Пришел молодой парень, как и все население аулов, плохо говорящий по-русски. И на вопрос «Что у тебя болит?» (очевидно, понятый правильно) выдал чисто по-русски … слово из трех букв! Несмотря на некоторый шок, молодая «пани доктор» поняла, что в данном случае, скорее всего, требуется венеролог. Сделав знак туркмену «подождите!», Лида кинулась к заведующему амбулаторией: «Григорий Осипович, как мне быть? Как смотреть? А надо ли смотреть, а то, может, и не надо?» . Посмотрел Григорий Осипович на изменившуюся в лице Лиду и выручил – сам принял больного.
Медицинская помощь должна быть оказана тогда, когда она требуется, поэтому «медцентр» в Сагар-Чага работал по системе «24/7». Однако, Григорий Осипович, на правах заведующего и вообще старожила, в воскресенье (который все-таки официально был выходным) любил уезжать в Мары. Ирина Адольфовна, к сожалению, была не очень сильным специалистом, да и часто ездила на вызовы. Так что молодой доктор Лида, фактически, оставалась одна. И, если больных не было – потихоньку занималась домашними делами.
В один из таких «выходных» во двор бывшего хлопкозаготовительного пункта вбежала туркменка, и на ломаном русском принялась кричать, что «там» рожает молоденькая татарочка (татар сюда переселили еще перед войной). По несчастливому стечению обстоятельств, акушерки Киры в тот момент тоже не было. Что делать? Лида быстро собралась и почти бегом побежала в «медцентр».
Обнаружив роженицу, лежавшую на «акушерской» койке в стационаре (в больнице всегда была дежурная санитарочка, которая и «определила» женщину на место), стала лихорадочно думать «… и что дальше???!!!». Но, на всеобщее счастье, Лида была очень прилежной студенткой, и потому вспомнить раздел «Как вести роды» ей, даже в в этой стрессовой ситуации, не составило труда.
…Процесс пошел…Однако, выяснилось, что ребенок идет неправильно, и вместо «вместилища мыслей» всё норовил явить миру сначала совсем другую часть своего крохотного тельца… Но «отличница учебы», вспомнив соответствующие схемы и их описание, «утолкала» новоявленное дитя родиться правильным образом. Уфф!!!…Татарочка родила, вполне благополучно! Но оставалась еще одна, довольно важная часть процесса – перевязка пуповины. Лида снова мысленно перелистала лекции и учебник «… Перевязать пуповину в двух местах…. Посредине – разрезать. … прижечь йодом…. … детское место опустить в теплую воду…. И ждать полчаса…Потом промыть и посмотреть на отрыв пленки – что все вышло…»
Ура! Молодая «пани доктор» сдала и этот «экзамен» на отлично!
* приходилось работать по самому широкому профилю, хотя специальность, полученная в мединституте – терапевт!
** и пока Лида даже не предполагает, что ровно через 22 года, именно в этот день, родится её первый внучок! Причудливо вьются линии Жизни…
21. Так положено
На фото: 1938 год, Лида (слева) с сокурсницей в анатомичке Крымского меда в Симферополе.
Кто бы знал, что знания, полученные на этих занятиях, будут так остро востребованы?
В качестве эпиграфа: Знаете такую старую детскую песенку – "О Настоящем Трубаче"? «Как хорошо – не надо кланяться, свистят все пули над тобой. Везде пройдет, но не расстанется с своей начищенной трубой… А почему? Да потому, что так положено ему…»
Именно эта песенка(точнее – ее припев) выплыла серебристой рыбкой из глубин моей памяти, и незримо-неотступно вилась вокруг на протяжении всей работы над этой частью....
Две истории, изложенные ниже, пытаются выглядеть абсолютными противоположностями. Одна из них будто только сошла из сценария фильма ужасов (правда, зомби и прочие голливудские упыри из нее так и не проклюнулись). Вторая история – напротив, изо всех пыжится приобрести юмористический оттенок (по тем же голливудским канонам), но в реальности ничего смешного в ней нет.
А вот в чем они точно одинаковы: как это – делать не то, «за что деньги платят», а то, что положено. Положено чувством долга – по отношению к людям, которые рядом. Положено собственной честью. , в 40-е годы прошлого века, в песках Средней Азии, тогда – упрямо социалистической? А вот так…
… … …
По Сагар-Чага прошел слух, что одну из туркменок, у которой муж ушел на фронт, принудил к сожительству какой-то мелкий административный чин. Увы, цивилизация, со своими доспехами для всех слабых женщин, еще не достигла в полной мере здешних территорий. И, как было принято по местным обычаям – дабы избежать позора – несчастная облилась керосином и сожгла себя. Ее похоронили и началось расследование причин, вызвавших этот кошмарный акт. И через несколько дней поползли новые слухи: самоубийца была, к тому же, беременна, что не только само по себе было ужасным, но и значительно отягощало участь обвиняемого «чина»…
Дело было летом. То есть стояла обычная для этих мест жара – около 45 градусов Цельсия. Лида сидела на приеме, когда к ней вошел местный прокурор, снабженный соответствующими бумагами: «Надо сделать эксгумацию трупа!».
Григорий Осипович (зав. амбулаторией), как всегда, в нужную минуту, был на вызовах*. И никто особо не собирался идти на помощь молодому доктору в таком щекотливом деле. А так как местное население, по своим соображениям, в этом будет принимать минимальное участие – значит, Лиде надо ехать на кладбище, лично.
И вот Лидочка(22 года, русская), прокурор(туркмен), следователь(русский, …то есть украинец, Рева), начальник милиции(русский) и председатель райисполкома(туркмен) собрались в путь.
Представьте: дорог, как таковых – нет. Местное население ездит на осликах и лошадях. Лидочке выдали лошадь, на которую молодой доктор воззрилась с явным испугом. В Керчи и Армавире ей встречались только тяжеловозы – массивные, медлительные коняги, а обычную, ездовую лошадь она до приезда в Сагар-Чага, можно сказать, только на картинке-то и видела. Исключением были колхозные лошади-трудяги, которых она наблюдала, как кажется, уже сто лет назад – в мирной жизни, на студенческих каникулах.
Лошадь подвели к возвышению, «всем гуртом» запихали на нее Лиду (хорошо, что догадались подобрать самую тихую кобылку!), и процессия тронулась. А два туркмена, которые должны были раскапывать могилу, пешие – побежали рядом.
Технология захоронений в тех местах была такова. Хоронили без гробов, просто закручивали тело в длинный кусок материи. Могилу рыли квадратную, и одну сторону подрывали – наподобие пещеры, куда заталкивали «куклу». Внутрь клали палочки саксаула**, потом насыпали землю или песок… И получалось что-то вроде склепа.
Вот приехали на кладбище. Могил, в нашем понимании, нет. Ровное место – ни загородки, ни холмика. Только торчат палочки с белыми повязанными тряпочками, для отметок мест захоронения. А дело уже подходит к закату, скоро стемнеет… Откопали могилу. Теперь надо было вытаскивать труп, но туркмены наотрез отказались это делать, с весьма убедительной мотивировкой: «Аллах не разрешает!» И бесчувственный (по долгу службы и роду профессии) туркмен-прокурор сказал Лиде: «Доктор, лезь туда и вскрывай!».