Глава 19

Доринол вышел из дома, вдохнув свежий ночной воздух. Взгляд, сам собой тут же скользнул ночному небо, выискивая опасность. Где-то там, высоко над облаками, мелькали еле заметные точки. Небесные драконы, защищавшие эти земли от врагов, казалось, летали среди самих звезд. А на земле было тихо. Напуганные люди сидели по домам, хотя и понимали, что если дикие нападут, под крышей ты или нет, это мало поможет.

Мужчина пошел среди домов, к дракону, сидевшему в удалении от деревни. Шкуру змея, казалось, ласкал лунный свет, заставляя ее светиться.

— Вот сейчас она сломалась, — тихо произнес подошедший Долтон, не оглядываясь на дракона, от которого шел.

Дар кивнул, молча направляясь к светящейся фигуре, лежавшей у кромки леса. Дракон свернулся вокруг себя, положив голову на кончик хвоста, и тихо вздыхал, будто плакал. Из ноздрей змея иногда вырывался дым, тут же развеиваясь легким ветром.

Когда Доринол подошел ближе, дракон переложил голову на землю, открывая то, что прятал, будто свое самое дорогое сокровище. У Дара даже дыхание перехватило на мгновение от волны отчаяния, что пришла от змея. Если бы дракон мог плакать, он бы уже это делала, чтобы через слезы выплеснуть все то темное, что поселилось в его сердце.

Доринол шагнул к дракону. Возле бока ящера, свернувшись так же, как и дракон, лежала Раниала. Девушку душили рыдания, которые она тщетно пыталась остановить, сжавшись в комок.

— Улетай пока, — севшим голосом произнес Доринол, опускаясь на колени перед девушкой. — Она сведет тебя с ума своим горем.

Мужчина наклонился над Раниалой, обнимая всем телом, и притягивая ближе к себе. Дракон еще колебался, но, все же послушался, отходя от девушки, и взлетая, но, приземляясь на другом конце деревни, чтобы в любой момент иметь возможность вернуться к своему Дару.

— Пусти меня, — Раниала попыталась оттолкнуть мужчину, но он лишь крепче прижал ее к себе. Обессиленная собственными рыданиями, и оглушающими эмоциями, девушка даже мало понимала, кто с ней. Она пыталась вырваться, а с губ срывались не то крики, не то стоны. Боль разрывала, она искала выход из тела и из разума, но не находила, оставаясь где-то внутри жестким комком, который должен был уже давно разорвать тело Раниалы на множество кусков. Но ничего не происходило. Боль не уходила, заставляя снова и снова беззвучно кричать, не отдавая во власть тела даже голос.

Доринол не выпускал девушку из рук. Это была цена за то, что она заставила свой разум забыть об эмоциях. То, что выходило бы наружу весь этот долгий день, обрушилось одним ударом от неосторожного слова. Теперь остается только ждать, когда Раниала устанет окончательно. Боль никуда не уйдет, но она просто перестанет быть такой разрушающей.

Мужчина помнил, как переживал такой удар. Почти сутки он провел в горах, просто крича от отчаяния. Тогда у него погиб его первый дракон. Его друг. Они пережили нападение диких и уже возвращались домой, как нападение повторилось. Защищая всадника, его черный друг спустился к одной из гор, просто скидывая Доринола, и кинулся в бой с двумя алыми. Каменный змей был еще слишком молод, чтобы одолеть двоих, но бился до последнего. Он одолел одного, но второго уже не смог бы. И тогда черный змей из последних сил вцепился в алого, и они рухнули вниз со скалы. Каменный дракон отдал свою жизнь, чтобы его Дара не убили.

Но что сейчас могла чувствовать Раниала, потерявшая в одну ночь не только свой дом, но и всех своих родных, Доринол не хотел знать. Выдвигая девушке условия помощи, он уже вернул себе эмоции, он знал, к чему готовиться и как себе помочь. Но первый раз всегда слишком болезненный. Но без этого, принцесса вряд ли смогла бы продержаться так долго.

Лишиться всего. И во дворце могли погибнуть они. Да, им бы было уже все равно, но тогда бы не выжили Долтон и Мирана. Если бы эти дети не настояли на своем, они оказались бы погребены под завалами вместе со всеми.

Просто занять трон, при смерти короля, это просто. Но трона, так же как и замка рядом со столицей, больше не было. И не было тех, кто поддерживал власть на огромной территории. Поэтому она согласилась на брак с тем, с кем просто не могла иногда находиться даже в одном помещении. И пусть Раниала не любила Эрита, но он стал родным за эти годы. Она привыкла к мысли, что они поженятся, и этот мужчина никогда ни слова не скажет, что она не может подарить ему наследника. Он говорил, что именно это и есть любовь. Что она принимает тебя таким, какой ты есть.

Но к тому времени, как Долтон займет трон Моинока, страну надлежало привести в порядок. И пусть цена за это будет ее место рядом с тем, кто вполне может заставить ее растить его детей от других женщин. Ей будет все равно.

Так думала Раниала, пока Дараас не снес все преграды ее эмоциям.

— Восемь лет назад, — обессиленно произнесла девушка, когда рыдания перестали душить, оставив после себя только абсолютную пустоту. Синий дракон вернулся и лег возле Раниалы. Девушка облокотилась о его бок, впитывая тепло ящера, и иногда еще дрожала, не то от прохлады ночи, не то от усталости. — На юге было поселение драконов. Тогда несколько яиц, которые должны были вот-вот вылупиться, стали умирать. Мы до сих пор не знаем, почему это происходило. Как Дар, я почти два дня вливала в них свою силу, не давая погибнуть окончательно. У нас получилось, — девушка была уже не в состоянии даже улыбнуться. — Моя бирюзовая девочка осталась там, продолжая согревать яйца вместе с другими драконами. А я отправилась домой верхом. Мы почти миновали горную местность, еще немного и окончательно спустились бы вниз. Оставалось миновать одну из дорог, что вела по отвесной горе. А дальше, стражники рассказали, что я просто в один момент упала с лошади. Я не помню, очнулась от удара, и даже не сразу поняла, что происходит, когда лошадь встала на дыбы. Животное просто испугалось. Стражники кинулись ее успокаивать, но, чтобы не попасть под копыта, в тот момент был только один шанс. И я откатилась от нее. И упала вниз с дороги. Очнулась в деревни. Местный целитель был довольно сильным, подлечил, но тогда он первым спросил меня, знаю ли я, что значит для девушки, быть Даром? Оказалось, то невозможность иметь детей. А может, просто, я такой и родилась. Это уже не важно. Как только смогла встать на ноги, помчалась к Ватасилу. Он подтвердил. Вроде, все органы на месте, — усмехнулась принцесса. — Но и он, и еще несколько драконов подтвердили мою бесплодность. Они это как-то по запаху и ауре определяют.

— Я не знал, — тихо ответил Доринол.

— Единственный, кто не знал, кажется, — ровно ответила девушка. — Но я думала, что смирилась. Но, как оказалось, именно это было последней каплей к плохим эмоциям.

— Прежде, чем я отправлю тебя отдыхать, — осторожно произнес мужчина. — Раниала, мы должны будем завтра объявить о трауре. Перед этим нам нужно заключить брак в храме. Красивой церемонии не будет, все очень быстро. Но Дарам никто и слова не скажет, мы ведь могли это сделать и до нападения диких. Поэтому я предлагаю драконий брак.

— Почему? — девушка повернула голову к говорившему.

— Потому что это объяснит, почему церемония прошла в тайне.

Раниала посмотрела на дракона, тихо рычавшего.

— Доринол, ты знаешь, что подразумевает такой брак? — поинтересовалась принцесса.

— Кроме того, что при его заключении в храме только Дар и его спутница, только что на их руках появляются отметки.

— Его можно расторгнуть, — девушка откинула голову на дракона, безразлично смотря в ночное небо. — Мы можем сами поставить условия. Поставить самим себе срок в пять лет, и, если в течении этого времени, у нас не возникнет никаких отношений, и мы ни разу не окажемся на одной постели, метки исчезнут.

— Это же очень хорошо? — поинтересовался мужчина, не понимая, почему девушка против.

— Никаких измен в этом браке невозможно, — ответила Раниала.

— Вот как, — нахмурился Доринол. — Что же, — вздохнул он. — Это будут очень долгие годы.

Доринол посмотрел на девушку, но она не ответила. Пригревшись на боку дракона, Раниала просто уснула. Доринол вздохнул, поднимая принцессу на руки. Им всем надо отдохнуть. Эти дни были слишком длинными.