великие приносят телеграммы,

великие им письма от великих.

Какое счастье - быть не в их числе!…

Быть невеликим в невеликом доме,

в семействе невеликих человечков,

с любовью - не крупнее земляники,

с букетом мелких полевых цветов,

с малюсенькой звездой в окне вечернем,-

я в данный миг подмигиваю ей,

насвистывая песенку-малютку.

Источник: ОКТЯБРЬ

Игра не стоит погребальных свеч.

Едва успеешь в гроб глазурный лечь,-

уж тут как тут вовсю идет примерка

твоей судьбы на каждое бревно,

которое само себе равно,

и твой покрой на нем глядится мелко.

Ты - ватник, фрак, охапка барахла,

тебя напялить может хоть метла,

чтоб небеса мести на том участке,

где огурцы искусства таковы,

что желтизна их клянчит синевы

для полученья огуречной краски.

Ты пущен с молотка, о том и речь.

Игра не стоит погребальных свеч,

и суеты вокруг себя, и спешки

на торжества посмертные свои,

на те концерты "пушкинской струи",

где ложь воспоминаний - хуже слежки.

Кто виноват?… Что делать?… Против лома

приема нет и в штате Оклахома.

Тебя за ручку тащат школяры,

футболят, на тебе съезжают с горки…

Прощай! Забвенье лучше и задворки,

и уличная песня для дыры.

Источник: ОКТЯБРЬ

Верба милая, серебряный пушок,

прутья розовые, снежная весна.

Снегом пенится метель на посошок,

все дороги завалила белизна,

и над нею только головы плывут,

только головы и лица ходоков,

серебристого дыханья вербный прут

разрастается кустами облаков.

И несут они детей над головой,

дети старше их намного, и о том -

свет, искрящийся в лавине снеговой,

свет, играющий серебряным прутом.

Источник: ОКТЯБРЬ

Шестое апреля, восемь утра, снегопад,

звонят из Европы, там расцвела магнолия,

слышу, как раздается ее аромат

по телефону, по всем проводам, тем более -

изо всех углов, рукавов, стаканов, труб…

- Володя! - кричу я в трубку, задыхаясь в своей Монголии

от астмы, от этого запаха, который, как ледоруб,

сломал кору, под которой - моя мечта о магнолии,

об окнах не в грязный мрак, а в цветущий куст,

о жизни, где воздух не делает губы синими.

- Юнна!… Здесь так прекрасно! Зачем тебе тот Прокруст?!

И я ему отвечаю, что все это - хруст на линии…

Источник: ОКТЯБРЬ

Когда за ручку мать меня вела,

на красоту ее оглядывалась улица.

Когда за ручку вел меня отец,

всегда он музыку насвистывал чудесную.

Теперь их тайна смерти обняла.

И бабочка, влетевшая ко мне

в такой холодный, снегопадный день,

она - от них, с любовью и надеждой,

с распахнутыми крыльями картины,

где сам Господь водил рукой ребенка.

Источник: ОКТЯБРЬ

В каждой капле Жизни

Смерть растворена,

Тайны глубина -

Разве не она?…

В каждом из Мгновений

Есть ее волна,

Та волна - времен полна,

Шелестит она…

В каждой мысли беглой

Что-то есть о ней -

То ли прелесть кратких дней,

То ли дрожь огней…

И в любом цветке

Есть ее цветок.

Ее розам безразлично -

Куст или платок.

Источник: ОКТЯБРЬ

Юру Визбора кормила я борщом,

даже водки с ним я выпила глоток.

Он принес мне сочиненье под плащом,

а за окнами висел дождя поток.

Юра Визбор улыбался, как в лесу,

как шиповник в розоватых облачках,

и какую-то чудесную росу,

улыбаясь, он раскачивал в зрачках.

"Ни о чем я не жалею, ни о чем!…"-

пел воробышек парижский… На вокзал

Юра Визбор уходил, и вдруг лучом

стал в дверях и, улыбаясь, мне сказал.

- Не увидимся мы больше на земле.

Обещаю отлететь навеселе.

Жизнь прекрасна, страшновато умирать.

- Что ты, Юра?!.

- Не хочу тебе я врать.

И ушел он, напевая сё да то

и насвистывая "Порги и Бесс"…

Так теперь не улыбается никто.

Это был особый случай, дар небес.

Источник: ОКТЯБРЬ

Люблю козу в начале мая,

скакать по лугу с ней люблю.

Зимою, выйдя из трамвая,

я с нею бабочек ловлю.

Вчера мы шляпку ей купили,

сережки с камнем бирюза,

очки от солнца и от пыли

и майку с надписью КОЗА.

Пришлось проделать в шляпе дырки,

проделать дырки для рогов,

и с курагой мы съели в цирке

четыре пары пирогов.

Теперь лежу я на диване,

ушами весело машу,

коза играет на баяне,

а я стихи для вас пишу…

Источник: ОКТЯБРЬ

В той провинции, где горное эхо

повторяло игру на тамтаме,

там тележка по улице ехала,

ехала тележка с цветами.

А в то лето нам выпала решка,

были мы влюблены и летали

над землею, где ехала тележка,

ехала тележка с цветами,

с белой сиренью, жасмином,

а мимо - тележка с рыбкой…

Клин вышибают клином,

мы расстались легко, с улыбкой.

Но там, где ведется слежка

за тележками, полными слез,

долго-долго еще ехала тележка,

развозящая по коже мороз.

Я колеса ей сдобрила смазкой,

чтоб не ныли средь ночной темноты,

и расписала белый лист черной краской,

оставляя только белые цветы.

Источник: ОКТЯБРЬ

Как чудесно ты пахнешь, мой милый,

драгоценный, единственный мой,-

пахнешь юностью, яблоней, силой

океана, рожденного тьмой.

В данный миг я держу в своих лапах

кисти мокрые, полные глаз,

и портретом становится запах,

на холсте вспоминающий нас.

Там свиваются розы, улитки,

волноликие трубки осок.

Мы с тобой не исчезнем, как в слитке

золотой исчезает песок.

Наша боль умирает последней,

не надежда, а именно боль -

эта сила не может быть средней,

потому что разлука - под ноль,

но за ней, средь небесных подпалин