— Ты оглохла? — зло сплюнул беглый заключенный, поднимая ствол автомата и беря на мушку всех троих. — Я не понял! Ты что стоишь? Я сказал тебе, сука, чтобы ты брала свое отродье и шла ко мне!

— Мне не о чем с тобой разговаривать! — Ирина старалась сохранять самообладание, но голос предательски дрогнул. — Ты сам все решил тогда!

— Ты что себе позволяешь, сука? — взревел муж. — Ты развелась со мной?

— Да! — бросила с вызовом Ирина — в голосе ее появилась уверенность, которую ей придавало осознание того, что любимый мужчина стоит рядом с ней, защищая их с дочерью. — И давно уже замужем за тем, кого ты сейчас назвал фраером!

Это была ее роковая ошибка. Бывший муж взбесился, взревел раненным зверем и передернул затвор автомата.

— Ты зря это сделала, мразь! — он не собирался стрелять. Но Александр, все это время стоявший напряженно, закрывая женщину с ребенком, инстинктивно потянулся за полу куртки, забыв, что там нет привычного пистолета. Беглый заключенный только на словах оказался храбрым — увидев это движение своего противника, он тут же испугался и нажал на спусковой крючок, выпустив длинную очередь по стоявшим перед ним людям в страхе, что этот высокий тренированный мужчина его убьет раньше.

Александр резко развернулся, накрывая собой жену и дочь. Спину что-то обожгло, но мужчина не обратил на это никакого внимания. В голове, словно бешеная белка в колесе, крутилась одна мысль: «Только бы девочки были живы!»

Выстрелы стихли. Привычный уже ко всяким громким звукам, он, не обращая внимания на боль, которая пронизывала спину, вскочил и стремглав бросился на стрелявшего. Трех огромных шагов хватило, чтобы догнать нападавшего. Он прыгнул на мужика. Тот выпустил оставшиеся патроны в Демона, но только разозлил его еще больше. Всего один, но очень мощный удар, направленный прямиком в череп нападавшего, уложил того на землю, выбив из него душу.

Демон упал рядом, перекатившись на спину, и слегка застонал — только сейчас тело поняло, что с ним произошло. Только сейчас оно отказалось его слушать.

Он слышал, как во двор въехала патрульная машина. Даже видел отблески маячков, которые, переливаясь, заливали светом все вокруг. Но собрать остатки сил, чтобы хоть как-то добраться до своей жены, он уже не смог.

Ирина кричала очень громко. Это была обычная женская истерика. Она видела, как Александр упал. Но одним из выстрелов зацепило Настю. И она не знала, как ей поступить — то ли остаться с дочерью, то ли броситься к мужу. В том, что ее бывший муж мертв, она почему-то не сомневалась — ей казалось, что она даже слышала хруст вминаемых в мозг костей черепа, разлетевшихся от сильнейшего удара.

Патрульные, приехавшие как-то очень быстро на это сообщение о стрельбе, разделились, выйдя из машины — один остался рядом с женщиной, а второй пошел к лежащим возле арки мужчинам.

— Один готов! — прокричал патрульный. — Не слабо его приложили. Для второго вызывай медиков. Пока еще он жив.

Голос этого второго показался Демону смутно знакомым. Он попытался приподняться на руке, чтобы взглянуть, кто это с таким знакомым голосом. Но сил уже не осталось вовсе. Он лишь слабо пошевелился.

— Что с девочкой? — Демон смог только повернуть лицо в сторону патрульного. Он узнал его. Это был тот самый Володя Федотов, с которым они пошли тогда вдвоем на освобождение дороги для колонны. Точнее, для них это должна была стать только разведка. А оказалась боем, который разделил жизнь для обоих друзей на разные части. — Федотов, что с Настей?

— Зацепило девчонку сильно, — пожал плечами патрульный, присаживаясь рядом с этим мужчиной, лежащим на земле, пропитывая все вокруг своей кровью; его дорогое пальто уже было в крови. — Жену не ранили. А девчонку вытащат врачи. И тебя вытащат, браток. Ты только держись! — почему-то в этом богатом мужике, в которого стрелял тот, кто сейчас лежит с пробитым черепом на земле, ему, простому патрульному Владимиру Федотову, показалось знакомым и даже родным.

— Как на той высотке? После освобождения дороги для колонны? Да? — прохрипел мужчина и отключился.