— И что в итоге? — спросил я.

— Очередной поход.

— Немыслимо. У нас нет ни скафов, ни кислорода, ни маршрута.

— У них тоже ничего нет.

— У кого?

— Да у жучих этих.

— А им-то они зачем?

— Видимо, совсем ни к чему. Согласен. Ну, что, сидеть здесь будем?

— Посидим, — согласился я. — Компьютерная линия связи не работает. Правда, розыгрыши прекратились. Тишина.

Пров отошел к круглому столику, но пить больше не стал, а, наоборот, что-то там привел в порядок, закрутил пробки бутылок, поизучал этикетки. Потом спросил:

— А что с информацией с наших "несъемных датчиков"?

Я набрал программу.

— Пусто. Что же все это значит?

— Шутки, Мар, шутки. Нет, сидеть я не намерен.

— Глупости. Никуда ты не пойдешь.

— Ну, хотя бы вокруг этого "дворца" прогуляться... Отпустишь? А ты бди. Не пропусти послание от Орбитурала. А скорее всего, от самого Галактиона.

Пров снова ушел. Не сиделось ему. И я уже представлял, как он находит баллоны с кислородом... А... Ерунда все это. Из тюрьмы бежать легче, чем из этого особняка.

Прошло с полчаса.

На экране компьютера вдруг появилась надпись: "ВНИМАНИЕ!"

— Жду, — сказал я.

— Планетуралу второго ранга, Мару. Подтвердите прием. — Даже СТР мой не понадобился. Просто: Мару. И все. Я сделал подтверждение.

— Мару вместе с Провом срочно прибыть в ГЕОКОСОЛ. Шестнадцатый ярус, отсек двадцать. Подтвердите исполнение.

Ничего себе! Где он, этот ГЕОКОСОЛ? На чем прибыть? Я затребовал дополнительной информации. На экране пошли какие-то чертежи, общие виды, лестницы, переходы, лифты. Ладно, это, видимо, внутри ГЕОКОСОЛа. А до него-то как нам добраться? Неразбериха полная. Нет, что-то все-таки произошло. Система компьютерной связи на Земле, да и не только на Земле, всегда работала четко.

Я попытался выбить из компьютера необходимую информацию, но тут вошел Пров, таща под руки девиц. Вид у него был лихой. Не хватало только чубчика, спускающегося на правый глаз, красной рубахи, плисовых штанов, да скрипящих сапог.

— Поехали! — заорал он. — Провожатые нашлись.

— Куда поехали?

— Не знаю точно, но думаю, что в ГЕОКОСОЛ. Больше некуда.

— На чем? Нас и так вызывают туда срочно. — Я показал на компьютер.

— А-а... — сказал Пров. — Так мы в ГЕОКОСОЛе и находимся.

— Как?

— Да так. Прогулялся я вокруг "дворца". А там — пневмолифты, стены, лестницы. Да и красавицы наши милые не отрицают. Согласились дорогу показать. Правда, ведь?

— Шестнадцатый ярус знаете? — спросил я фей, явно расстроенных предстоящим расставанием с Провом.

— Нет, нам можно только на двести третий, сектор два, — сказала одна из них.

— Ладно. Разберемся, — сказал Пров, не выпуская прилипших к нему девиц. — Ведите.

Нам пришлось выйти из особняка, пощелкать подошвами ботинок по настоящей каменной мостовой, обогнуть угол здания, пройти еще метров тридцать и уткнуться в металлопластиковую стену. Здесь уже было не так светло, как перед парадным подъездом. Феи нашарили что-то на стене, в стороны разъехались двери лифта, и мы вошли в кабину.

— С трехкратным ускорением, — потребовал Пров. Девицы завизжали притворно. Они верили Прову. — Ладно. Пошутил. Нормально поедем. Сначала дам проводим, а потом уж...

— Давай выйдем, где нам нужно, сразу, — пытался настоять я.

— Да ведь лифт не откроется. ГЕОКОСОЛ, все-таки.

Наверное, он был прав. Вряд ли когда девушки бывали на шестнадцатом ярусе. У них своя работа.

Где-то на самой вершине ГЕОКОСОЛа, так мне казалось, мы высадили девиц. Пров пообещал им встречу с песнями в недалеком будущем. И можно было не сомневаться, что он выполнит свое обещание. Его щепетильность даже в таких случаях была просто потрясающей. Скажет в шутку, а все равно выполнит.

На шестнадцатом ярусе, как только мы вышли из лифта, нас встретил охранник. Справившись о рангах, титулах и СТР, он повел нас по широкому светлому коридору. Вокруг было пусто. И только перед двадцатым отсеком стоял еще один охранник, даже не взглянувший на нас, когда мы входили в проем откатившейся в сторону двери.

Почти сразу же у входа нас встретил Орбитурал. Был он в форме, немного растерян, но неприступен. Официальная обстановка! Теперь его не назовешь: Ныч.

— Люблю шутки, Ныч, — сказал Пров.

Виртуальный электрон сидел на моем указательно-безымянном пальце, всем своим видом показывая, что страдает. Чтобы лучше его рассмотреть, я поднес палец к носу и со стороны, наверное, выглядел круглым идиотом. Электрон страдал от несправедливости.

— Скажи, хрыч младой, — начал он. — Я — одно сущее?

— Да, — попытался приободрить я его.

— Значит, я пребываю в центральных частях идеальных небесных тел и в краевых. Бываю и на Солнце и на планете. И так — без конца.

— Да, — поощрил я его.

— Отсюда вытекает, что нет ни одного электрона, который не принимал бы бесчисленное число раз участие в высшей, умной виртуальной деятельности.

— Да, — согласился я.

— Входя в виртуальную атмосферу или почву планет, электрон обязательно поступает в состав мозга высших существ. Тогда он живет их жизнью и чувствует радость сознательного и безоблачного виртуального бытия.

— Да, — вздохнул я.

— Так вот, болтовня все это, — с ожесточением сказал электрон.

— Да что ты?! — удивился я.

— Болтовня! Я ни разу не входил в состав сознательного бытия! Все лишь в отбросы!

— Не может быть! — воскликнул я. — В какие же отбросы? Виртуального общества?

— В отбросы вашей жизнедеятельности. В говно! И так всю мою виртуальную жизнь!

— Может, у тебя что-нибудь с волновой функцией не в порядке?

— Да в порядке, в порядке у меня волновая функция!

Я пригляделся, Действительно, волновая функция у него была в полнейшем порядке, всех цветов радуги.

— Странно. — сказал я.

— Вот в том-то и дело! Не должно быть, а есть! Вернее, нет, а должно быть!

— Потерпи, может, повезет еще.

— Какое: еще! У виртуального электрона нет еще. Он сразу!

— Да-а, дела... — вздохнул я.

— Эх, жизнь виртуальная, чтоб тебя... — выругался виртуальный электрон, сам произвел редукцию волновой функции и исчез. — Фотопленку у Фундаментала засвечу! — донеслось последнее, что я слышал.

Больше я не видел его в виртуальном мире. Но само это событие вневременно навело меня на некоторые мысли. То, что рассказал виртуальный электрон, было невозможно в виртуальном мире. Значит, все-таки какая-то ущербность имелась в нашем Безвременьи. Какой-то сбой произошел в ней. Или был всегда?

Я увернулся в самого себя, того, который еще только собирался получать ключи от квартиры. Выстояв бесконечную очередь в Бюро киральной симметрии, я открыл дверь, вошел и огляделся. Вот ведь какая штука! Согласно законам виртуального мира я бесконечное число раз получал эти ключи и смеситель к ванной. Я вообще бесконечное число раз делал все и был всем без исключения. Но вот только сейчас я обратил внимание, что ключи и смесители, кстати, бывшие в употреблении, выдавали людо-человеки. Может, Бюро киральной симметрии находилось в непосредственной близости от Космоцентра, то есть центра Космоса человеко-людей. Может, еще что. Но дробились они, человеко-люди, здесь меньше, незаметнее. Сейчас-то я, конечно, это осознал, а вот предыдущее несчетное число раз не замечал. Надо же... Наверное, волновался очень: дадут — не дадут. И на все остальное не обращал внимания.

Предупредительная человеко-дама поставила мне штамп на затылок, выдала ключи и хромированный, со следами предыдущей установки, смеситель, приятно улыбнулась, озабоченно нахмурила брови, спросила:

— Что-нибудь не так?

А сама, вроде бы невзначай, теребила себя за мочку вполне определенного, левого уха. Но я-то знал, что она пыталась незаметно сковырнуть тангейзеровскую дробь, небольшую, с горошину величиной. И я своей задержкой ей мешал.