Мужчина прошел следом за хозяйкой квартиры и замер, прислонившись к дверному косяку. Он залюбовался тем, как снуют сейчас на кухне, готовя нехитрый ужин, спасенные им недавно женщины. Он смотрел, как они готовят и мысленно жалел о том, что не может позволить себе постоянно вот так быть рядом с ними. Наверняка в этой семье есть и мужчина, который по какой-то причине сейчас отсутствует. Есть и скоро появится. Но даже и не это главное — с соперником он как-нибудь разберется. Главное, что он не может позволить себе быть рядом с ними, потому что сейчас он даже сам себе не принадлежит. Кто он? Матвей Федоров, которого похоронили, как героя Чеченской войны? Ликвидатор по кличке Демон? Или временно безработный Александр Воропаев? Он даже этого не знал. А что уж говорить о том, что он не мог бы ничего сказать о себе такой женщине, как Ирина, если бы захотел связать с ней свою жизнь. Потому что не хотел бы подставить ее жизнь и безопасность под удар.

— Саш, справа от Вас — ванная. Там на вешалке есть чистое полотенце. Умойтесь, а я сейчас чай приготовлю и обработаю Вашу ссадину, — Ирина чувствовала на себе заинтересованный и немного восхищенный взгляд этого мужчины и, чтобы сдержаться хоть немного, помня о том, что через пят лет должен вернуться из мест не столь отдаленных ее законный супруг, решила взять тайм-аут, отправив гостя умываться. Она сейчас хотя бы смогла перевести дыхание — этот мужчина был настолько необычен во всем — начиная от чересчур загорелой для московской осени кожи и заканчивая практически бесшумной походкой, о которой она много слышала, но ни разу не видела людей, которые могли бы так двигаться.

Мужчина и сам понимал, что смотрит слишком пристально на женщину, поэтому беспрекословно повиновался ее воле и убрался в ванную. Даже беглого осмотра полочек хватило, чтобы понять — первое впечатление о составе семьи было очень ошибочным — мужчины в этом доме даже не наблюдалось.

Однако откуда тогда такая роскошь в квартире? Стильная, дорогая мебель. Вся обстановка продумана до мельчайших подробностей. Причем явно чувствуется рука дизайнера в создании интерьеров в комнате.

Настя стояла прямо возле двери, и как только мужчина ее открыл, пальцем поманила его за собой в гостиную, где все уже было накрыто для оказания медицинской помощи.

— Проходите и садитесь в кресло, — Ирина стояла спиной к проходу возле зеркальной витрины, обрабатывая руки антисептиком. — Сейчас обработаем Ваши раны, а потом пойдем пить чай.

Задавать вопрос о том, как женщина узнала, что они уже тут, было глупо и бессмысленно — Александр и сам видел, что прекрасно отражается в витрине.

— Если не секрет, Ирина, как вы оказались так поздно в парке? — он сел в предложенное кресло и подставил лицо под заботу женщины.

— Не секрет, — улыбнулась женщина, ловко промывая ссадину. — Настя в художественную школу ходит. А занятия поздно заканчиваются. Я обычно ее забираю на машине, но сегодня она, как назло, отказалась работать и просто не стала выезжать со стоянки. Пришлось идти пешком. А она спать сильно хотела — в школе много задали, и пока уроки выучила — устала. Ну и решили срезать через парк, чтобы лишний час по оживленным улицам не тратить. Срезали.

— Да, срезали, — задумался Александр, даже не замечая, как немного пощипывает место ссадины от попавшего в рану йода. — Вы лучше больше так не рискуйте. Не всегда так повести может, а коммунальщики явно забыли там пару фонарей лишних поставить.

— Я надеюсь, что больше так рисковать и не придется, — улыбнулась женщина, убирая испачканные йодом перчатки в пакет для мусора, который лежал под рукой. — Пойдемте пить чай. А потом я Вашу куртку зашью.

— Ирина, прошу Вас, не надо так обо мне беспокоиться! — Александр засмеялся. — Мне тут до дома идти пять минут пешком!

— До дома, может, и пять минут пешком, но вид у Вас, мягко говоря, подозрительный. По этой причине лучше не рисковать — с помятым лицом и рваной курткой хорошего лучше не ждать — милиция ну очень уж активно сейчас всех подозрительных ловит и сажает.

Тут же из-за двери вылезла голова Насти и с укором прозвенела колокольчиком: «Дядя Саша, с мамой не спорьте! Она лучше знает!». И опять спряталась.

— Она сейчас пока еще просто боится одна оставаться — боится, что все может повториться. Не ругайте ее, что она наш разговор подслушивала, — Александр поднялся из кресла и оказался на таком маленьком расстоянии от Ирины, что даже смог ощущать ее дыхание. Не сойти бы сейчас с ума от нахождения рядом с этой женщиной. Ведь он может просто не сдержаться — ведь здоровый же он мужик?

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Ирина, чуть смутившись, вышла из комнаты и увела с собой дочку. Александр остался стоять один посреди комнаты, опустив голову и засунув руки в карманы.

Что же это судьба удумала вытворить с ним? Зачем подтолкнула к этой женщине, с которой он заведомо не будет? Чтобы его проверить? Или, наоборот, дает шанс на то, чтобы он попробовал себя в настоящей, человеческой жизни?

Он вышел из комнаты, немного притормозил в коридоре, прислушиваясь к звукам, царившим в квартире, и медленно двинулся в сторону кухни.

У них такая размеренная, спокойная жизнь. И тут он попробует в эту жизнь войти, если судьба решила сжалиться над ним и дать ему возможность пожить человеческой жизнью. А Ирина и Настя — как раз те люди, которые могут дать ощущение этой самой человеческой жизни. Как он сможет в их жизнь попроситься? Он даже и не знал.

А судьба все решила за него сама. Решила, как именно он должен будет войти в жизнь этих двух милых женщин, таких сильных и таких одиноких.

Ирина пришла на кухню спустя уже полчаса.

— Еле уложила маленькую, — вздохнула она, беря в руки чашку с уже остывшим чаем.

— Она испугалась, поэтому долго не хотела укладываться. Боялась, что во сне вновь увидит всю эту ситуацию, — Александр смотрел на женщину спокойным взглядом, понимая, что сейчас лучше говорить о маленькой девочке, а не о своих желаниях и мыслях. — Завтра она уже ничего не будет помнить — это свойство детской психики — стирать кратковременные плохие воспоминания, заменяя их хорошими. Но завтра ей в школу лучше не ходить — пусть один денек побудет под Вашим присмотром, чтобы убедиться, что с ней все хорошо, — мужчина огляделся в поисках пепельницы.

— Ой, Вы меня извините, — всполошилась Ирина. — Я даже не подумала, что Вы, скорее всего, курите! — она быстро поднялась и достала с верхней полки одного из многочисленных шкафчиков хрустальную пепельницу.

Александр задержал взгляд на руках женщины. А ведь не только взгляд хотелось задержать, но и рукой своей поймать ее руку, не отпускать никуда, а чтобы она села вот тут, рядом с ним, и никуда не торопиться. Ни ему, хотя надо уходить из этого дома, ни ей, хотя она свободная женщина.

— Спасибо, — мужчина кивнул благодарно и задумался о руках этой женщины — как странно — ухоженные, красивые, с элегантным маникюром. Но все равно не скрыть следов тяжелой работы. И сразу ему вспомнились холеные руки Елены. Да, это диаметрально противоположные женщины. Не мудрено, что ему понравилась именно Ирина, а не та красотка с кукольной внешностью.

«Да, мужа у нее нет, как это можно понять по ее рассказам. Если у нее сломалась машина, то он ей помог бы. И не допустил бы того, чтобы они вдвоем с малышкой оказались в парке так поздно. И мужской одежды на вешалке не наблюдается. Может, все-таки стоит попробовать зажить нормальной жизнью? Ирина вот тут, передо мной. Может, поговорить с ней начистоту? Откажется, значит, я и настаивать не буду — она женщина красивая, а значит, давно могла найти себе кого-нибудь. Может, такой человек у нее и есть. Просто она по какой-то причине не хочет его показывать дочери.»

Ирина словно прочитала его мысли.

— Саш, уже поздно, — начала она, взглянув в его стального цвета глаза и тут же смутившись. — Может, останетесь? Места в квартире хватит. Благо, она большая. Куда Вы на ночь глядя пойдете?

— Спасибо Вам, Ирина, но я не хочу Вас стеснять, — Александр благодарно улыбнулся, но даже не знал, как себя вести, услышав такое предложение. — Да и муж Ваш вряд ли оценит по достоинству Ваше благородство.

— На данный момент он не имеет права ничего оценивать. И не будет иметь такое право еще лет пять, а может, и дольше, — голос Ирины прозвучал глухо и отрывисто. Она встала, взяла сигарету из пачки Александра, закурила и отошла к окну.

— Простите, я не хотел Вас обидеть! — Александра удивила такая реакция женщины на обычные слова вежливости.

— Вы меня ничуть не обидели. Просто не хочу вспоминать про этого отморозка, — женщина нервно затянулась. — Его посадили, когда я беременная еще была. За рэкет. Дали двенадцать лет. Там еще и три убийства были, из которых доказать смогли только два. А у меня, дуры, хватило ума ему сказать, что у него дочка родилась, когда он мне звонил сразу после родов. Теперь он горит желанием познакомиться с кровинушкой своей, когда освободится!

— Вам нужно сделать так, чтобы он не смог найти вас обеих, — Александр встал и подошел к женщине. — Вы разведены?

— Я не могу, — Ирина взглянула со страхом в глазах на своего гостя. — Я боюсь его. Я не знаю, что будет, когда он освободится и приедет, предъявив свои требования на дочь. Я не знаю, как отреагирует Настя на объявление своего папаши непутевого — я вру ей уже который год, что он погиб в автокатастрофе. Даже ходим с ней постоянно на могилу к одному мужчине — ровеснику нашего папаши. Хоть ей и будет двенадцать уже почти, а она у меня девочка умная, но она может не понять того, что я делала.

— Так Вы с ним не развелись? — Александр стряхнул пепел с сигареты на пол, сделав это как-то машинально.

— Он запретил мне подавать на развод. Сказал, что если я такое сделаю, то он прикажет своим шестеркам выкрасть Настю у меня, а меня убить. Пока он сидит — я работаю. Настю надо одевать-обувать. Да и вообще как-то жить. Квартиру я продать не могу — она на него оформлена. Повезло хоть в том, что на работу взяли, не посмотрев, что муж сидит, а раньше авторитетом был.