Маннихон вдруг тяжело задышал. Тагека сбросил фартук -- под ним оказалась пестрая гавайская рубашка.

-- Вот мои предварительные выводы,-- оживился он.-- Смесь какой-то нетоксичной субстанции -- назовем ее для удобства "Флоксо" -- с другой, известной нетоксичной субстанцией, под названием диоксотетрамеркфеноферроген-14, сразу демонстрирует нам химическое сродство с пигментным материалом восемнадцати желтых мышей и одного серебряного карася.

-- Девятнадцати,-- уточнил Маннихон, вспомнив первую желтую мышь, которую подверг реанимации.

-- Восемнадцати,-- упрямо повторил Тагека.-- Я не доверяю словам других, это не мой стиль работы.

-- Извините,-- пробормотал пристыженный Маннихон.

-- Проведенный анализ клеток,-- продолжал Тагека,-- и других органов заставляет сделать вывод, что каким-то пока еще неизвестным нам способом раствор соединяется в этих клетках с пигментным материалом,-- химическую формулу такого соединения я пока еще не вывел и посему не стану отвлекать напрасно вашего внимания. В результате получается новое вещество, формулу которого тоже еще предстоит вывести и уточнить, и это новое вещество с огромной скоростью и, скажем, яростью воздействует на симпатическую нервную систему подопытных существ, что происходит почти незамедлительно к прекращению ее функционирования, с последующей остановкой дыхания, сердцебиения и параличом двигательной системы.-- Он налил себе второй фужер шерри-бренди.-- Скажите, партнер, отчего у вас такие красные глаза?

-- Видите ли, я привык к восьмичасовому сну по ночам.

-- Придется сократить,-- перебил его Тагека,-- мне лично достаточно и одного.

-- Постараюсь, сэр,-- робко пообещал Маннихон.

-- Какое практическое применение может найти столь интересное воздействие нашего раствора на органические пигменты, мне неизвестно, это не моя епархия,-- бесстрастно признал Тагека,-- я ведь только патологоанатом. Но тем не менее уверен, что некого блестящего молодого человека может возникнуть полезное предложение. В чертогах науки все имеет свою пользу. В конце концов, супруги Кюри открыли свойства радия только потому, что оставили по забывчивости ключ в темной комнате рядом с кусочком обогащенного уранита и в результате была сделана фотография ключа. В конце концов, никто из нас не проявляет никакого интереса к фотографированию ключей, не так ли, партнер? -- И неожиданно хихикнул.

"Какие все же смешные эти японцы,-- подумал Маннихон.-- Нет, они совсем на нас не похожи!"

Тагека снова стал серьезным.

-- Дальнейшие кропотливые исследования, проводимые под тщательным контролем, по-видимому, внесут во все ясность. Необходимы опыты по крайней мере на пятистах желтых мышах для начала, с соответствующими пятьюстами контрольными проверками. Нужна тысяча серебряных карасей. Та же процедура. И, вполне естественно, все организмы с желтой окраской, такие, как нарцисс желтый, попугаи, тыква, кукуруза... Та же процедура. Представители высших позвоночных: собаки, какой-нибудь бабуин с желтой задницей, который, к сожалению, встречается довольно редко, только во влажных лесах Новой Гвинеи, пара лошадей -- чалые тоже пойдут...

-- А как прикажете провести пару лошадей в отдел детергентов и растворов? -- Маннихон чувствовал легкое головокружение.-- Особенно если мы с вами намерены держать все в тайне.

-- Вот эта моя лаборатория -- к услугам моих почтенных друзей! -Тагека сделал куртуазный жест рукой в сторону стоящих в ореоле яркого света Маннихона и Крокетта.-- К тому же нам следует проявить инициативу с целью проведения наших экспериментов и в других местах. Мне необходимо лишь несколько правильно сделанных срезов ткани, окрашенных по моим указаниям.

-- Но как мне подать заявку на приобретение бабуинов и лошадей? -Маннихон даже вспотел от напряжения.

-- Мне казалось, самой собой разумеется, что мы все предпринимаем в частном порядке,-- ледяным тоном произнес Тагека, бросив быстрый взгляд на Крокетта.

-- Совершенно верно,-- поддержал его тот.

-- Но где взять деньги на проведение всех этих опытов? "Бабуины с желтой задницей", Боже мой! -- сокрушался Маннихон.

-- Это не ко мне, я ведь только патологоанатом.-- Тагека отпил из фужера.

-- Я ведь тоже в деле,-- напомнил Крокетт.

-- Вы можете быть где угодно,-- возразил Маннихон чуть не плача.-- У вас компании по всему миру: Лихтенштейн, Иския... А я зарабатываю семь тысяч восемьсот долларов в...

-- Мы знаем, сколько вы зарабатываете, партнер,-- успокоил его Тагека.-- Я возьму на себя вашу часть предварительных расходов и внесу свою.

Маннихон тяжело задышал из чувства благодарности. Теперь у него не осталось никаких сомнений -- наконец он в первом разряде.

-- Не знаю даже, что сказать...-- начал было он.

-- Слова сейчас ни к чему,-- осадил его Тагека.-- В качестве частичного восполнения тех денежных фондов, которые вношу, забираю себе все эксклюзивные права на вашу долю во всех странах Северной Европы сроком на первое десятилетие -- точно по линии, проведенной от Лондона до Берлина.

-- Да, сэр,-- тут же согласился Маннихон,-- собирался промолвить что-то другое, но у него не получилось, прозвучала только скромная фраза.

-- Ну, думаю, на сегодняшнюю ночь достаточно, коллеги,-- заключил Тагека.-- Не тороплю вас, но мне еще нужно кое-что сделать, перед тем как отойти ко сну.-- И вежливо проводил коллег до двери лаборатории.

-- Восточный образ мыслей, что поделаешь,-- прокомментировал Крокетт.-Вечная склонность к подозрениям.

Девушка в розово-лиловых брючках все еще лежала на кушетке, глаза открыты, но, судя по всему, уже ничего перед собой не видят.

"Нет никакого сомнения,-- Маннихон бросил последний взгляд на девицу,-наш век -- это век специализации".

Следующие недели отличались лихорадочной активностью. Днем Маннихон находился в своем отделе моющих средств и растворителей, составляя доклады о якобы проводимых им экспериментах, чтобы у всех, кто читал еженедельные обзоры деятельности компании, не возникало и тени сомнения: он, Маннихон, честно отрабатывает свой хлеб и преданно служит интересам Фогеля-Полсона. А ночи проводил в лаборатории Тагеки Ки,-- ему удалось сократить время сна до трех часов в сутки. Все опыты проводились с необходимой методичностью. Пятьсот желтых мышей благополучно скончались. Афганский желтый пес с поразительной родословной, купленный за большие деньги, протянул менее часа после того, как вылакал из миски молоко с несколькими каплями "раствора Маннихона". Черно-белая дворняжка, освобожденная из загона за три доллара, с довольно счастливой мордой пролаяла два дня после того, как ее угостили тем же блюдом. Сотни мертвых серебряных карасей лежали в холодильниках Тагеки; бабуин с желтой задницей, проявлявший глубокую симпатию к Тагеке, терпимое отношение к Крокетту и горячее желание расправиться с Маннихоном, почил в бозе через десять минут после того, как его интимные части прополоскали специально ослабленным для этой цели вариантом раствора.