Отель «Ривьера» представлял собой теперь груду обвалившихся бетонных плит, среди которых ютилось несколько семей бездомных. В жилом состоянии был только первый этаж. Малко прошел в бар. Пусто. Снова вернулся на улицу Шарля де Голля. Никого. Местечко невеселое. Он облокотился на поручень и, опустив руку в карман плаща, сжал рукоять «магнума».

После того, как он так внезапно оказался в объятиях Джослин, он проснулся совершенно разбитым. С течением времени все происшедшее с ним в Баальбеке стало казаться совершенно нереальным.

Только бы Джони явился на встречу... Прошло минут двадцать, и черный «мерседес», знававший лучшие времена, остановился возле поста ливанской армии, на углу улицы Генри Форда и горной дороги. Из нее выскочил Джони, одетый, как обычно, в зеленую шерстяную куртку. Он угостил солдат сигаретами и принялся болтать с ними. Малко приблизился к палестинцу. Вот осторожность так осторожность! Сами того не подозревая, солдаты обеспечивали безопасность палестинца. Отошел он от них только тогда, когда приблизился Малко. Глаза его, как всегда, лучились. Руки в карманах, те же зеленоватые сапожки, вид спокойный. Без сомнения, вооружен, но по виду не скажешь.

— Моего агента в Баальбеке арестовали, — заявил он сходу. — Вчера вечером, после вашего отъезда. Вам очень повезло. Они довольно быстро узнали, что произошло.

Малко внимательно взглянул на его осунувшееся лицо.

— А раньше вы не знали, что за ним следят?

Подвижный рот Джони скривился.

— Нет. Раньше за ним никто не следил. Он подставился только тогда, когда собирал для вас информацию. А ведь как не хотел! Я настоял и теперь жалею об этом. Это был человек смелый и очень надежный. Мы были знакомы двадцать лет.

— Никто не принуждал вас к сотрудничеству, — заметил Малко.

Джони покачал головой.

— Американцы предадут меня, как предают всех своих друзей. Я работаю с ними не потому, что они мне симпатичны, а чтобы насколько можно помочь своему руководителю Ясиру Арафату. Ему нужна политическая поддержка США.

Малко не счел нужным возражать. Он вспомнил позорный провал американцев в Сайгоне в 1975. Джони закурил еще одну сигарету, щелкнув своей зажигалкой, и остановил на Малко тяжелый взгляд.

— Будьте осторожны, — посоветовал он. — После того, что произошло в Баальбеке, они постараются убрать вас.

— Я получил там ценную информацию, — сказал Малко. — Для того, чтобы воспользоваться ею, мне понадобится ваша помощь.

И он рассказал палестинцу все, что знал. Тот слушал, не говоря ни слова, выпуская густые клубы дыма. Продолжая беседу, Малко обратил внимание на странную личность: мужчина был в синей шерстяной шапочке, натянутой на самые глаза, в красных кроссовках, кожаной куртке и двигался как-то беспорядочно. Он шел по шоссе, пританцовывая. Приблизился к М-113, принялся тереть заляпанную грязью броню, пока она не засверкала на солнце. И удалился, отсалютовав ухмыляющимся солдатам.

Внезапно Малко вспомнил, что этого самого бродягу он уже видел, когда его самого похитили израильтяне. Это тот самый, что запихивал Малко в машину.

— Хорошо, я вам помогу, — говорил Джони. — Но скажите вашим друзьям, что они передо мной в большом долгу. Мне нужно двадцать четыре часа, чтобы узнать, куда прибудут самолеты. Место я вам укажу, но это все. Потом...

— Дальше уже мое дело, — сказал Малко.

«Бродяга» исчез на углу улицы Генри Форда. Малко долю секунды колебался. В его работе не бывало еще случайных совпадений. Сказав правду, он рисковал потерять доверие Джони. Промолчав, он потеряет его наверняка. Малко решился...

— Джони, — сказал он, — этот паяц — агент Моссада, как мне кажется.

Джони не дрогнул. Лишь чуть заметно напрягся.

— Почему вы так считаете?

— Я уже однажды видел его, когда они кое-что предприняли против меня.

Взгляд палестинца ожег его, глаза стали похожи на два желтоватых шара.

— Их предупредил Роберт Карвер?

В его голосе не было ни ненависти, ни страха, ни тревоги. Просто банальный, ничего не значащий вопрос.

— Не говорите глупостей, — сказал Малко. — Нам нужны вы, а не они.

Джони одобрительно кивнул.

— В любом случае, — сказал он, — меня через несколько дней в Бейруте не будет. Слишком уж близко подбираются. И израильтяне, и сирийцы, и фалангисты.

Малко не видел, как подъехал черный «мерседес». А Джони уже прыгнул в него. Машина едва притормозила и тут же снова набрала скорость под любопытными взглядами ливанских солдат. У Малко словно упал камень с души. Но ненадолго. Большой бежевый «датсун» выскочил с улицы Генри Форда, пытаясь перекрыть дорогу «мерседесу». Тот вильнул, избегая столкновения. Из «датсуна» выскочили трое мужчин в масках, с автоматами Калашникова наперевес. И тут же открыли огонь по подававшему назад «мерседесу».

Малко показалось, что стреляют в него. Лобовое стекло черного «мерседеса» разлетелось. Огненная очередь вырвалась оттуда, заставив нападавших укрыться. Черный «мерседес» объехал «датсун» и помчался по шоссе Шарля де Голля под градом пуль, одна из которых срезала ему антенну. Один нападавший упал, раненый, на землю. Двое остальных дотащили его до «датсуна». Выпустив автоматную очередь в направлении М-113, они заставили ливанских солдат спрятаться за бронетранспортером. Когда те снова высунули головы, «датсун» был уже далеко. От инцидента, продолжавшегося не более минуты, остались пятно крови посреди мостовой и осколки стекла. Озверев от ярости, Малко кинулся в американское посольство.

Роберт Карвер был бледен. Он быстро захлопнул дверь, чтобы никто не слышал громкого голоса Малко.

— Я не могу этого сделать без запроса в Лэнгли, — протестовал резидент.

— Тогда я поеду туда один! — пригрозил Малко. — Но это плохо кончится...

Роберт Карвер уступил. Хоть и был удручен.

— Ладно! Я сейчас позабочусь об охране.

Пока он звонил, Малко все никак не мог успокоиться. Когда они спустились, внизу их ждали машины — серые бронированные «бьюики» с дюжиной охранников, одетых в гражданскую форму. Малко и Роберт Карвер сели в первый автомобиль. Выехав из безопасной зоны, они прибавили скорость и влились в сумасшедший автомобильный поток в Западном Бейруте. Добравшись до христианской зоны, они почувствовали себя спокойней. А еще через двадцать минут оказались возле виллы, куда после похищения доставили Малко. Въезд внутрь охранял ливанский М-113. Когда машины остановились в саду, из-за блокгаузов показались охранники. Увидев Роберта Карвера, они опустили оружие. Несколько мгновений спустя появилась Рашель. Она была в джинсах и держалась весьма непринужденно.

— О! Какой сюрприз!

— Это не сюрприз, — оборвал се Малко. — Где ваши друзья?

— Какие?

— Те, которые только что совершили нападение на Назема Абдельхамида.

Израильтянка покачала головой.

— Не представляю, о чем вы.

Не говоря больше ни слова, Малко пересек сад, дернул дверь гаража. Увидев бежевый «датсун», изрешеченный пулями, он распахнул дверцу: заднее сиденье было мокрым от свежей крови. Роберт Карвер стоял у него за спиной. Он поймал взгляд израильтянки.

— Позовите своего руководителя, — приказал он. — Нам надо с ним поговорить.

— В следующий раз, — спокойно предупредил Малко, — стрелять буду я.

Смуглое лицо толстого израильтянина скривилось в отвратительной усмешке.

— Следующего раза не будет, — произнес он. — Этот ублюдок свое получил.

И без того ледяная атмосфера стала еще холодней, если такое вообще возможно.

— Значит, вы и несете ответственность за все покушения, которые будут сделаны и которые мы могли бы предотвратить с помощью Назема Абдельхамида.

Израильтянин усмехнулся в ответ.

— Вы же клялись, что никак не связаны с этим типом. Хорошо еще, что мы вам не поверили. Вы слишком наивны. Нам такой народ известен давно, не один год внедряем к ним своих агентов. Абдельхамид вел двойную игру. Покушения, о которых вы так печетесь, он сам и организовывал. А значит, его смерть отсрочит их. Эти сволочи размножаются, как крысы. И мы как крыс будем их уничтожать.