Девушка покачала головой и вымолвила с искренним сожалением:

— Вы очень добры, Нэвил, но я уже решила. Здесь меня всегда будут мучить воспоминания. Я думаю, что стоит начать все сначала, на новом месте, пора строить свою собственную жизнь. Эта работа обеспечит меня на ближайшие шесть месяцев, к тому же у меня осталась небольшая сумма от продажи магазина… Может быть, после возвращения из Рейлингс-Холла я сумею открыть свое собственное дело.

— Хорошо, — сдался Нэвил. — Я вижу, что ты приняла твердое решение. Но, пожалуйста, помни, что, если тебе потребуется какая-либо помощь, я всегда буду в твоем распоряжении… Ну, — перешел он к другой теме, — а теперь расскажи мне о том, как прошло собеседование.

Ванесса, вздохнув, поделилась своими впечатлениями от мистера Мэллори.

— Когда я вспоминаю об этом, — закончила она, — просто сама поражаюсь, как это я сумела все выдержать да еще настоять на том, чтобы меня проверили на деле. В тот момент самым главным мне казалось то, что я доказала способность справляться с этой работой не хуже мужчин.

— Ну уж это тебе явно удалось. — Нэвил испытующе взглянул на девушку. — А теперь, когда ты немного остыла, успокоилась и способна трезво взглянуть на вещи, скажи мне честно, понравится ли тебе работать с таким человеком. Мне кажется, мистер Мэллори не может похвастаться покладистым характером.

«Это еще мягко сказано!» — грустно подумала Ванесса. В ее воображении он уже превратился в мрачного деспота.

— Он сказал, что основную часть работы я буду делать самостоятельно, — проговорила Ванесса задумчиво. — А когда нам придется работать вместе… ну… — Она пожала плечами. — При такой компенсации, в виде роскошной антикварной обстановки, личные моменты можно и не принимать во внимание.

Нэвил улыбнулся:

— Тебе предстоит еще многому научиться, Ванесса, и прежде всего — разбираться в людях. Ты… О, кажется, у нас посетители!

Услышав, как звякнул в салоне колокольчик, он хотел вскочить, но девушка опередила его:

— Я пойду, а вы отдохните, пока есть возможность.

Она направилась к двери и, оглянувшись, весело добавила, обращаясь скорее к самой себе:

— По крайней мере, в том, что будет касаться составления каталога, мы с мистером Мэллори на равных. А это, как я понимаю, и есть главная часть работы.

— Но ты не сможешь посвятить работе всю оставшуюся жизнь, — многозначительно заметил он, когда девушка выходила из комнаты.

Уже вечером, укладываясь в постель, Ванесса вспомнила последнее замечание Нэвила. Что он хотел сказать? Она поразмышляла о его словах некоторое время и решила, что это, наверное, не важно. А важно то, сонно подумала Ванесса, что по крайней мере на следующие шесть месяцев ее проблемы решены.

Вскоре погода улучшилась. Тяжелые облака, вползавшие на небо после полудня и без— жизненно висевшие над головой до вечера, постепенно поднимались и рассеивались, поначалу медленно и неохотно, но вот разгулялся освежающий ветер и разогнал их совсем.

Наблюдая за расширявшимися просветами голубого неба сквозь грязное стекло вагонного окна, Ванесса думала о том, что только что навсегда захлопнула дверь за окончившимся периодом своей жизни. Теперь все начиналось для нее сначала в новом, неизвестном мире. Внезапно она почувствовала себя счастливой и уверенной, и даже воспоминание о человеке, у которого ей предстояло работать, не омрачило спокойное ощущение благополучия, хотя в письме, полученном утром, не было ничего располагающего к мистеру Мэллори. Краткое и деловое, выдержанное в холодном и ясном стиле, оно просто подтверждало основные пункты их соглашения. Единственным относительно личным элементом явилась размашистая подпись внизу страницы. Можно было даже разобрать имя: Брент Мэллори. Оно как нельзя более соответствовало этому темноволосому автократу.

Откинувшись на спинку сиденья, Ванесса вспомнила статью о Рейлингс-Холле и о родословной Мэллори, которую читала когда-то. Ее работодатель был последним в длинной-предлинной цепочке, которая начиналась или по крайней мере попала в геральдические списки в 1550 году, когда Эдуард VI за заслуги перед короной даровал некоему Баррату Мэллори замок и землю. В момент выхода статьи последний из рода Мэллори был холостяком. Но это положение, подумала девушка, наверняка с тех пор изменилось. Задавшись вопросом, какую женщину этот мужчина мог бы счесть достойной своего имени, она пришла к выводу, что та должна быть во всех отношениях выше среднестатистического уровня.

Путешествие оказалось длинным и утомительным. Ванесса только раз заглянула в вагон-ресторан, чтобы выпить стакан чаю и немного развеяться. Солнце уже начинало садиться, когда поезд наконец добрался до большой мрачной станции в Шеффилде.

Выйдя через широкую арку из здания вокзала, Ванесса оказалась на продуваемой всеми ветрами площади. Она слегка озябла и подняла воротничок своего костюма. Температура здесь была, по-видимому, на несколько градусов ниже, чем в Лондоне. Ветер казался просто ледяным. Она неуверенно взглянула на ряд припаркованных машин, надеясь, что скоро появится обещанный ей транспорт. Если придется стоять здесь долго, она наверняка простудится. Ее легкий костюмчик предназначался для тех прохладных осенних дней, которые остались далеко позади — в Лондоне. Конечно, следовало бы ожидать такой перемены климата. Разве она не читала, что теплое время года начинается здесь позже, да и заканчивается пораньше?

Внезапно девушка поймала себя на том, что, наверное, уже слишком долго смотрит на ярко-красный «остин-хили» в нескольких ярдах от нее, обращая на себя заинтересованный взгляд белокурого молодого человека, стоявшего невдалеке. Заметив тревогу на ее лице, он улыбнулся и поднял руку, что можно было бы истолковать как приветствие.

Ванесса отвернулась и стала внимательно смотреть на дорогу. Кто-то все-таки должен приехать за ней!

За ее спиной раздались шаги.

— Слабая надежда, — раздался веселый голос, — но, может быть, вы все же мисс Пейдж?

Она быстро оглянулась и встретила взгляд блестящих карих глаз того самого молодого человека. Невольно она улыбнулась в ответ:

— Да.

Незнакомец с недоумением оглядел Ванессу, подтверждая тем самым ее первое впечатление — он задал этот вопрос всего лишь затем, чтобы завязать с ней разговор.

— Боже мой! — воскликнул молодой человек. — И единственное, что он мог упомянуть, это рыжие волосы!

— У меня не рыжие волосы! — с негодованием откликнулась Ванесса и сразу растерялась, когда он снова улыбнулся.

— Конечно нет. Рыжие — слишком общее описание, вводящее в заблуждение! Я назвал бы их медно-бронзовыми и очень красивыми. — Незнакомец дружески протянул ей руку. — Я Джерард Тэрнер. Брент просил меня встретить вас и доставить в Рейлингс-Холл. — Глаза его насмешливо сверкнули. — А вы, Ванесса Пейдж, того стоите! Я вовсе не ожидал увидеть вас… такой!

— Интересно, а чего же вы ожидали? — спросила девушка, пока он укладывал в багажник ее чемоданы.

Джерард рассмеялся:

— Я думал, что вы будете обыкновенным синим чулком, с ученым видом и в очках.

Он усадил ее в машину, закрыл дверцу и, помолчав, добавил:

— Я рад, что ошибался!

— Я тоже рада, что вы так думаете, — ответила девушка, и хотя тон ее был серьезен, глаза улыбались.

Когда «остин-хили» тронулся в путь, Ванесса с любопытством посмотрела на Джерарда, прикидывая, какое место он занимает в Рейлингс-Холле. Он назвал ее хозяина Брентом, значит, должен быть достаточно близко знаком с ним.

— Вы друг мистера Мэллори? — спросила она небрежно.

— Я общий друг. — Ответ Джерарда прозвучал легкомысленно. Он дождался, когда в плотном потоке машин образовалась брешь, и нажал на педаль газа, игнорируя негодующие возгласы водителя грузовика, который, очевидно, не хотел пропускать его. — Я его партнер по семейному бизнесу. Самый младший партнер, надо заметить. — На мгновение он отвлекся от хаоса вечерней дороги, чтобы улыбнуться пассажирке. — Между прочим, Брент — мой кузен… Но пусть это не вводит вас в заблуждение: мы нисколько не похожи.