энергетического запаса я уже упоминал.

Так вот, «внешний» способ заключается в том, что с помощью специальных упражнений и практик адепт старается по мере сил увеличить мощность своего «насоса», пропускную способность «конвертера» и растянуть «хранилище». «Внутренний» же, упрощённо говоря, пытается перевести организм на потребление чистой жизненной энергии мира. Возможно, понятнее будет привести следующий пример.

Боец внешнего стиля, допустим, у-шу — это воин. Развиваясь он становится сильнее увеличивая «мощность брони» и «эффективность оружия», создавая между собой и внешним миром всё более непреодолимую стену. Его девиз — максимальная защищённость и вооружённость доступная на данном этапе.

Боец внутреннего стиля скорее ниндзя или, как правильнее, шиноби. Он разрушает границы между миром и собой. Сливается с окружением, на ранних этапах жертвуя боевой эффективностью. Но, в перспективе, его потенциал намного больше. Сколько бы личной энергии не накопил адепт первого направления, она всё-же конечна. Энергия же мира бесконечна. Правда, есть ещё один немаловажный аспект — внутренняя сила более наглядна. Оперирующий большими её объёмами человек очень отличается от окружающих именно своей наполненностью жизненной силой. А оперирующий внешней энергией человек совершенно не выделяется в толпе. Как в даосской притче о конях: «хорошего коня узнают по его стати, по костяку и мускулам. У чудесного же коня все это то ли утрачено, то ли забылось, то ли скрыто. Такой конь мчится, не поднимая пыли, не оставляя следов».

Так вот, я до попадания в это королевство являлся последователем второго варианта развития. И достиг такого уровня, что менять его на более перспективный при ограниченном времени уже не смогу. Точнее, теоретически смог бы, но это будет замена шила на мыло, не дающая никакой выгоды. Зато, я могу хорошо подтолкнуть к развитию по первому варианту кого-то ещё. Мои «насос» и «конвертер» всё ещё до конца не демонтированы, при этом я могу использовать внешнюю энергию помимо них почти неограниченно. То есть, делиться внутренней энергией для меня не проблема. Вот на это я и рассчитываю, прогнозируя ускорение вашего развития…

Научив Фэйт и Сиру простейшим упражнениям для «растяжки внутреннего резервуара», на что много времени не понадобилось, наконец смог отправиться на осмотр окрестностей. Я собирался исследовать находящуюся над нашей пещерой тропу к заброшенному монастырю. Очень хотелось посмотреть на орков, что они из себя представляют в реальности. В первых двух частях игры орки были похожи на гибрид гориллы с индейцем, а в третьей — на шимпанзе в пальто. В четвёртой, которая вообще не в тему, им почему-то решили придать облик каких-то восточных духов, то ли джиннов, то ли ифритов. Поэтому мне давно хотелось определиться с реальной внешностью наших будущих противников. Ведь за внешностью всегда сокрыта суть.

Поднявшись вверх на пяток скальных уступов, я выбрался на широкую, метров шесть в самом узком месте, каменную полку. Она изгибом тянулась вдоль горы, постепенно поднимаясь вверх. Поначалу редкие, отдельно стоящие деревья, вдали превращались в целый лес. Густая, но короткая, трава под ногами напоминала о земных альпийских лугах, или стриженных искусственных газонах.

Вот, наконец, и тропа. Здесь, в густом лесу, её серпантин как-раз делает крутой изгиб. Из игровой реальности я знаю, что путь вверх ведёт к развалинам крепости. Где-то там по дороге, на посту, стоит охотник орков. Путь вниз спускается в долину, там караулит уже целая толпа орков классом повыше — воинов. Количества точно не помню, вроде бы пять-шесть единиц. Поскольку я не знаю их физических параметров, путь вниз однозначно не приемлем. А от одиночного орка самой низкой классификации шансы отбиться в теории не так уж малы. По крайней мере если соотнести возможности орков с человеческими, которые я в этом мире уже смог достаточно хорошо оценить. Скажу честно, меня они не впечатлили.

Осторожно крадусь вверх по тропе. Она сделана фундаментально — основа была вырублена в скале, а затем столетиями её шлифовали ноги прошедших здесь существ. Сохранившиеся фрагменты деревянного ограждения также внушают уважение. Массивные брёвна, толщиной с мою ногу, отполированы за века ветром до гладкости стекла. Ограждение тут и там зияет провалами, кое-где сохранились только отдельные палки. И это странно, особенно с учётом отсутствия каких-либо следов оползней или обвалов. Такое впечатление, что ограду разбирали намеренно, тогда почему фрагментами?

Вот и поворот. Дорога идёт на подъём, сворачивая влево, к вершине. Здесь она уже не ограничена скалой с одной стороны и обрывом с другой, а зажата между двумя скальными стенками.

Осторожно подкрадываюсь, маскируясь за большими камнями. А вот это, без сомнения, именно след старого обвала — сбоку, у самого поворота, лежат две большие глыбы, в окружении россыпи камешков поменьше. Двигаться приходится осторожно, внимательно контролировать место, куда ставишь ноги. Шуметь сейчас мне хочется меньше всего.

Вот я и добрался до намеченной точки. Аккуратно, скрываясь в тени, выглядываю из-за камня. Замираю в шоке, на миг забыв как дышать. Метрах в десяти от меня вижу сидящего на камне, боком ко мне, орка. Внешность его оказывается очень далека от ожидаемой. Кожа не зелёная, а сероватая, с бронзовым отливом. Клыки из пасти не торчат. Лысый. Разве что уши ожидаемо заострённы. Но какой же он здоровый! Метра два с половиной в высоту и полтора в ширину, шкура варга на его плечах смотрится чуть ли не шейным платком. Нет, встречаться с таким лицом-к-лицу я пока морально не готов. Это же не орк, это огр натуральный. Просто мороз по коже. Я аккуратно пополз назад. Потом помчался вниз по тропе, до самого леска на склоне.