Мы были преданы друг другу, чем потом.

А поезд прибыл. Утро. Восемь тридцать.

Носильщик тачку катит по ногам.

Пора встряхнуться и приободриться,

Ведь мы к родным вернулись берегам!

И, слава богу, самый знаменитый,

Пред тем как повернуться к нам спиной,

Простился с нами, как король со свитой,

Сутулясь в этой роли костяной.

Источник: Библиотека Мошкова

Кудрявая, иди сюда скорей,

Мой ум в метафорах померк, в метаморфозах!

Ты выспишься на глупости моей,

Как нынче говорят герои в прозах,

Извилины мои распрямлены,

Как пряди мокрые! Струится снег ли, звук ли?

Зато на все четыре стороны

Твой ум кудрявый вьется, словно букли.

Щипцами, раскаленными в огне,

Он так завит, с таким отменным лоском,

Что ураган на горной крутизне -

Не ураган, а плоское на плоском!

Но умственные кудри не сильны

По части вещих снов и дивных музык:

Я буду видеть творческие сны,

А ты не будешь - кругозор твой узок.

Вся тайна в том, что глупость каждый раз

Над разумом кудрявым торжествует,

Как только я открою третий глаз

На то, что для тебя не существует.

Я так его открою широко,

Свой третий глаз, лучистую лампаду,

Что распахнется дальний свет легко,

Давая силу творческому взгляду.

Я буду видеть лепестками губ,

Всей кожей, кровью, плотью долговязой.

Для этой цели ум кудрявый груб

И не чета Поэзии трехглазой.

Источник: Библиотека Мошкова

Узел молний свивается туго,

Раскаляется трубная медь,

Чтобы ангельский голос оттуда

Нас оплакать хотел и воспеть.

Это наше священное право -

Остро, вечно нуждаться в любви,

Чтобы ангел светился и плавал

Над тобой, как над всеми людьми.

В лабиринты магической меди

Дует огненно-черный трубач.

Он подобен горящей комете,

Извергающей пенье и плач:

Это наше священное право -

Остро, вечно нуждаться в любви,

Чтобы ангел светился и плавал

Над тобой, как над всеми людьми!

Пламя белое, звездная пена

Вихри вьют на висках трубача,

Плачет кровь и поет, как сирена,

Во вселенское ухо журча:

Это наше священное право -

Остро, вечно нуждаться в любви,

Чтобы ангел светился и плавал

Над тобой, как над всеми людьми.

Нет нам счастья без этой корысти -

Без любви, разделенной на всех!

Музыканта лиловые кисти

Пахнут медью, как воздухом снег.

Он слюну из трубы выливает,

Отрывая мундштук от губы,

И пленительный блюз напевает,

Выливая слюну из трубы.

И пленительный блюз напевает

Его ангел, летящий домой,

И на Млечном Пути оставляет

След, похожий на негра с трубой.

Источник: Библиотека Мошкова

Поезд летит во мраке,

в Крыма полночной басме,

в звездах, в железных искрах -

в красных слезах колес.

Цепь тарахтит на баке.

Вспыхивает и гаснет

фонарь - как в кино артистка.

Ветер. Дым папирос.

Дайте мне вашу скуку,

я расскажу вам что-то

простое, как ваше детство,

таинственное, как путь.

Я вам сочиню разлуку,

тревогу, любовь и муку,

цель сочиню и средства,

а если как след копнуть,-

я вам сочиню столетья

вашей чудесной жизни,

я вам сочиню размахи

таких небывалых сил,

что вырастут ваши дети,

и вы победите страхи,

и козни, и все болезни,

и вспомните - колесил

какой-то вагон по Крыму

("Дайте мне вашу скуку!

Я расскажу вам что-то,

таинственное - как путь…"),

и было там ветра-дыму

("Я вам сочиню разлуку…"),

и лязга на поворотах,

и вы не могли уснуть,

а жизнь обещала косность,

и вечную грубость быта,

и явное малокровье

надежд, что когда-нибудь…

Но ("Дайте мне вашу скуку!") -

доверчиво и открыто

вы слушали пустословье,

таинственное - как путь,

таинственное - как память,

как воля скалы и воска,

как ритмы Луны и саги,

как истина с детских уст!

Но кто-то не дал увянуть

пророчеству, отголоску

цыганистой колымаги,

стихии магнитных чувств!

И то, что казалось пусто-

словием, звонством, бредом,

уже расцветало густо

и требовало скорей

жизнь удлинить - до хруста!-

смириться с ее расцветом.

…Колеса перебегали

с дактиля на хорей.

И жизнь обещала муку,

крупную ломку быта,

громы над головою,

крепкую перекруть,

Но ("Дайте мне вашу скуку!") -

доверчиво и открыто

вы слушали роковое,

единственное - как путь,

воинственное - как сила

цыганского полуслова,

пророческого напева,

летящего на арбе.

И вам отворилась жила -

ни доброго там, ни злого,

ни права там нет, ни лева,

но слово равно судьбе!

И вы обрели столетья

вашей чудесной жизни,

и вы обрели размахи

таких небывалых сил,

что выросли ваши дети,

и вы победили страхи,

и козни, и все болезни,

и вспомнили - колесил

какой-то вагон по Крыму,

и было там ветра-дыму,

и с лязгом на поворотах

стальную несло арбу…

Но - дайте мне вашу скуку!

Я вам сочиню разлуку,

тревогу, любовь и муку,

я вам удлиню судьбу -

до хруста!

Источник: Библиотека Мошкова

Вот берег, который мне снится.

И лунные камни на нем.

И вижу я лунные камни,

И знаю, что это они.

И вижу я лунные камни.

И синяя птица на них.

И вижу я синюю птицу,

И знаю, что это она.

И вижу я синюю птицу,

Небесные розы над ней.

Я вижу небесные розы,

И знаю, что это они.

Я вижу небесные розы,

Венки из улыбок мадонн,

Газелью улыбку вселенной,

И знаю, что это они.

Тут все переливчато, зыбко,

Волнисто и мглисто, как жизнь,

Как берег, который мне снится,

Когда просыпается дух,

И вижу я лунные камни

И синюю птицу на них,

И вижу я синюю птицу -

Небесные розы над ней,

Я вижу небесные розы,

Венки из улыбок мадонн,

Газелью улыбку вселенной -

И знаю, что это со мной.

И вечнозеленые звезды,

И волны, и воздух, и кровь

Струятся, двоятся, троятся,

Сплетаются тайно со мной.

И плащ мой уже не просохнет

В туманах, клубящихся тут:

Вселенная наша туманна,

Туманные песни поет!…