- А... Да, мне нужно что-то от головной боли...

   Она положила передо мной прямоугольную коробочку:

   - От головы это поможет. А от любви - нет. Обычно она проходит сама.

   Расплатившись, я вышла на улицу. Тихий весенний вечер дышал сиренью и бульдонежем. Цветы тоже думали о любви. После того, как мы с Герардом расстались, прошло двадцать три часа - сердце все сильнее сжималось от тоски, в голове вертелись беспокойные мысли. Сейчас я увижу его, и пойму, что все это мне примерещилось. Да, так и будет... Я бодро зашагала к высокому угловатому обелиску, возле которого мы договорились встретиться. Еще несколько метров... Пара шагов...

   Я остановилась возле кряжистого тополя и, прислонясь к пахнущей дымом коре, посмотрела на Герарда, читавшего газету. Сутулые плечи, неприглядная осанка стареющего мужчины, спутавшиеся седые волосы... Это к нему я так спешу на свидание? Собственная глупость показалась мне чудовищной. О чем я? Этот посторонний человек, которого дома ждет семья. Что может связывать меня с ним? Сейчас я подойду и скажу, что мне надо ехать по делам. Придумаю что-то правдивое, а может быть и не очень... Пусть он не обижается, а впрочем... Какая разница, если он мне не нужен?

   Сделав несколько решительных шагов, я остановилась:

   - Герард...

   - Здравствуй, мой милый детеныш, - он прижал меня к себе и стал целовать. - Я так ждал тебя. Боялся, что ты передумаешь. Приедешь и скажешь, что это была только шутка...

   Мои руки сами оплели его объятьями. Губы сложились в поцелуй. Я не могу с ним расстаться. Может быть когда-нибудь, но не сейчас. Почему? Ну, это же так просто! Любовь, любовь, любовь... И уже совсем не важно, что он мне не нравится и что нас ничто не связывает - потому что от страсти сжимает судорогой каждый нерв. И становится совсем наплевать на то, что кто-то где-то его ждет к ужину - потому что наши сердца бьются в резонансе. И меня уже не волнует, что это совсем не то, чего я ждала столько лет - пусть он далек от совершенства, но я люблю его таким. Улица кружилась вокруг нас, а вместе с ней весь город. Мы убежали с площади в какую-то подворотню, где, спугнув с кучи тряпья замшелого бродягу, стали целоваться неистово и страстно. Что может быть удивительней, чем сила, заставляющая двух ненужных друг другу людей, забываться в объятьях друг друга возле мусорных баков?

   - Герард, я люблю тебя, - я целовала его в ресницы и пьянела от своих чувств.

   - Мне никто никогда не говорил такого. Представь, дожить до таких лет и ни разу не услышать признания в любви, - он рассмеялся.

   Ложь. Наверное, она всегда сопутствует любви. Зачем он обманывает меня? Чтобы я поверила в его искренность?

   - Я не верю. Так не бывает. У тебя же двое детей.

   - Но я говорю тебе правду. В моей жизни такого не было. И я сам... Разве мог я помыслить о таком счастье?

   Я рассмеялась. Пусть даже так. Тем веселее вся эта дикая история. Если даже он честен. То как это забавно. Жил человек, женился повинуясь рассудку, тянул лямку повседневности, растил детей... И вдруг, раз... Случайность, стечение обстоятельств... И стрелы Амура свистят, пронзая весенний воздух.

   - Герард, мой милый... Пойдем из этой ужасной подворотни. Мне еще надо работать.

   - Работать? - я испуганно прижал ее к себе. - Ты что сейчас упорхнешь от меня, как мотылек?

   Это было невыносимо. Стоять так близко и в тоже время быть отделенным от нее всей этой жизнью с ее условностями. Куда она собралась? Снова в какой-нибудь ресторан? Я пойду с ней, буду сидеть рядом, держать ее за руку, слушать ее голос... И нелепые завистливые официанты не смогут испортить моего счастья.

   Она зазвенела застежками куртки и поправила волосы:

   - Нет. Я не хочу сейчас расставаться. Но понимаешь... Мне очень нужно в одно кафе. Если хочешь, то можно пойти вместе. Тебе конечно будет скучно, но я постараюсь очень быстро решить все дела...

   Я взял ее за руку и вывел на замигавшую фонарями улицу. Скучно? Какой она глупый детеныш. Ей кажется, что я могу скучать рядом с такой удивительной женщиной? Значит, она просто не представляет себе, как я ее люблю.

   - Поедем, куда скажешь. Я никуда не тороплюсь. Главное, чтобы быть вместе...

   В пепельно-сером зале дорогого тибетского ресторана играла томная слегка дребезжащая музыка, и остро пахло восточными благовониями. В потоках воздуха шевелились полупрозрачные экраны с вышитыми шелком драконами и звякали буддийские колокольчики. Ожидая управляющего, мы спрятались в укромном уголке за небольшим покрытым циновками столом.

   - Сейчас он придет, мы быстро поговорим, и я буду свободна, - от присутствия Герарда я чувствовала себя нервно.

   Он положил руку мне на плечо:

   - Хочешь, я подожду тебя на улице?

   - Нет. Просто я немного разволновалась.

   - Знаешь, я хотел тебе кое-что сказать... - увидев приближающегося к нам мужчину, Герард прервался.

   Подошедший человек оценивающе посмотрел на нас и едва заметно улыбнулся. Что показалось ему смешным? Наша разница в возрасте? То, что мы были вдвоем? Или неприкрытая порочность нашего дуэта, которую было невозможно скрыть от посторонних глаз? Мне захотелось встать и уйти, однако надо было работать:

   - Я вас не задержу. Мне только необходимо узнать, что именно вы хотели бы видеть в статье.

   - Ну, напишите обо всем понемногу, - он положил перед нами шафранные папки меню. - Знаете, - улыбка снова изогнула его губы, - давайте-ка я вас сейчас угощу какими-нибудь закусками и хорошим чаем. А то иначе вам будет сложно сочинять.

   - Нет. Спасибо, - мне стало еще более неловко от такого предложения. Если бы я была одна... Но так? Это показалось мне неудобным, - Давайте лучше обсудим...

   - А что обсуждать? Пишите, как подскажет душа. А потом вышлите мне текст на этот адрес, - он положил на стол визитку и размашисто обвел карандашом мелкие буквы, - Думаю, мы договорились. Приятного аппетита.

   Когда он ушел, я повернулась к Герарду:

   - Ты не будешь возражать против ужина? Было бы неудобно отказываться. Правда? Надо попробовать, чем он нас угостит, - мне хотелось услышать какие-то слова утешения.

   - Голубушка, ты не волнуйся. Меня его предложение не смущает. Если надо, так давай поедим.

   Его это не смущает? Или радует? Может быть, ему приятно сидеть со мной в ресторане и не платить? Или он тоже чувствует себя не в своей тарелке?.. Как жаль, что мне не дано читать чужие мысли... Я устала дергаться и думать о всякой ерунде. Наверное, действительно стоит немного поесть.

   Спустя некоторое время перед нами стояли тарелки с ароматными жаренными во фритюре рулетами, фарфоровая плошка прозрачного соуса и пузатый глиняный чайник.

   - Ты о чем-то начал говорить. Помнишь? - я заедала свою нервозность морепродуктами и понемногу обретала потерянное равновесие.

   - Конечно помню. Дело в том, что скоро мне надо будет уехать в командировку. На два выходных дня...

   - Жаль, я уже привыкла видеться с тобой каждый вечер.

   - Как раз об этом я и собирался сказать, - Герард налил нам чай и стал внимательно смотреть на меня, - Понимаешь, я хотел предложить тебе поехать со мной. Гостиницу оплатит клиника, а на билет денег мне вполне хватит. Сможешь отлучиться из дома? Это было бы так хорошо - гулять по чужому городу, не прятаться от посторонних глаз. А?

   - Да... Наверное, я смогу... Если мама не будет против, - в душе я сразу решилась, но боялась обнадежить его преждевременным согласием.

   - Тогда... Завтра я начну все готовить, - его взгляд лучился счастьем...

   Проводив Елену до подъезда, я поехал домой. Мысли копошись в голове торжествующим муравейником. Неужели мы проведем вместе несколько суток? И не будет никаких дел, которые мешают мне наслаждаться счастьем этой посланной небом любви? И страх разоблачения не будет ходить за мной по пятам?