– И долго ты будешь там стоять, как памятник русского деревянного зодчества? – вопросила я, прекрасно прочитав в его глазах все его мысли.

– Одевайся, я тебя домой отвезу. – буркнул Андрей и вылетел из комнаты. Я пожала плечами.

– Как хочешь. – мою гнилую душу, конечно, глодал какой-то червяк, но я упрямо сжала губы. Не хочет – не надо. Натянув колготки и платье, я направилась на кухню и встала к Андрею спиной. – Застегни замок. – Он не двигался. Я начала злиться. – Замок застегни. – За спиной раздалось тихое, но жутко неприличное ругательство. Андрей подхватил меня на руки и потащил обратно в постель. Наконец-то! А то я думала, что так и уеду отсюда, его не трахнувши.

Вообще мне нравилось, с какой легкостью Андрей отрывал меня от земли. Я забывала про свою крупногабаритность и чувствовала себя буквально Дюймовочкой. Да, кажется, я довела Андрея до белого каления. Во всяком случае, былая нежность вернулась к нему только ко второму акту нашего спектакля. Оказалось, что когда он злой, он в постели вообще супер. Дремануть мне удалось часа полтора, не больше, поэтому единственное, о чем я думала, выходя из ванной последний раз – так это о том, что мне (к счастью) не на работу. Я уткнулась носом в подушку, расслабилась и с удовольствием подумала о том, что минут через 30-40 пойдет первый автобус и отсюда можно будет мирно слинять. Однако Андрей, похоже, настроился на другую волну.

– Ольга, ты можешь мне сказать одну вещь?

– М-м-м? – пробурчала я блаженно улыбаясь и даже не желая открыть глаза.

– Ты знаешь, как я к тебе отношусь? – только не это! Зачем все портить с утра пораньше? – Знаешь?

– Нравлюсь, наверное. – осторожно вякнула я.

– Почему ты никогда не верила в то, что я люблю тебя?

Вспыхнул Андрей, и мне стало совсем плохо. Да, в этот момент я поняла чувства мужчины, который ложится в постель с женщиной, рассчитывая на ночное приключение, а утром она начинает преданно заглядывать ему в глаза и ждать, что он поступит как честный человек. Надо сказать, прескверное ощущение. Потому что поступать как честная женщина я, конечно же, не собиралась.

– Андрей, успокойся.

– Нет, ты скажи мне, почему ты никогда не верила в мою любовь.

– Запросто! – вскипела я, поскольку мне, наконец, надоели все эти прибамбасы. – Я понятия не имею, почему мне в нее не верилось! Да мне поначалу вообще это до лампочки было! А потом я просто привыкла к этой фразе. – я глубоко вздохнула и постаралась успокоиться. – Извини.

– Я бы хотел, что бы у нас что-нибудь получилось. – Андрей приподнялся на локтях и заглянул мне в глаза.

– В смысле? – я начала впадать в тихую панику.

– Я хочу, чтоб ты осталась у меня. Совсем.

Вот это я влипла! Я отодвинулась от Андрея на безопасное расстояние, собралась с духом и постаралась как можно тактичней показать, что мне это предложение не нравится. Андрей продолжал упрямо на меня смотреть. Понятно. Значит, придется объяснять словами. Это хуже.

– Я не могу остаться.

– Ты считаешь, что у нас ничего не выйдет?

– Да. – он вскочил, натянул штаны, закурил и начал носиться по комнате взад-вперед.

– Почему? Ты можешь мне сказать? – я начала одеваться.

– Честно?

– Честно! – ответил он, застегивая замок на моем платье. Я отошла от него подальше и вылепила ему в глаза правду.

– Мне с тобой скучно. – по лицу Андрея поползли зловещие красные пятна. Ой-ей.

– Ты имеешь в виду, что я не устраиваю тебя в постели? – выдавил он. Я изумленно похлопала глазами и расхохоталась. Когда ж я запомню, что у мужиков все мысли только около одного места крутятся?

– Да нет, Андрей. С постелью-то у тебя как раз все в порядке. И даже более чем. – я вздохнула и, глядя на выражение лица Андрея, начала подсчитывать, хватит ли у меня денег на такси. То, что Андрей сейчас меня из своей квартиры выставит, сомнений не было.

– В чем же дело? – выдавил он.

– Понимаешь, – как можно тактичней попыталась объяснить я, – жил такой замечательный философ, обзываемый Ницше. И в одном из своих трудов выдал он совершенно потрясающую фразу. Смысл такой: прежде, чем начинать жить с человеком, подумай, сможешь ли ты с ним всю жизнь разговаривать. Все остальное в совместной жизни преходяще, но большая часть общения принадлежит разговору.

– Ну и что? – нахмурился Андрей.

– Я вообще не могу с тобой разговаривать. От меня далека твоя жизнь, твои увлечения и круг твоего общения. А ты, в свою очередь, не сможешь разговаривать со мной. Ты больше половины не понимаешь из того, что я тебе говорю. Ты не сможешь общаться с моими друзьями, а я с твоими. Нас раздражают привычки друг друга. К тому же, Андрей, ты просто патологически ревнив. Да и вообще первая, особенно школьная любовь, обычно ничем путным не заканчивается.

– Поехали. – выдохнул Андрей. Я безропотно оделась и спустилась вниз

Нет, все-таки зря я так плохо подумала о Васильевском. Он меня сам решил довезти. Всю дорогу мы молчали. И даже когда Андрей высадил меня у моего подъезда, он не сказал мне ни слова. Он просто развернулся и уехал. А я смотрела ему вслед и думала, что вот пройдет еще лет 5 (или 10?), и будет снова встреча выпускников, и я опять, наверное, увижу его… Интересно, какими мы станем к тому времени? Скорее всего, я опять захочу произвести на него впечатление. А может быть, даже, я захочу с ним переспать? Я не знаю. Я давно уже не думаю о том, что принесет с собой завтра. Это слишком бессмысленно.

Ольга прислушалась к своим ощущениям и поняла, что никаких чувств к Андрею у нее внутри нет. Ни нежности, ни тепла, ни (тем более) желания с ним переспать. Ольга не была уверена, что это останется неизменным. Случай – довольно капризная вещь. Ольга хмыкнула. Она поймала себя на мысли, что даже не задумалась о том, сможет ли Андрей простить ей ее уход. Ей это было глубоко фиолетово.

Ольга оторвалась от чтения, заварила себе кофе, достала печенье и уселась изучать свои тетрадные опусы дальше. Впрочем… Это была уже не тетрадь. Это были несколько листков, скрепленные степлером. Случайные записи о случайных людях. И даже объединяющий все это подзаголовок. "Прохожие".

Ты одинок средь сотни тысяч лиц,

ты одинок без сотни тысяч лиц.

А. Рудаки.

Мне хотелось бы рассказать, как бывает иногда больно. Как поселяется где-то внутри ноющая тоска и не хочет никуда уходить. Мне хотелось бы рассказать о том, какими мы бываем иногда идиотами, проходящими по жизни мимо чего-то главного. О чем могут мечтать люди? Чтобы их любили. И любить самим. Но вместо того, чтобы дарить друг другу счастье, мужчина и женщина продолжают воевать. Никто не считает ни потерь, ни приобретений в этой войне.

Мне хотелось бы рассказать о прохожих. О тех, кто когда-то мне нравился, и кому нравилась я. Они не оставили следа в моей жизни. Но иногда… Иногда мне даже приятно о них вспоминать.

История первая. С соблазнением.

Главное действующее лицо – я. А в роли объекта моего пристального интереса выступал некий Дима. (Парень приятный во всех отношениях). Он был очень даже ничего себе так и крупно мне нравился. Среднего роста, средней комплекции, с симпатичной темной челочкой и (главное!) серыми глазами.

Вся эта история началась с того, что мои друзья как-то так одновременно разбрелись по своим делам, и на какое-то время я осталась совсем одна. Разумеется, что мне стало скучно, я поехала к Еленке, и она втащила меня в какую-то компанию. Два дня меня это забавляло (от делать нечего), а на третий я стала искать гнилой шнур или гитарную струну (нужное подчеркнуть), поскольку подруга, помимо того, что заставляла меня слушать попсу, начала меня еще и припрягать к просмотру высокоинтеллектуальной передачи "Дом-2". Такого счастья, разумеется, я уже вынести не смогла. И единственное, что меня спасло – так это появление Димы. Он поставил Чижа, и я просто-таки воспылала к нему нежными чувствами.