– Вот именно. Я всегда говорил, что ты мозг нашей семьи. Ты попала прямо в больное место. В бумажнике было все: мои визитки, по которым он узнает, кто я такой; адрес Фэншоу, по которому он поймет, что я здесь по делу; моя лицензия, которая скажет ему, что я следователь, а еще, и ты сейчас умрешь, когда услышишь, еще список причин смерти, перечисленных в страховке Джеллерт. Все! Если он один из людей Денни, я открыл им все карты.

– Ну что ж, теперь ничего не поделаешь, – сказала Элен и поцеловала меня. – Всякое бывает. Любой мог бы попасть в такую западню. Ты не должен себя винить.

– Очень мило, что ты так говоришь, но если об этом узнает Мэддакс, его хватит удар. Ладно, лягу-ка я спать. На сегодня хватит с меня этого дела Джеллерт.

Я начал стаскивать с себя одежду, и тут Элен сказала:

– Когда ты ушел, я спустилась вниз и смешалась с толпой. Я немного осмотрелась и подружилась с одним полицейским. Он мне рассказал, что кто-то пытался взломать сейф в конторе торговца бриллиантами на третьем этаже. Он сказал, что грабил любитель. Он только поцарапал сейф, только и всего. Полиция считает, что Мейсон, управляющий, услышал шум, пошел взглянуть, в чем дело, и напоролся на нож.

Я помолчал, вылезая из брюк.

– Надо же, какой отчаянный любитель. По-моему, это ерунда. О Денни что-нибудь говорили?

Она покачала головой:

– Нет, полиция уверена, что убийца хотел добраться до бриллиантов.

Я продолжал раздеваться:

– Если это так, а я в этом сомневаюсь, то убийство управляющего не имеет никакого отношения к Денни. Конечно, мы точно не знаем, был ли этот тип в клетчатой куртке в том доме и он ли убил Мейсона. То, что он здесь болтается уже три дня в поисках Денни, и то, что он сегодня здесь, говорит о том, что убийца – он, но у нас нет доказательств. Потом, ведь есть еще та женщина с духами «Джой». Что она здесь делает?

Пока я говорил, Элен выскользнула из своих одежек и влезла в рубашку. Я не устаю поражаться скорости, с которой она сбрасывает с себя одежду. Я последовал за ней в ванную.

– Ты только подумай, а что если тип в клетчатом вообще не связан с нашим делом? Может, он прочитал имя Денни на табличке и использовал его как предлог, чтобы порыться в конторе торговца бриллиантами?

Элен закивала с полным ртом зубной пасты.

– Мне не дает покоя эта женщина, – продолжал я, – жаль, у меня нет номера ее машины. Дорогая штучка. Эти духи и машину таких размеров за гроши не купишь.

– Милый, не пора ли перестать болтать и пойти спать? У тебя усталый вид, а я так просто с ног валюсь. Я вернулся в спальню и натянул пижаму. Когда Элен вышла из ванной, я сказал:

– Мы должны отыскать эту девчонку Джеллерт. Лучше всего навестить мелких театральных агентов, они могут знать, где она. Мы составим список агентств и посмотрим, можно ли что-нибудь о ней выяснить. Есть предложения получше?

– Есть, – ответила Элен, запрыгивая в постель. – Перестань строить из себя детектива и ложись спать. Ты знаешь, что уже третий час ночи?

– Должен вам сказать, миссис Хармас, – нравоучительным тоном сообщил я, – что детектив не может позволить себе спать. Он должен быть на посту каждую минуту и днем, и ночью.

– По-моему, мы договорились, что ты молокосос номер один, а не детектив. – Элен натянула на себя одеяло. – Слезай с коня и иди спать.

На следующее утро, позавтракав в постели, сразу после половины десятого мы завладели телефонным справочником и составили список местных театральных агентств. Имя им был легион, и к тому времени, как мы закончили, список был длиной с мою руку.

– Пока мы их всех обойдем, у нас уже будут внуки, – с отвращением бросил я. – О Господи! Как же этим ребятам удается хоть сколько-нибудь зарабатывать при такой конкуренции?

– Может, нам повезет, и мы сразу наткнемся на того, кто их знает, – с надеждой сказала Элен. – Порви этот листок надвое. Я возьму себе одну половинку, а ты – другую.

– Очень благородно с твоей стороны. Пойми, ты вовсе не обязана этого делать. Это мне платят за то, чтобы я бегал по улицам, задавал идиотские вопросы и носился вверх-вниз по лестницам. Тебя наняли, чтобы ты работала головой.

– Разумеется, я буду ею работать, – ответила она. – Давай список, и начнем. Встретимся здесь в час, пообедаем?

– Хорошо. Начни с агентов-одиночек. Крупные агентства вряд ли знают эту девицу. Береги себя и не дай какому-нибудь торговцу живым товаром заманить тебя на сцену. У тебя есть муж, которому ты должна готовить еду.

Спросите любого копа, и он подтвердит, что поиски человека на девяносто процентов состоят из беготни, на пять – из вдохновения и на пять – из удачи.

Через пару часов упорного хождения по лестницам многочисленных контор я пришел к выводу, что на мою долю пока что приходится сплошная беготня и ни признака удачи. К этому времени я обошел уже десять агентств, в которых на вопрос о Сьюзен Джеллерт мне лишь бросали безразличное «Никогда о такой не слышали», и то же самое про Брэда Денни, и, более того, по-видимому, даже не хотели слышать ни о ком из них.

Денек был жарким, и к половине двенадцатого я чувствовал себя стариком, просидевшим лишний час в парилке турецкой бани. Я решил дать отдых ногам и забежал в аптеку выпить чашечку кофе. Я прочесывал улицу, на которой располагались двадцать два театральных агентства, и все – на верхних этажах высоченных зданий, владельцы которых не удосужились установить лифты. Я подумал, что есть смысл посоветоваться со стариком, который принес мне кофе.

– Я ищу одну девушку-артистку, – сказал я, вытирая лицо и шею. – Ее фамилия Джеллерт, Сырзен Джеллерт. Не слышали о такой?

– Сьюзен Джеллерт? – переспросил он и покачал головой. – Вряд ли. Я знаю Коррин Джеллерт, но не Сьюзен. Может быть, это ее сестра? Мне кто-то говорил, что у Коррин Джеллерт есть сестра.

– Кто такая Коррин Джеллерт? – спросил я без особой надежды, хотя имя было не из тех, что слышишь каждый день.

Старик улыбнулся, обнажив три зуба в пустом рту:

– Славная была малышка. Иногда забегала сюда. Совсем сумасшедшая.

– В каком смысле?

– Ей было на все наплевать. Лет шесть-семь назад у нее был номер со стриптизом в клубе «Замочная скважина» на Десятой улице, так, помнится, она как-то раз напилась и выскочила из клуба в чем мать родила. Хорошо еще, что ей встретился коп, который быстренько прогнал ее обратно. Упрямая девчонка, можете мне поверить.

– А где она теперь?

– Знать не знаю, я ее уже года три не видел. Говорили, что вышла замуж. Я слышал, что она бросила шоу-бизнес или он ее бросил. Коррин докатилась до того, что никто бы не рискнул дать ей работу. Она даже пару раз попадала в тюрьму за неприличные танцы.

– Вы не встречали парня по имени Брэд Денни?

По-моему, он агент.

– Вряд ли. Но почему бы вам не заглянуть к Мосси Филлипсу на той стороне улицы? Мне кажется, он фотографирует всех, кто работает в шоу-бизнесе, не настоящих звезд, конечно, а тех, что помельче. Они все ходят к Мосси. Может быть, он вам подскажет.

Идея показалась мне недурной. Я заплатил за кофе, поблагодарил служителя и вышел на улицу под палящие лучи солнца.

Перейдя через дорогу, я подошел к небольшой студии с единственной дверью, в витрине красовались глянцевые фотографии. Потускневшая золоченая надпись на вывеске гласила: «М. Филлипс. Портреты. Учр. в 1897 г.».

Я толкнул дверь и вошел в крошечную лавчонку, в которой был прилавок, разделявший комнатушку надвое, и четыре громадные доски с прикнопленными фотографиями артисток, танцоров, стриптизерш, культуристов и комиков. Когда я открывал дверь, звякнул колокольчик, но никто не появился.

Я стал разглядывать фотографии, думая о том, многие ли из этих людей все еще живы: большинство из них, похоже, были клиентами мистера Филлипса в ту пору, когда он только начинал свою деятельность. Позади меня раздалось тихое покашливание. Я обернулся.

За прилавком стоял высокий седой негр с печальным лицом и с надеждой смотрел на меня. Ему было уже под семьдесят, и его сюртук, узенький галстук и безупречной белизны манишка смотрелись пережитками прошлого.