Иногда они выходят из воды и делают несколько шагов по земле, чтоб посмотреть, не лучше ли им. Но на земле боль от старых укусов сразу возвращается, и фламинго снова бегут к воде. Иногда ноги у них так горят, что они поджимают одну ногу и стоят в воде целыми часами, не в силах пошевелиться.

Вот вам история фламинго, у которых раньше были белые ноги, а теперь — красные. Все рыбы знают эту историю и смеются над ними. Но фламинго, покуда лечат в воде свои ноги, не упускают случая отомстить рыбам за это, и стоит какой-нибудь храброй рыбешке подплыть к ним поближе, как они опускают клюв в воду и заглатывают дерзкую насмешницу.

Жила когда-то в лесу стая попугаев.

Каждый день поутру летали они на соседнее поле клевать маис, а на обед ели апельсины. Они обычно очень шумели и кричали, а один из них взлетал на самое высокое дерево — следить, не идет ли кто.

Попугаи хуже саранчи, потому что, выклевывая зерна, они обдирают молодые початки, которые потом сгниют, как только начнутся дожди. И так как, кроме того, у попугаев очень вкусное мясо, то батраки часто охотятся на них.

Как-то раз один батрак метким выстрелом подбил попугая-часового, который упал, раненный, на землю и долго отбивался, не давая себя схватить. Батрак отнес птицу домой и отдал детям хозяина, а дети вылечили попугая, у которого было, оказывается, сломано крыло. Попугай поправился и стал совсем ручным. Его назвали Педрйто. Он научился давать лапку и очень любил садиться на плечи к людям и клювом слегка щекотать их за ухом.

Жил он на свободе и почти целый день проводил в саду, среди апельсинных деревьев и эвкалиптов. Часа в четыре, когда в доме обычно пили чай, попугай вместе со всеми спешил в столовую и, быстро работая клювом и лапками, взбирался по скатерти на стол, где для него тоже был готов чай с молоком и размоченный в нем хлеб.

Педрито так подружился с детьми и они ухитрялись так много ему наболтать за день, что попугай скоро выучился говорить. Он кричал: «Добрый день, дур-рак! Хор-р-роша кар-р-ртошка! Дайте Педр-р-рито кар-р-ртошки!» Употреблял он также такие слова, которые неудобно повторять, потому что попугаи, как и дети, легко выучиваются ругаться.

Когда шел дождь, Педрито распускал перышки и подолгу тихонько рассказывал что-то самому себе. А когда погода прояснялась, он начинал летать взад-вперед, крича как бешеный.

Был он, как видите, очень счастливый попугай и, кроме желанной свободы, о какой мечтают все птицы, имел еще, как все состоятельные люди, свой собственный, и неплохой, кусок хлеба, даже с маслом, вернее, с молоком…

Ну вот, посреди всего этого счастья случилось как-то раз, что после пяти ненастных дней вдруг выглянуло солнце. Педрито полетел в сад с криком:

— Хор-р-роший вечер-р-р, Пед-р-рито. Хор-р-роша кар-р-ртошка. Здр-р-равствуй, Пед-р-рито! — и полетел далеко-далеко, пока не увидел где-то внизу, низко-низко, реку Парану, которая сверху казалась широкой белой лентой. А он все летел и летел, пока наконец не опустился на какое-то дерево отдохнуть.

И вдруг сквозь ветки он увидел внизу два зеленых огня, похожие на огромных светляков.

«Что это? — подумал попугай. — Хор-р-роша кар-р-ртошка!.. Что это такое? Добр-р-р-ый день, Пед-р-рито!..»

Он, как и другие попугаи, всегда болтал без толку, и понять его порой было очень трудно. А так как он был очень любопытный, то стал спускаться с ветки на ветку, пока не оказался близко от земли. И тогда он увидел, что два зеленых огня были глазами тигра, который, притаившись под деревом, пристально смотрел на него.

Но Педрито был в таком хорошем настроении, что совсем не испугался.

— Добрый день, тигр, — сказал он. — Здр-р-равствуй, Педр-рито.

И тигр таким вот страшным и хриплым голосом, каким всегда говорят тигры, ответил:

— Доб-рый де-ень!

— Добрый день, тигр, — повторил попугай. — Хор-р-роша кар-р-ртош-ка!.. Хор-р-роша кар-р-ртошка!.. Хор-р-роша кар-р-ртошка!..

И он без устали повторял: «Хороша картошка!» — потому что было уже четыре часа и ему очень захотелось чаю с молоком. Он совсем забыл, что дикие звери не пьют чай с молоком, и пригласил тигра на чашку чая.

— Хороший чай, хорошо молочко! — сказал он. — Добрый день, Педр-р-рито, добрый день, тигр!.. Хочешь чашку чая? Хор-р-роший чай, хор-р-рошо молочко!

Но тигр страшно рассердился, думая, что попугай смеется над ним, а так как он к тому же был голоден, то и решил съесть болтливую птицу. Поэтому он ответил:

— Ладно! Под-ле-ти-ка ближе, друг, я на у-хо туг!

Тигр не был туг на ухо, просто он хотел заманить попугая поближе, чтоб удобнее было его схватить. А попугай думал только о том, как обрадуются все в доме, когда он явится пить чай с молоком в обществе такого блистательного друга. И он перелетел на другую ветку, поближе к тигру.

— Хор-р-роша кар-р-ртошка! — повторил он как мог громче.

— Подойди-ка ближе! Ну-ка! — ответил тигр своим хриплым голосом.

Попугай подлетел поближе и сказал:

— Хор-р-роший чай, хор-р-рошо молочко!

— Подлети-ка ближе! — повторил тигр.

Бедный попугай подлетел совсем близко, и в этот момент тигр прыгнул так высоко, что мог бы дом перепрыгнуть, и схватил Педрито своими острыми когтями. Ему не удалось убить попугая, но он выдрал у него все перья на спине и оторвал хвост. Ни одного перышка не осталось в хвосте у Педрито.

— Получай свой чай! — прорычал тигр. — Получай свой чай с молочком!..

Попугай, крича от боли и страха, поторопился улететь. Но летел он с трудом, потому что у него не было хвоста, который служит птицам вместо руля. Он летел, накреняясь в воздухе то в одну сторону, то в другую, и встречные птицы испуганно шарахались от такого странного существа.

Наконец он долетел до дома и первым делом поспешил на кухню, чтоб посмотреться в кухаркино зеркало.

Бедный Педрито! Он выглядел самой уродливой и самой несуразной птицей, какую только можно себе представить: плешивый, бесхвостый и дрожащий от холода. Как явится он теперь в столовую в таком виде?.. И он полетел в сад и нашел в одном из эвкалиптов дупло, такое глубокое, как настоящая пещера. И он забился в дупло, дрожа от холода и стыда.

А между тем в столовой хватились попугая.

— Где это наш Педрито? — говорили все. И звали: — Педрито!.. Хороша картошка, Педрито! Хороший чай!

Но Педрито все сидел в своей пещере, немой, недвижный, и не отзывался. Его разыскивали повсюду, но не могли найти. Тогда все решили, что Педрито умер, и дети горько заплакали.

Каждый вечер за столом все вспоминали о попугае, вспоминали и о том, как он любил чай с молоком и размоченный в нем хлеб. Бедный Педрито! Никогда больше они не увидят его, он, верно, умер…

Но Педрито не умер, а продолжал сидеть в своем дупле, не показываясь никому на глаза, потому что ему было очень стыдно, что он голый, словно крыса какая. По ночам он вылезал чего-нибудь поесть и быстро прятался обратно. А на рассвете еще раз тихонечко спускался с дерева и шел смотреться в кухаркино зеркало, и был всегда очень грустный, так как перья отрастали очень медленно.

Но вот наконец однажды, когда вся семья сидела за вечерним чаем, в комнату в|цруг вошел Педрито, с невозмутимым видом, вразвалочку, как будто цичего и не случилось. Все прямо с ума посходили от радости, видя его целым и невредимым, да еще с такими роскошными перьями.

— Педрито, дурачок Педрито! — говорили ему. — Что с тобой случилось, Педрито? Ах, какие у него перышки!

Но никто не знал, что это были новые перышки, а Педрито, очень важный, не говорил ни слова. Он только и делал, что ел размоченный в чае с молоком хлеб. И ни гугу…