Магистр задумался. Неболтай терпеливо молчал.

  - Есть одна мысль, Тихон Андропович. Надо Мариэлу просить помочь. Она маг разума.

  - Так что ж с того?

  - А то, что она может своим искусством определить: врет человек или нет. Я правда, тоже это могу, но она вдобавок может узнать, что тот купец думает о нашем товаре.

  Казак ухмыльнулся.

  - Только никому нельзя говорить о таком, Тифор Ахметыч. Это ж здешние купцы будут шарахаться от Марьи Захаровны, как черт от заутрени.

  Хорунжему пришлось тут же объяснить, что такое заутреня (о черте все иномирцы уже знали).

  Тифор, в свою очередь, пояснил:

  - У наших купцов такое не прошло бы, у них амулеты, а здесь возможно. Ну, если тот, о котором мы говорили, негатор - тогда никак, даже Мариэла не сможет... Так ведь здесь ювелиров, наверняка больше одного? Короче, через два дня, я так думаю, нам пришлют кристаллы на продажу. А если и не продадим, так сами используем.

  - Это которые красные?

  - Я думаю, что надо попробовать и красный, и синий.

  - Тогда вот как надобно приниматься за дело...

  Через три дня кристаллы, как и рассчитывал рыжий Тифор, прибыли. По мнению хорунжего, выглядели они отменно:

  - Ишь ты, чуть не с мой большой палец! А каково смотрятся - ну подлинно самоцветы. Да чтоб мне в турецкую веру перекреститься, если мы не стрясем с того жида по двадцати рублев за камушек.

  - Это примерно по четыре золотых? Маловато будет. Без прибыли не останемся, но... нет, нужно побольше. Кстати, кто такой жид?

  Пришлось князю объяснить. Хорунжий порядочно добавил к объяснениям, а заодно пояснил, почему он их не любит. Впрочем, он сделал небольшую оговорку:

  - Ну, оно, конечно, жиды разные бывают. Да вот вам: самолучший сапожник из всех, каких я знавал, как раз жидовской веры. Эти самые сапоги от него - тут казак легонько притопнул. - Берет недешево, но и работа не хуже любой немецкой, а то и лучше. Старого Иегуду никто не обижал. Да что я: сам войсковой старшина у него заказал! Да, еще хочу с вами идти в эту лавочку.

  Казакао пытались отговорить от участия.

  - Тихон, да куда тебе переговоры вести! Напугать купчишку - это да, ты можешь, так ведь нам не это нужно.

  - Я же не сам-один, а с вами поеду.

  - Но зачем?

  - Охраною, вот зачем. Пистоль при мне, - и Неболтай нежно погладил кобуру с иномирским пистолетом. - А что до гутарить - так я и помолчать умею, уж ты не сомневайся.

  Казак так и не сознался в своих тайных целях. Между тем они существовали. Ему до смерти было интересно поглядеть на действия мага разума.

  По обсуждении сговорились на походе к ювелиру вчетвером.

  Первым (и вроде как главным) был князь Мешков: он был знаком с ювелиром. Именно у него Михаил Григорьевич в свое время купил украшения для супруги.

  Второй была Мариэла. Ее аргументация была столь же проста, сколь и убедительна:

  - Если только ювелир и его люди в магазине не негаторы - берусь немедленно проверять их слова на правдивость, а еще могу кое-чего из мыслей прочитать.

  Возражений не нашлось.

  Задача третьего (Тифора) была простой: он лучше всех разбирался в кристаллах и, будучи универсалом, мог прогнать достаточно быстро потоки от магии любого вида.

  Четвертым оказался Неболтай, с которого чуть ли не взяли клятву вести себя тихо и вообще не говорить ни единого слова - в соответствии с фамилией.

  По размеру помещения трудно было подобрать точное название. Побольше лавки, поменьше магазина. По виду его никто не взялся бы угадать, чем здесь торгуют. Товара в пределах видимости не было. Зато были люди: сам владелец Моисей Соломонович Макаров (настоящая фамилия была Магар, но ушлый ювелир ее русифицировал), его племянник лет двадцати в качестве охранника и один совершенно неизвестный пожилой темноглазый человек - правоверный еврей, судя по черному одеянию, шляпе и пейсам. Последние двое поклонились вошедшим и продолжили старательно изображать полное безразличие к миру.

  По мнению казака, которое он, держа слово, не высказал вслух, молодой охранник не стоил внимания. А вот пожилой... тот был пока что непонятен.

  При входе Тифор бросил взгляд на серебряную пластинку в своей ладони и кивнул.

  Как и положено, хозяин поздоровался первым:

  - Доброго здоровья, ваше сиятельство. Чего изволите купить? Для дамы имею привлекательные вещицы...

  Ювелир говорил по-русски почти чисто, ибо достаточно долго занимался своим делом.

  - Нет, Моисей, на этот раз мы сначала продаем, а уж потом покупаем.

   На лице хозяина изобразился умеренный интерес.

  - Вот, посмотри на эти камни.

  С первого взгляда синий камень можно было принять за сапфир, а красный - за лал. Но опытный ювелир привык не доверять первому впечатлению. Поэтому хозяйская рука извлекла из шкафчика лупу в оправе из желтой меди, и камни подверглись самому тщательному изучению.

  Наконец, владелец торгового заведения поднял голову.

  - Сожалею, но это цветное стекло - правда, с очень хорошей огранкой. Куплю по пяти рублей за штуку.

  Хорунжий не сказал ни слова на это заявление, лишь самую малость приподнял брови. Тифор сохранил полную невозмутимость. Князь стрельнул глазами в сторону молодой дамы. Та чуть опустила ресницы. Вариант действий был обговорен заранее.

  - Да, забыл совсем: это наш охранник; это Тифор Ахметович, наш специалист по камням, а эта дама - врач, ее зовут Марья Захаровна. Эти двое - из далеких краев.

  Отчетливый акцент сразу же подтвердил иностранное происхождение, пусть даже с русским именем и отчеством. В голосе молодой женщины звучали железные интонации:

  - Князь Мешков не вполне точно указал мою специальность. Я не только врач, но и умею отличать правду от лжи, а также - в некоторой степени - читать мысли. На этот раз, Моисей Соломонович...

  В голове у ювелира зазвенел колокольчик тревоги. Он не помнил, чтобы когда-либо сообщал кому-то из этой троицы имя отца или свое отчество. Да им и в голову не пришло бы так звать скромного еврея - ну разве что иностранке...

  Неболтай и не подумал глядеть на хозяина. Все его внимание было направлено на загадочного пожилого жида. Его взгляд отражал... Любопытство? Тревогу? Страх? Нет, не то. Но уж глядел он внимательно, не отрываясь, и как раз на Марью Захаровну.

  - ...вы соврали насчет нашего товара, заведомо зная, что это НЕ стекло. Но вы не смогли распознать род камней. Не удивлена: они пришли из редкого источника, нигде вы подобных не встретите. Вот почему я призываю вас подумать хорошенько, прежде чем высказать свое суждение второй раз.

  Тревожный звоночек уже звучал пожарным набатом (ювелир слышал один раз такой в русской деревне).

  И тут неожиданно для всех, кроме хорунжего, вмешался пожилой посетитель лавки. Черные глаза коротко глянули на хозяина, а ладонь сделала короткий останавливающий жест. Ювелир проглотил фразу, что была уже на языке. Акцент у незнакомца совсем не чувствовался; еврейское происхождение выдавали разве что интонации.

  - Извините за вмешательство, дама и господа. Меня зовут Давид, сын Исаака, я раввин. Моисей, если ты не можешь распознать камни, из этого не следует, что они не имеют цены.

  Ювелир попытался защищаться.

  - Дама и господа, но эти неизвестные камни и вправду похожи на стекло. Правда, очень высокого качества, да и полировка хороша. Даю по восьми рублей.

  Женщина ответила, не задумываясь:

  - Похожи, да не совсем. У вас найдется кусок НАСТОЯЩЕГО стекла?

  Хозяин без разговоров принес небольшой обломок оконного стекла.

  - Вот, - красный камень оставил заметную царапину, - и у синего та же твердость. То есть не стекло.

  Тут таинственная посетительница повернулась к раввину.

  -Кстати: как желаете, чтобы я к вам обращалась, уважаемый?