– Фебе!..

Она не пошевелилась. Он попробовал ее поднять, но она словно приросла к полу. Он пытался поймать взгляд девушки, однако глаза казались остекленевшими.

– Что случилось? Кто здесь был?

Молчание. Глаза по-прежнему мертвы. Вдруг он услышал странный шум и через несколько секунд понял, что он исходит из груди Фебе, в которой с безумной силой колотилось сердце. Лишь тогда Малко разглядел следы уколов на руке и все понял: неподвижность взгляда, гипнотическое коматозное состояние, разрегулированное сердце. Она подверглась сеансу научной пытки. Выдержать допрос под наркозом не может почти никто. Малко вновь ее потряс, пытаясь вывести из состояния столбняка. Лицо и руки несчастной горели, она автоматически поглаживала собачку.

Малко осмотрел девушку более внимательно. Конечно, он не врач, однако знал, какой эффект вызывает наркоз у людей со слабой психикой, да еще таких неуравновешенных, как Фебе. У нее был шизофренический кризис, вызванный наркотиками. Скорее всего, она так в себя и не придет. Сыграл роль рефлекс саморазрушения. Подвергнутая сильному психическому давлению, она сошла с ума, стараясь не заговорить. Один лишь Янош Ференци знал, что она успела сказать. А то, что он исчез, плохой признак. Малко колебался. Ему хотелось выполнить обещание, но увозить девушку в таком состоянии было практически невозможно. Если заставить ее двигаться, она может впасть в бешеную ярость. Он посмотрел на Фебе в последний раз и тихо произнес ее имя. Она не шевельнулась. Бедная! Никогда и никуда не уехать ей из Негрила. Во тьме продолжали перед ним мерцать огромные фиолетовые глаза.

На Ямайку опустилась тихая тропическая ночь. Где находился теперь Ференци и что намеревался делать? Первым побуждением Малко было помчаться к судну. А если венгр только этого и ждет? От Негрила к Монтего Бей вела единственная дорога. Ференци мог подстерегать его у въезда в город и выслеживать там. А может, он где-то поблизости и будет следить за ним уже отсюда... Малко сел в машину и поехал по совершенно пустынному в этот час шоссе. Неужели Ференци узнал, что труп на «Оракабезе»?.. Спокойней, спокойней... Кажется, Фред Перри из тех, кто может за себя постоять. Его, конечно, всегда можно перекупить, но вряд ли у венгра при себе достаточная сумма денег.

Подъехав к Монтего Бей, Малко не удержался и свернул на Харбур-стрит. Оттуда было видно судно, по-прежнему стоящее у причала. Погрузка закончилась, и все ушли с палубы. Через несколько часов судно отчалит, а с ним и тело Руди Герна. Малко подъехал к гостинице, где с трудом разбудил сторожа, который, чертыхаясь, открыл ему дверь. Он долго не мог сомкнуть глаз. Стоящая рядом пустая кровать напоминала о Фебе.

Кошмарный сон заставил его проснуться. Янош Ференци наставил на него огромный автоматический пистолет, и палец ясно различался на спуске. Малко выпрямился, и в тот же момент венгр выстрелил. Раздался страшный грохот. Сон или явь? Нет, конечно же, наяву. Он вскочил и подбежал к окну. Чудовищный столб черного дыма поднимался к небу. Горел корабль. Малко лихорадочно оделся и кинулся в порт. Там он узнал, что сразу же после отплытия «Оракабеза» взорвалась. От нее ничего не осталось. Сработала современная минибомба японского производства. На этот раз выиграл Янош Ференци. Машина мчала Малко к аэропорту. Самолет на Нью-Йорк вылетал через полтора часа.

После того, как Малко протянул служащему иммиграционного отдела свой паспорт, тот вместо того, чтобы, как обычно, паспорт вернуть, набрал номер внутреннего телефона.

– Билл там? – спросил он. – Пусть подойдет на минутку. – И, не возвращая паспорт, попросил, – Будьте любезны несколько минут подождать, простая проверка.

Малко подчинился. Такой прием не предвещал ничего хорошего, ну, что ж... Ко множеству старых проблем прибавится еще одна. Ждать пришлось недолго. Громадный верзила с загорелым лицом подошел и протянул руку:

– Билл Лейден. У меня для вас сообщение. Прошу пройти со мной.

Малко очутился в небольшом светлом бюро Билла. Снаружи на двери висела табличка: «Федеральное бюро расследования». Молодой человек показал на телефон:

– Позвоните, пожалуйста, в Вашингтон мистеру Дэвиду Уайзу. Он просил, чтобы вы с ним связались немедленно по прибытии в Соединенные Штаты.

Обеспокоенный Малко набрал номер ЦРУ: 351-11-00. Ему не нравилась эта спешка. Сначала ответил секретарь, потом сам шеф:

– Где это вы пропадали? – спросил он отнюдь не любезным тоном, что было на него непохоже.

– В Европе, – уклончиво ответил Малко. – Вы получили мое письмо?

Короткое молчание.

– Да. И я бы хотел по этому поводу с вами поговорить. Нужно увидеться. Вы, кажется, были в Греции?

Малко вздохнул:

– Вы, конечно, не поверите ничему из того, что я вам расскажу...

Дэвид Уайз прокашлялся перед тем, как спросить:

– Надеюсь, вы сейчас никуда не собираетесь уезжать?

Это было уж слишком! Малко с горечью сказал:

– Успокойтесь. У меня нет никакого желания это делать. Похоронят меня здесь.

В голосе Уайза он ощутил беспокойство:

– Что вы хотите этим сказать?

– Я вам все объясню. Но сейчас я очень устал. Завтра я буду в Вашингтоне. – Он повесил трубку и повернулся к Биллу, который не упустил ни слова из сказанного.

– Полагаю, у вас есть приказ не спускать с меня глаз?

Молодой агент ФБР покраснел, как девушка:

– Э... Нет.

– У вас есть машина?

– Да.

– Тогда окажите мне небольшую услугу и отвезите домой. Таким образом, все будут довольны. Я живу в Покипси в шестидесяти милях отсюда.

Через четверть часа, получив чемодан Малко, они мчали по скоростной дороге в сером «Форде» ФБР. Оба молчали. Билл – по причине застенчивости, Малко – погруженный в печальные мысли. Итак, он находился среди трех огней. Руди Герн на этот раз был действительно мертв. Оставалась только Сабрина, которая могла подтвердить, что он не Руди. Но где ее разыскать?

– Можете идти спать, – сказал Малко Биллу, когда машина остановилась перед виллой. – В городе есть неплохие гостиницы. Завтра отправимся в Вашингтон.

Молодой человек колебался. Чувство долга повелевало остаться, но Малко казался таким искренним... А перспектива провести ночь в машине вовсе не улыбалась. Малко решил за него:

– Не бойтесь. Я не убегу.

Пожав ему руку, Билл выше, а Малко открыл дверь и вошел в темный коридор. Прежде всего он тщательно обследовал весь дом. Все, вроде, в порядке. Подняв капот своего «Фалкона», он осмотрел мотор на тот случай, если кому-нибудь захотелось бы подбросить туда небольшую бомбочку. Ничего. Он вернулся в салон и налил стакан «Столичной». Вдруг кто-то позвонил в дверь. Засунув за пояс пистолет, он вышел на террасу за домом, оттуда выпрыгнул в сад, и пройдя через соседний сад, очутился на дороге. Перед дверью стояла соседка госпожа Астор с кучей писем в руках. Поспешно вернувшись домой тем же путем, Малко открыл ей дверь. Муж госпожи Астор работал в Нью-Йорке, и она целыми днями оставалась одна, скучая до смерти.

– Вот вам ваши письма, – сказала она. – Никто к вам не приходил. Хотя да, два господина. Но я не думаю, что это к вам.

– Два господина?

– Они приходили три дня назад. Хотели купить здесь виллу. Ваша им очень понравилась. Но ведь вы не продаете?

– Нет, я пока не намерен ее продавать, – ответил Малко, отпивая глоток водки. – А как они выглядели?

Госпожа Астор хитро прищурилась:

– Ах, я знала, что вас это заинтересует. Думаю, что это были иностранцы. Они говорили с акцентом. Один высокий, с орлиным, как у индейца, носом, второй – блондин, высокий, с голубыми глазами и длинными усами. Очень красивый мужчина. Должно быть, скандинав. Однако я подумала, что...

Но Малко уже не слушал болтовню соседки. Его фантастическая память тут же восстановила образы двух мужчин на балу в Мюнхене. Тех, которые собирались его убить. Наверняка израильтяне. Итак, они его нашли. И вернутся, если уже не здесь и не следят за ним. Они ни за что не поверят в его объяснения, особенно после смерти Кулькина. Он встал и поставил стакан.