По Мэтт не был героем романа, всего лишь скромным собственником сети магазинов, раскинувшейся по всей стране. Он занимался розничной торговлей одеждой, обувью, продуктами питания и маслом. Мэтт продавал и покупал компании с такой же легкостью, с какой люди берут книги в библиотеке. А женщин, судя по заголовкам газет, он менял еще чаще, чем нижнее белье.

Но с маленьким осиротевшим мальчиком он вел себя совсем иначе.

— Извини, что прерываю, но мне бы хотелось поговорить с доктором Уотсон. Всего на минуту.

Мальчик едва заметно кивнул. Ну и ну! Сердце Брук чуть не выскочило из груди. Невероятно! Она работала с Джеффри вот уже в течение шести месяцев, и все безрезультатно, никакой реакции с его стороны. Многие ее коллеги давно бы сдались. Но в комнату ввалился Мэтт Каттер, и дело сдвинулось с мертвой точки. Ребенок вряд ли был смущен, не говоря уже о каких-то более сильных негативных эмоциях. И что за парень этот известный ковбой? Неужели прекрасный принц в залихватски сдвинутой на затылок шляпе?

Женщины рядом с Мэттом вели себя просто неприлично: вились вокруг него, старались ублажить, покупали газеты, журналы, ждали новостей по телевизору с его участием. Но она-то не относится к числу поклонниц Мэтта Великолепного.

Наверное поэтому небольшой прогресс в работе с Джеффри ее скорее разозлил, чем обрадовал.

— Что вы читаете? — спросил Мэтт, перевернув лежавшую на коленях у Брук книгу к себе и дотрагиваясь при этом до ее бедра. Словно электрический заряд пробежал по телу женщины. — Хмм. Выглядит интересной. Но карнавалы и цирки предназначены маленьким детишкам, а не взрослым парням. Как ты, Джеффри.

Волна протеста поднялась внутри Брук, особенно после того, как она заметила расширившиеся глаза Джеффри.

— У меня дома есть одна книга, — продолжал Мэтт, — и держу пари, она тебе понравится. Она о ковбоях и лошадях. Хочешь, я буду иногда приносить ее?

И снова едва заметный кивок.

Пораженная Брук смотрела, как много успел сделать Мэтт за несколько минут своего пребывания здесь. Она была раздражена и сбита с толку, но вместе с тем восхищена и удивлена. Появился прогресс, появилась надежда. Интересно, как это Мэтту удалось?..

Бросив взгляд в сторону миссис Моррис, питавшей пристрастие к ярким стеганым жилетам, которая уже маячила в дверях комнаты, Брук наклонилась к мальчику.

— Сейчас я должна идти, Джеффри, но обещаю вернуться через день. Хорошо? — Никакого ответа.

Стараясь сохранить полученный результат, Брук слегка дотронулась до плеча ребенка. — Я принесу тебе книжку про ковбоев, если хочешь.

Брук выпрямилась, недвусмысленно давая понять Мэтту, что пора и честь знать. Подхватив портфель и книжку, она попрощалась с Джеффри.

Заметив, что многоуважаемый господин президент двинулся за ней, Брук гадала, что бы сделал Мэтт с сиротским приютом: купил бы и организовал поле для гольфа? У важных людей всегда свои планы.

Обернувшись, чтобы еще раз ободряюще посмотреть на своего маленького пациента, Брук заметила, как Мэтт плетется за ней и с нескрываемым удовольствием поглядывает на… некоторые прелести. Вместо раздражения, девушка почувствовала законную гордость: как же, сам Мэтт Каттер, предпочитающий актрис и моделей, то есть женщин с потрясающими внешними данными, обратил свой благосклонный взор в ее сторону.

Женское тщеславие было удовлетворено читающимся в глазах Мэтта желанием, но на этом все закончилось. Потому что сама Брук не только не хотела Мэтта, по и, пожалуй, испытывала к нему антипатию.

— До свидания, доктор Уотсон, — сказала миссис Моррис. — Увидимся в среду.

— Да-да, конечно. — Усилием воли Брук сосредоточилась на том, что ей говорят. — Если будут какие-то изменения у Джеффри или вдруг понадобится моя помощь, сразу звоните.

— Разумеется. До свидания, мистер Каттер.

Ждем вас в любое время.

Мэтт остановился и трепетно пожал руку пожилой женщине. Брук изо всех сил старалась удержаться в рамках приличий и не глазеть в их сторону. Затем он небрежно кивнул секретарше и одарил своей знаменитой улыбкой таращившихся в его сторону, как будто им больше нечем было заняться, женщин.

— Приятно было увидеться, дамы, — махнул он им рукой.

Приятно? Совсем нет. Как ему удалось очаровать целый приют? Брук толкнула дверь и вышла под палящее солнце. Переступив через бордюр, они направились к парковке. Убедившись, что приличное расстояние отделяет их от здания, Брук возмущенно заявила:

— Да что вы о себе думаете? Прервали занятие, вмешались в…

— Минуточку, — защищаясь, поднял руку Мэтт. Миссис Моррис уверила меня, что время занятия истекло. И она уже шла за Джеффри — хотела отвести его в класс. Я просто вошел первым. — Мэтт ухмыльнулся, но Брук стояла твердо, как скала. И даже еще больше рассвирепела. — Какая милая дама эта миссис Моррис, — продолжал заливаться соловьем Мэтт, то ли не замечая настроения Брук, то ли сознательно его игнорируя. — Была настолько любезна, что даже показала, где вас искать, и объяснила, что мое вторжение не навредит, ведь Джеффри никак не реагирует на внешние раздражители. Глубокая морщина прорезала его лоб. — А что случилось с этим парнем?

— Во-первых, неэтично разглашать тайны своих пациентов. Во-вторых, это не ваше дело. — Брук скрестила руки на груди. Техасское солнце нещадно пекло, и по ее спине потекла струйка пота. Или это Мэтт виноват?.. — Да, кстати, раз уж вы здесь.

Насчет этих проклятых башмаков…

— Эй, Золушка, полегче. Сегодня я не принес ни хрустальных туфелек, ни модных ботинок — вообще никаких призов. Но, чтобы добиться вашей улыбки, я готов поискать. — Подтверждая свои слова, Мэтт похлопал по карманам. — Ничего нет, но в следующий раз обязательно прихвачу дюжину роз.

Определенно, Брук не хотела от этого мужчины ни роз, ни других подарков.

— Объясните, пожалуйста, одну вещь. Ради чего вы здесь? — Она ждала. Он смотрел. Не просто смотрел, а ласкал взглядом, заставляя Брук чувствовать себя свободной и желанной. Она таяла под его взглядом, ощущая невероятное возбуждение. Почему она не почувствовала себя оскорбленной? И не отвесила обидчику звонкую оплеуху? И думала только о прикосновении этих твердых мужских губ? Брук должна бежать от этого мужчины, и чем быстрее, тем лучше. — Ну? — Брук переминалась с ноги на ногу.

Под ставшим вдруг ледяным взглядом Брук чувствовала себя как на рентгене. Было ужасно неловко.

— Как насчет спокойного местечка, где мы сможем поговорить с глазу на глаз? — спросил Мэтт.

— А как насчет объяснений сегодняшнего вторжения? Мы будем стоять па жаре, пока вы вразумительно не растолкуете конечной цели ваших действий.

— Могу предложить что-то более комфортное.

— Например, ваш дом? — съязвила Брук, чувствуя себя мухой, которую зазывает в гости гостеприимный паук.

Уголки его губ дернулись, в глазах появилась смешинка, отчего девушке стало еще неуютней.

— Ну, если вы так на этом настаиваете…

Брук задрала подбородок.

— У меня нет ни времени, ни желания стоять здесь и развлекать вас разговорами о погоде и прочей ерунде. Или говорите, или я попрошу меня извинить. Она демонстративно посмотрела на часы. — У меня назначена еще одна встреча.

— Поверьте, я здесь не для того, чтобы болтать о погоде. — Взгляд Мэтта вновь яснее ясного говорил о его намерениях. Он обжигал и вселял в Брук беспокойство.

— Тогда для чего, мистер Каттер?

— Мэтт.

Но Брук не хотела думать об этом мужчине иначе, как о мистере Каттере.

— Мистер Каттер, из-за вас я опоздаю.

— Конечно, — протянул Мэтт, засунув пальцы за ремень и заставив Брук постыдным образом глазеть, как изгибается молния па его джинсах, подчеркивая некоторые особенности мужской анатомии. Да она просто потеряла разум! — Я приношу свои извинения за то, что так грубо нарушил ваши планы. Я могу вам позвонить и предложить…

— Я не хочу, чтобы вы звонили. Пожалуйста, не надо…

— Вы не оставили мне выбора, — резко бросил Мэтт. — Какую вы предпочитаете свадьбу?