— Я работаю, — буркнул Алан.

— Бросьте, молодой человек! Во-первых, ваш заработок — гроши, которых не хватит Синтии даже на макияж, а во-вторых, если вы будете работать так же и дальше, вас уволят отовсюду.

— Что вы хотите сказать? — насторожился Алан. Он ждал угроз, хотя не от «тестя» и не сейчас.

— В первую очередь для того, чтобы быть хорошим работником — я не говорю, заметьте, «хорошим детективом» — так вот, для этого нужно в первую очередь разбираться в людях. А вам этого пока не хватает.

— Не понимаю, о чем вы.

— Сейчас, не торопитесь — в делах это тоже не лучшая черта. Вот что, давай поговорим с тобой серьезно, без всяких хождений вокруг да около… Синтия, девочка, выйди…

— Замечательно! Брысь, киска! — зло передразнила его Синтия.

— Я жду, — палец Крейга привычно постучал по ладони.

— Алан, скажи же что-нибудь!

— Синти, давай не будем, — Мейер смутился. Только такого конфликта ему и не хватало. У них свои сложности во взаимоотношениях — зачем ему в них впутываться? — Вот что, Синти, — примирительно добавил он, — давай мы сперва разберемся между собой сами: мужчинам иногда нужно поговорить один на один…

— Мужчина нашелся! — фыркнула Синтия.

— Показывает коготки — значит, ты действительно ей нравишься, — посмотрел вслед уходящей дочери Дональд Крейг.

— Так что вы хотели мне сказать? Вам не нравится проводимое нашей компанией расследование?

— Мне не нравится, что вами так легко манипулируют. Страховая компания отказалась от вас. По их мнению, расследование вы затеяли самовольно. Короче говоря, вас просто «кинули».

Алан ожидал запугивания, обещаний, но не сочувствия: оно ударило в самое сердце.

— Зачем вы мне это говорите?

— Я хочу, чтобы на жизнь вы смотрели более трезво. В случае удачи вы, может быть, и получили бы что-нибудь, в противном же — на вас свалили бы все. С того момента, как мы отказались от получения страховки, любое расследование против нас становится незаконным: свобода личности или свобода производственной деятельности охраняются законом. В лучшем случае у вас отберут лицензию, в худшем — выплачивать штраф вам придется всю жизнь: безработные и низкоквалифицированные рабочие не много получают.

— И что вы предлагаете?

— Ничего. Конечно, если вы ослушаетесь приказа Каллагана, вы потеряете свое место, но как по-вашему, захочу ли я, чтобы муж моей дочери — а она говорит, что у вас все решено — не сделал себе карьеру? Вы всего лишь молоды и неопытны, но не глупы… Вот скажите мне, чего вы хотите? Лично вы?

— Знать правду.

— Вы узнаете ее, если докажете, что вам можно доверять.

Последняя фраза окончательно выбила Алана из колеи. Это напоминало «шутку с дверью» — когда кто-то держит дверь изнутри и резко отпускает в тот момент, когда открывающий пробует ее вышибить с разбега.

И все же Алан не захотел признать поражение в первом же раунде.

— Что это означает? Вы хотите, чтобы я дал вам какой-то залог в знак своего молчания?

— Я просто хочу понять, достаточно ли вы умны, чтобы правильно оценить ситуацию. Для этого требуется определенная широта мышления.

— И все?

Снова Алан ожидал подкупа или угроз, но более тонких, может, шантажа типа «не будешь же ты кусать руку, которая станет скоро давать тебе хлеб». Дональд Крейг заранее предусмотрел все его установки и тщательно избегал подыграть хоть одной из них.

— Да. Но пока я сильно сомневаюсь, стоит ли тебя вводить в курс дела. Кстати, я готов поспорить, что тебя подставили именно потому, что ты знаком с моей дочерью. Удобный кандидат… Вот и надо было тебе начинать с разговора с ней — может, что-то и вышло бы. А то — сразу полез в Информационную систему. Так дела не делаются, молодой человек…

— Между прочим, подслушивание запросов также запрещено законом.

— За исключением тех случаев, когда этим занимается полиция.

«Не может быть, он блефует!» — пронеслась у Алана мысль.

— Они в курсе. Ну вот, рассудите: наука, или не совсем наука, скажем, косморазведка, сталкивается с явлением достаточно грозным, но совершенно неизученным. Чего от него можно ожидать, как бороться — не знает никто. И что, по-вашему, будет с нормальными простыми людьми, услышь они такую новость? Догадываетесь?

— Запаникуют, — вздохнул Алан.

Ему было стыдно. Разве до сих пор честность Компании вызывала у него сомнения? Дернуло же его сунуть голову в петлю… Но — тогда почему об этом сразу не рассказали Каллагану?

— Ну вот. А теперь, положа руку на сердце, скажите: ваш начальник — очень умный человек? Нет, не так: — насколько широк его ум во всем, что не касается космических яхт и непосредственно страхового бизнеса? Сможет ли он это понять? Мы не хотим, чтобы об этом ходили даже слухи. Так что, поверьте на слово, если мы что-то и скрываем от общественности, то лишь в интересах самих же людей.

Алан опустил глаза. Рисунок пола можно было рассматривать долго: хитросплетению линий на ковре мог бы позавидовать любой старинный абстракционист. «И все же — почему я не могу ему поверить? Предвзятость — или нечто большее?» Стыд жег его изнутри все сильнее. Ну в самом деле, не глупо ли он выглядит? Человек желает ему добра… или подкупает? Он, Алан, прекращает следствие — и получает в награду жену… Нет, он сказал, что во всех случаях не будет мешать их свадьбе. Или Крейг надеется, что Алану просто станет стыдно брать деньги у него, ничего не отдавая взамен, и он расчувствуется и пойдет навстречу? Тоже не похоже… К тому же возражения Крейга резонны. Информация может быть опасной.

— Постойте, но раз человечеству что-то угрожает…

— Мы должны его предупредить — хочешь сказать ты? Нет. Угрозы не существует. Представь себе улей — пчелы ни за что не начнут жалить человека первыми. Если это и опасность, то такого, «пчелиного» рода. Космолетчиков мы предупреждаем — остальным жителям Земли такая информация пойдет только во вред.

— И все же, что вы хотите от меня?

— Того же, что и вы — чтобы вам стала известна правда. Я не считаю, что ее можно стыдиться.

— То есть, вы мне все расскажете?! — снова «вломился в открытую дверь» Алан.