— Он был не готов к тому, чтобы услышать, что никакого приданого не будет. Чтобы ему об этом сказать, надо дождаться, когда у него будет хорошее настроение.

— Выходит, мне теперь надо ждать, когда у твоего брата улучшится настроение? Правда в том, что ты боишься услышать его ответ. Его ответ и его мнение стали для тебя слишком важными. Неужели ты этого не понимаешь?

— Но мнение брата действительно важно.

— Да. Настолько важно, что ты с радостью хватаешься за любой предлог, лишь бы в очередной раз отложить этот разговор с братом.

— Я не вынесу, если он скажет, что я не могу жениться на тебе, — ответил юноша.

— А ты вынесешь, если я скажу что я не изменила своего решения? — спросила девушка, но в ее голосе не было злости.

— Женщины непостоянны, — парировал он. — Известно, что они часто меняют взгляды. Меня волнует не твое решение, а решение моего брата.

— Непостоянны! Кто сказал такую чушь! Впрочем, можешь не отвечать, — сухо заметила Шиина. — Это, несомненно, твой дорогой любимый братец.

Колен рассмеялся.

— Я еще не слышал, чтобы его кто-нибудь так называл.

— Он такой ужасный?

— Иногда. Мак-Кинноны славятся своим несдержанным характером. У Джеймса это особенно ярко проявляется.

— : Мак-Киннон?

— Что случилось?

Бледность покрыла лицо девушки.

— Ты Мак-Киннон? А Джеймс, значит, лэрд Мак-Киннон?!

Реакция девушки не на шутку встревожила Колена.

— В чем дело, Шиина? Я же говорил, кто я.

— Ты никогда мне этого не говорил.

— Ты просто забыла.

— Этого не может быть! — Девушка начала истерически смеяться.

Бедный Колен не знал, как объяснить ее поведение, но когда она бросилась к двери, рванулся за ней. Он схватил ее за руку, и она дико закричала:

— Не смей прикасаться ко мне!

Колен дал ей пощечину, ее звук был таким же резким, как щелчок кнута. На секунду Шиина оцепенела, а затем ее глаза вспыхнули, и она дала ему ответную пощечину, ударив с такой же силой.

Юноша был потрясен. Он сделал шаг назад, все еще прижимая руку к щеке.

— Ты ударила меня! Шиина чуть не рассмеялась.

— Ты первый ударил меня. А я этого не позволю ни тебе, ни кому-либо другому.

— Но ты… ударила меня!

— Да, я ударила, и за дело, — был ее ответ. — А за что ты ударил меня?

— Ты вела себя как сумасшедшая. Я хотел тебя успокоить.

— Может быть, я и вела себя как сумасшедшая, — вздохнула она. Ее голова немного прояснилась, и паника начала утихать. — Но ты вдвое больше меня, и не имеешь права заниматься рукоприкладством. — Она опять повысила голос. — И я здесь не останусь!

— Ты права, — к ее удивлению, тихо сказал он. — Это была моя ошибка, что я так долго откладывал разговор с братом и держал тебя здесь пленницей. Я приношу свои извинения. Я все улажу сегодня же вечером, обещаю.

— А почему прямо не сейчас?

— Сейчас мне придется уехать. Надо вернуть, лошадей, которых на днях угнали.

— Ты хочешь сказать, что будешь участвовать в набеге? Сегодня?

— Да. Но как только вернусь, я все улажу.

— Ты в этом клянешься. Колен?

Он утвердительно кивнул головой и повернулся, чтобы уйти. Уже у двери он остановился, продолжая рассеянно потирать щеку.

— Я еще никогда не получал пощечину от девушки.

— Значит, получил как раз вовремя, так как слишком упрям, насколько я могу судить.

— А ты — храбрая девушка, — усмехнулся он. — Женщина из рода Мак-Киннонов никогда бы не рискнула дать даже ответную пощечину. Иначе получила бы хорошую трепку.

— Значит, твоя жена может рассчитывать на такое обращение?

— О, Шиина. Я никогда не обижу тебя.

— Конечно, нет, — с сарказмом ответила она. — Нужно только тебе во всем уступать, что ты и хотел от меня до сих пор.

— Я прошу тебя еще один день потерпеть и не шуметь. Хорошо? — уже уходя, попросил Колен.

Шиина сделала вид, что колеблется, но лишь затем, чтобы подразнить Колена. На самом деле она больше не могла позволить себе шуметь. Она не могла рисковать, ведь шум мог привлечь кого-нибудь из Мак-Киннонов. Может быть, даже самого лэрда!

— Но только один день и не больше, Колен, — наконец промолвила она. Он улыбнулся.

— Если я не вернусь до темноты, служанка принесет тебе ужин. И не волнуйся.

Он ушел, и Шиина осталась наедине со своими думами, пытаясь до конца осмыслить что узнала. Уже шесть дней она жила в клане Мак-Киннонов! Заклятые враги ее семьи были прямо за этим порогом… в соседней комнате… окружали ее. И среди них — сам лэрд Мак-Киннон. Девушка опустилась на краешек кровати, и весь ужас происходящего дошел до нее. Ее самый страшный кошмарный сон проходил наяву.

Поговорив с привратником и узнав, что Колен еще не появлялся, его брат вернулся в зал. Он не беспокоился за людей, его волновал успех рейда. Украли одного из лучших жеребцов, и лэрд хотел получить его обратно. Он знал, что следовало самому поехать во главе отряда, но Колен всю неделю ходил сам не свой, и брат решил, что ему необходимо развеяться.

Вечер обещал быть спокойным. Гостей в замке не было, поэтому для ужина накрыт лишь один длинный стол. За ним сидели вассалы замка. Вокруг суетилась прислуга, подкладывая еду, разливая эль.

Стол самого лэрда еще не накрыт. Считалось недопустимым подать лэрду, когда его самого за столом еще не было, ибо холодный ужин или обед выводил из себя Джеймса. Новой прислуге приходилось узнавать об этом на собственной шкуре. Наказания, которые придумывал Джеми, часто служили развлечением для окружающих, и поэтому новичков никто не посвящал в привычки лэрда.

В тот момент за столом Джеми никого не было, за исключением Джесси, которая сидела с недовольным видом. Джеми заставлял себя ждать, и это было ей не по вкусу. Джесси Мартин была кузина шурина Джеми, Доббина. Она прибыла в замок Киннон вместе с Доббином и сестрой Джеми Дафнией три недели назад, когда те приехали навестить Джеми. Но она не уехала вместе с ними. В течение этих трех недель она всячески давала понять, что доступна для Джеми, и в конце концов он воспользовался ее предложением.

Вчера он почувствовал, что она уже ему надоела — или, вернее, так он думал вчера. Сейчас же, увидев ее в бархатном платье цвета красного бургундского вина с глубоким вырезом на груди, он подумал, что у него не было более привлекательной любовницы. Если бы только тетушка Лидия не относилась так к Джесси! Но она ее невзлюбила, предпочитая оставаться в своей комнате в северной башне и практически из нее не выходила. Тетя Лидия терпеть не могла развязных женщин.

Но иногда мужчине нужна именно такая женщина, он же не собирался на ней жениться. Джесси, несомненно, была искушенной в науке услаждения мужчин. После того как четыре ее помолвки закончились неудачно, она заявила, что оставила мысль о замужестве. Но Джеми не был в этом уверен. Ему еще не встречалась женщина, которая бы не мечтала о браке. Но если Джесси имеет виды на него, она будет разочарована.

— Ну, теперь мы можем наконец приступить к ужину? — раздраженно спросила Джесси, как только Джеми сел за стол.

Его совершенно не волновал ее тон, и он ответил:

— Раз я пришел, сейчас начнут подавать. Но тебе не было необходимости меня ждать.

— Но они не накрывают этот стол, пока тебя нет на месте, — язвительно напомнила она ему и сразу же пожалела о том, услышав его ответ:

— За нижними столами есть много свободных мест и достаточно еды.

Есть за одним столом с лэрдом считалось привилегией. Джесси поняла, что ей об этом напоминают. Джеми порой бывал очень резок. Но она хотела замуж за Джеймса Мак-Киннона. Она очень этого хотела. Она еще не встречала такого красивого мужчины. Красивого и богатого, к тому же лэрда. Он воплощал в себе все, о чем она мечтала. Она это поняла, когда впервые увидела его на свадьбе своего кузена, и с тех пор не переставала просить, умолять и уговаривать Доббина взять ее с собой в замок Киннон. Три года прошло, прежде чем он согласился, и теперь, когда наконец-то Джесси была здесь, она не собиралась отсюда уезжать.