– Сообразительная, – шепнул Джейк. Он жестом подозвал одного из служащих, кивком головы указал на табличку и прибавил от себя: – Все самое вкусное!

Дора Скотт услышала его слова и улыбнулась.

– Спасибо. Вы спешите или вы такой добрый?

– Никто еще не обвинял меня в том, что я добрый.

– Значит – спешите… Вы попали в перерыв, так уж случилось. Но ничего, сейчас что-нибудь придумаем.

И Дора быстро расправилась со всеми формальностями. Вручив Джейку и Уинн по бело-голубому конверту, она сказала:

– Теперь отдайте эти бумаги тому, кто будет регистрировать ваш брак. Стиль регистрации выберете сами. Я имею в виду – гражданская церемония, католическая, протестантская и т. д. А этот сертификат с золотой печатью – просто сувенир, на память. Можете поместить его в рамочку, повесить на стенку. Можете использовать как мишень для дротиков.

– Понятно, – сказал Джейк. – Спасибо за помощь.

– Рада помочь. Вы позволите попросить у вас кое-что?

– Конечно.

Женщина пристально посмотрела на него.

– Будьте счастливы. Это моя единственная просьба. До свидания. Меня ждет следующая пара.

С документами в руках Джейк и Уинн направились в сторону салонов бракосочетания.

– Похоже, у нас действительно есть выбор, – пробормотала Уинн. – Религиозная церемония, гражданская…

– Или что-то среднее, – добавил Джейк. – Где тебе больше нравится?

Она взглянула на него, готовая ответить, и… застыла. Джейк стоял неподвижно, сжав губы. Мышцы напряжены, будто в ожидании удара. Видно было – он страшился этой процедуры. Лихорадочный блеск глаз, напряженное выражение лица. Он боится церемонии бракосочетания. Почему? Уинн терялась в догадках.

А у нее была другая реакция. Слезы подступили к глазам, она моргнула несколько раз, чтобы Джейк не заметил, что она вот-вот расплачется. Он бы не одобрил такой сентиментальности. Чего доброго, еще уйдет. Если она хочет помочь ему, надо сделать так, чтобы церемония прошла как можно быстрее. Уинн вздохнула. Всю жизнь она мечтала пройти вот так, с женихом под руку, к алтарю своей церкви. Не надо никакой пышности, пусть будет простой церковный обряд. Теперь она понимала, что этого обряда может не быть вообще.

– Почему бы нам не выбрать гражданскую церемонию? – тихим голосом предложила она.

Джейк согласно кивнул и двинулся вперед, ведя ее за руку. Что-то не нравилось ему в комнате, куда они вошли. Он осмотрелся, видимо желая понять, что именно. Комната была обставлена в официальном стиле: высокий старинный диван на кривых ножках и несколько стульев в тон ему. Стол орехового дерева, на нем – ваза с засушенными цветами.

– Что-нибудь не нравится? – шепотом спросила она.

Он нахмурился еще больше.

– Давай-ка посмотрим другие комнаты. – И, не дожидаясь ответа, повел ее за собой.

Переступив порог следующего помещения, Уинн ахнула от восторга. Как будто из серого зимнего дня попала в ласковый летний вечер. Отблески неяркого света мерцали на сводчатом потолке, отделанном кипарисом; по одной из стен шел ряд окон. На подоконниках – пышные букеты цветов в бронзовых вазах. Алтарь посреди комнаты. Звучит Вивальди.

Уинн поняла, что хочет оформить брак здесь, именно здесь. Все. Она сделала свой выбор.

Джейк осмотрел комнату, и Уинн почувствовала, что ему это место тоже понравилось.

– Будем регистрироваться тут, – буркнул он.

Посетителей не было, пожилой священник жестом пригласил их подойти к алтарю. Уинн видела в окнах свое отражение и отражение Джейка, когда они шли к середине зала. За окном, в темном небе, усыпанном звездами, светила полная луна. Внизу, на деревьях и кустарниках сада, разноцветными огнями переливались электрические гирлянды.

– Как будто между небом и землей, – шепнула она Джейку, указывая на окна и беря его под руку.

Священнослужитель, услышав ее, улыбнулся.

– Вы правы, – отозвался он. – Это моя любимая комната для бракосочетаний. Вы ведь хотите заключить брак?

– Да, – произнесла Уинн.

Джейк молча протянул пастору документы.

– Перед началом я попрошу вас еще раз хорошенько обдумать ваше решение. Cупружество – серьезное обязательство. Встаньте лицом к лицу и внимательно посмотрите друг другу в глаза. Удостоверьтесь, что вы сделали правильный выбор.

Уинн и Джейк посмотрели друг другу в глаза. Зрачки Джейка потемнели и напоминали сейчас цвет густого меда.

Уинн улыбнулась ему. Она знала: с Джейком у нее не будет забот. Она даст ему его наследство. А еще… она может дать ему самое дорогое на свете, чего ему так не хватает, – любовь.

Уинн перевела взор на пастора. Была ли она уверена в своем выборе? Без сомнения, да.

Был ли Джейк уверен в своем выборе?

Уинн… Когда она улыбалась, он забывал обо всем на свете. Она представляла собой какую-то чудесную смесь огня и невинности. Он нахмурился: с самой юности он не встречал такой удивительной женщины. Глаза ее сводили его с ума. Живые, зеленые, открытые и наивные, как у ребенка, они светились внутренней чистотой. И, что всего удивительнее, эти детские наивные глаза обладали необыкновенной проницательностью, сметали все барьеры, видели его насквозь, его темную душу, его мысли. Странно, если она видит его насквозь, почему не уходит? Он еще раз взглянул на нее – и окунулся в эти огромные, бездонные, прекрасные глаза, и от того, что он увидел, комок подступил к его горлу.

Она согласилась на временное, а глаза ее говорили о вечном.

– Вы приняли решение? – спросил пастор.

Джейк хотел было ответить, чтобы поскорее прекратить этот фарс, но сообразил, что вопрос адресован им обоим.

– Пожалуйста, начинайте церемонию, – спокойно произнесла Уинн.

Джейк же, напротив, какое-то время колебался: то ли поступить честно и пойти на попятную, то ли промолчать, и пусть эта красотка заплатит за свою глупость, что согласилась выйти за него. Он скрипнул зубами. Нет сил смотреть, как она совершает эту глупость. Что она получит от этого союза? Ничего – только головную и сердечную боль.

А как же наследство? – спросил его внутренний голос. Если он не женится на Уинн, его шансы найти другую невесту практически равны нулю. И, кроме того, его влекло к ней. Ему хотелось, чтобы Уинн была в его постели и в его доме. Сейчас он хотел этого почти так же сильно, как и наследства.

– Да, я приняла решение, – услышал он голос Уинн.

Она посмотрела на него радостными, сверкающими от счастья глазами, и ему показалось, что он утонет сейчас в этом омуте зеленого света.

– Да, я принял решение, – сказал Джейк.

– Прежде чем я объявлю вас мужем и женой, обменяйтесь кольцами. У нас есть здесь кольца, и вы можете их выбрать, – сказал пастор, глядя из-под очков то на него, то на нее. – Эти кольца, правда, не настоящие, они предназначены лишь для церемонии, но потом вы замените их на золотые.

– В этом нет необходимости, – сказал Джейк, извлекая из кармана золотое кольцо и надевая его на палец Уинн. Оно оказалось велико, и ей пришлось сжать руку в кулак, чтобы кольцо не слетело.

– Какое красивое! – прошептала она. – Я буду беречь его до конца моих дней.

– Ты будешь дорожить им в течение короткого периода нашего супружества, – шепотом парировал Джейк, но она упрямо мотнула головой и опять улыбнулась счастливой улыбкой.

– Нет. Я буду дорожить этим кольцом до конца моих дней, потому что оно дало мне все, о чем я так долго мечтала, – сказала она и вдруг озабоченно нахмурилась. – А где же твое кольцо?

– Мне не нужно.

Поскольку его брак замышлялся как временный, ему не было нужды скреплять это событие кольцом.

Уинн вспомнила условие договора; печаль затуманила ее взор. И когда священнослужитель объявил их мужем и женой, Джейк вдруг понял, что спокойная жизнь для него кончилась и началась полоса тревог.

Уинн стояла на коленях на коврике перед дверью гостиничного номера, в десятый раз вставляя карточку в электронный замок. И в десятый раз загоралась красная лампочка и замок не срабатывал.