Маячившие поодаль репортеры направили объективы на принца Антонио, и он хотел было распорядиться, чтобы им разрешили подойти ближе.

— Ваше высочество, — тут же обратилась к нему Дженнифер, стараясь быть максимально вежливой, — на осмотр лагеря отведено полтора часа. Сначала в течение часа вы будете знакомиться с работой всех служб, функционирующих на территории. Я расскажу вам о пашей деятельности и отвечу на любой вопрос. Начнем осмотр с госпиталя.

Она направилась в сторону медицинской палатки, надеясь, что он последует за ней, не споря.

— Дети беженцев хотят выступить перед вами и поблагодарить за то, что вы нашли для нас время. Я решила, что их выступление завершит ваш визит, пресса тоже сможет присутствовать. Кроме того, после выступления детей у вас останется время, чтобы пообщаться с журналистами.

Секунду поколебавшись и снова бросив взгляд в сторону журналистов, выстроившихся у вертолетной площадки, он дружелюбно улыбнулся:

— Отлично, давайте начнем.

Она облегченно вздохнула: молодец, Дженнифер!

— Это наш полевой госпиталь, в котором работают семь врачей: трое из США, двое из Италии, один из Англии и один из Сан-Римини.

Деревянные двери вели внутрь довольно приличного сооружения, он с удивлением осматривал бесконечные ряды походных кроватей вдоль стен.

— Здесь, должно быть, не одна сотня больных.

— Триста пятьдесят, и постоянно поступают новые.

Дженнифер кивнула одной из медсестер, которая едва не выронила утку при виде высокого темноволосого принца.

— Вы сами можете убедиться, ваше высочество: врачей катастрофически не хватает. К счастью, у нас два десятка медицинских сестер — они часто берут на себя работу, которую обычно делают врачи. Те, кто говорит на языке местного населения, выполняют еще и обязанности переводчиков.

— Это сложный язык, я и сам его с трудом понимаю. Вам повезло, что вы нашли людей, которые им владеют.

Двое корреспондентов, против присутствия которых Дженнифер не возражала, присоединились к ним у дверей, и вся группа последовала за ней вдоль ряда коек. Она представляла принцу некоторых больных. Только вчера людям сказали, что он не приедет, поэтому, когда он подходил к ним и пожимал руки, желая скорейшего выздоровления, больные и раненые от удивления открывали рты.

Они дошли до конца первого ряда кроватей, и Дженнифер приподняла занавеску, отделявшую взрослое отделение от детской половины госпиталя. Она всегда глубоко переживала, видя покалеченных детей. Многие были слишком малы, чтобы осознать, что с ними произошло.

Но, несмотря на столь удручающее зрелище, она не могла не улыбнуться при виде одиннадцатилетнего Иосифа, игравшего в кровати с надетой на пальцы веревочкой. Его отец пропал без вести, мальчик страшно переживал за его судьбу, расстраивался из-за своего ранения, по всегда находил чем себя занять. Пару дней назад он смастерил для Дженнифер бумажного голубя. Радостно улыбнувшись, он протянул ей подарок, путаясь в английских словах:

— Это тебе. Чтобы — мир. Мы все… домой, скоро, да?

— Привет, Иосиф, — подмигнула она, подходя к его кровати в сопровождении принца, и добавила на местном наречии: — Как сегодня твоя нога? Лучше?

Он бросил веревочку и кивнул, уставившись на стоявшую рядом знаменитость. Она вновь перешла на английский:

— Это принц Антонио. Сегодня он приехал к нам в гости. Хочешь поговорить с ним, но только по-английски? — Она обрадовалась явному восторгу мальчика.

Иосиф попытался сесть, но принц остановил его:

— Пожалуйста, лежи, Иосиф. Я присяду рядом. — Он подхватил стул и сел, придвинув его поближе к кровати. — Сколько ты здесь находишься?

— Две недели, — выдохнул мальчик, не в силах справиться с волнением при виде столь знатной особы. — Вы… вы… приехать ко мне…

— Я приехал ко всем вам. — Принц подался вперед и заговорщически прошептал: — А особенно к тебе.

Глаза Иосифа округлились, один из репортеров щелкнул фотоаппаратом. Дженнифер пожалела, что у нее нет камеры, — она бы сделала для матери мальчика замечательный снимок.

Принц посмотрел на его забинтованную ногу и сказал:

— Должно быть, с таким ранением очень трудно было сюда добираться. Ты очень мужественный парень.

Тот кивнул, надуваясь от гордости:

— Да, очень мужественный.

Улыбнувшись, принц поднял с пола потрепанную книгу:

— Твоя? В детстве мне ее часто читали. Хочешь, я тебе почитаю?

Лицо мальчика просветлело: таким счастливым Дженнифер еще ни разу его не видела.

— Пожалуйста, да, читать. Спасибо вам.

Антонио начал читать. У него был глубокий, берущий за душу голос, при звуке которого у Дженнифер подгибались колени. Известную детскую сказку он читал с такой живостью, с таким выражением, что другие дети стали с интересом прислушиваться. Принц подражал голосам разных животных и даже закукарекал, где того требовал сюжет. Чтение закончилось всеобщей овацией, которую ему устроили и больные, и персонал.

Можно было подумать, что принц делал это ради больных, но Дженнифер теперь точно знала, что он рассчитывал исключительно на двух журналистов с микрофонами и фотоаппаратами, на присутствии которых настоял. Впрочем, каковы бы ни были его мотивы, ее до глубины души тронуло, что принц доставил столько радости Иосифу.

Услышав аплодисменты, принц от души рассмеялся, вернул книгу Иосифу и пожелал ему скорейшего выздоровления.

— Через пару месяцев ты поправишься, приедешь во дворец и тоже мне почитаешь. Я почту это за честь.

Принц оглянулся па Дженнифер, глаза его радостно горели, чего она никак от него не ожидала. Сердце запрыгало в груди. Ее, как магнитом, тянуло к этому человеку.

— Я оставлю вам номер телефона своего секретаря. Позвоните, пожалуйста, когда он поправится. Мы организуем его приезд. — Он наклонился к ней. Ей показалось, что в его глазах заплясали озорные огоньки. — Возможно, госпожа Аллен, вы сможете сопровождать мальчика?

Дженнифер остолбенела. Наследный принц Сан-Римини хочет, чтобы она приехала во дворец?

Нет, это нельзя воспринимать серьезно. Просто так — светский, ни к чему не обязывающий разговор с кронпринцем. Он слегка заигрывает с ней, и делает это превосходно. Она ответила в тон:

— Да, конечно.

— Пожалуйста, поедем! — Иосиф смотрел на нее полными надежды глазами.

Она ободряюще улыбнулась мальчику. Разве она может сказать «нет» ребенку, семью которого разбросала война! А как сказать «нет» принцу, перед взглядом которого невозможно устоять!

Тем не менее она не хотела, чтобы Иосиф возлагал слишком большие надежды на приглашение принца.

— Посмотрим, Иосиф. Сначала нужно поправиться.

Принц Антонио снова повернулся к мальчику и, ласково взъерошив волосы, сказал:

— Слушайся врачей, и через несколько месяцев приедешь ко мне. — Затем обратился к Дженнифер: — Как говорят у вас в Америке, на руках?

— По рукам, — как можно вежливей поправила его Дженнифер.

— Ура! — Иосиф захлопал в ладоши.

— Что ж, в таком случае не забудь о своем обещании. — Он поднялся и снова невероятно удивил Дженнифер, взяв ее под локоть. — Продолжим, — поторопил он. Рука была горячей, и ее тут же бросило в жар от его прикосновения. — Я хочу познакомиться с как можно большим количеством ваших пациентов.

Они продолжили обход госпиталя. Принц пожимал руки персоналу, находил нужные слова и для послеоперационных больных, и для женщин, которые искали родственников среди раненых; с детьми он был особенно приветлив, подбадривал их и желал поскорее поправиться, чтобы вернуться в школу, как только закончится война.

Наконец они вышли из госпиталя и направились к палаткам, в которых жили беженцы. Солнце палило нещадно.

— Как в такую жару сюда добираются раненые? — спросил принц, вытирая пот со лба. — Ближайшая деревня по ту сторону гор, а это очень далеко. — Он остановился и нахмурился. — Например, Иосиф. Невозможно представить, что он сам смог дойти, как, скажем, беженцы, которых мы встретили па дороге.