Первая победа героя над Кумасо являет собой пример «удачной» части его карьеры. Перед отправкой на Запад, мальчик-герой навестил свою тетю, Верховную Священнослужительницу Великого Храма в Исэ, которая дала ему одеяние, юбку-штаны и меч.

Когда он достиг дома Храбрецов Кумасо, он увидел его окруженным тремя рядами воинов, живших в землянках у стены. В ожидании праздника, который должен был начаться по случаю завершения строительства жилища, было много шума и суеты; для пиршества готовилась пища. Он бродил по дому, ожидая наступления дня празднества. Когда время пришло, он распустил волосы и зачесал их вниз по плечам, по-женски. Затем он надел одежды и юбку-штаны, подаренные тетей и, сделав, таким образом, себя точь-в-точь похожим на девушку, вошел в землянку, смешавшись с женщинами.[10]

Два предводителя Кумасо[11] были очарованы, увидев девушку, и пригласили ее сесть между ними, а сами продолжали попойку. Принц Оусу дождался, когда празднество достигнет апогея, а затем вынул меч, спрятанный в одежде на груди, и, схватив старшего Кумасо за воротник, пронзил ему грудь. Младший Кумасо в ужасе выбежал из комнаты. Принц догнал его у ступеней, схватил сзади и вонзил меч в спину. Тогда предводитель сказал: «Не углубляй своего меча. Мне есть, что тебе сказать».

Принц, удерживая его на земле, согласился выслушать. Тогда предводитель сказал: «Кто бы ты мог быть, мой повелитель?» «Я сын [императора], проживающего во дворце Хисиро и правящего Великой Землей Восьми Островов…[12] Прослышав о том, что вы, двое предводителей Кумасо, непочтительны и отказываетесь подчиняться его повелениям, Его Величество послал меня сюда с приказанием умертвить вас». «Да, похоже, так оно и есть, — сказал предводитель. — Ибо здесь на Западе кроме нас двоих нет сильных, храбрых мужей, однако в Великой Земле Ямато есть один, превосходящий нас обоих в смелости. Поэтому я дам тебе имя. С этих пор да будешь ты известен, как принц Ямато Такэру!»[13] Как только предводитель кончил говорить, принц убил его, рассекши на куски, как спелую дыню. С тех пор его стали называть принцем Ямато Такэру.[14]

Миссия была выполнена, и молодой принц отправился в Ямато. На пути домой он остановился в западной провинции Идзумо, чтобы покорить местного предводителя. Для этой цели он приберег весьма непривлекательную уловку. Сперва, торжественно поклявшись в дружбе с Идзумо Такэру (Храбрецом Идзумо) и установив, таким образом, определенную связь, считающуюся священной и нерушимой в любом раннем обществе, он втайне сделал деревянную имитацию меча, который прикрепил себе сбоку. В один из дней он пришел к Идзумо Такэру, чтобы идти с ним купаться на реку и, когда они вышли из воды, сказал: «Давай обменяемся мечами!» Это прозвучало, как еще одна клятва в товариществе, и Идзумо Такэру, ничего не подозревая, взял поддельный меч. Затем наш герой предложил ему скрестить мечи в дружеском фехтовальном поединке. Предводитель согласился, но, разумеется, не смог вынуть из ножен свое деревянное оружие, а Ямато Такэру, не теряя времени, зарубил его насмерть. Он отпраздновал триумф, сложив первую из своих знаменитых поэм, стихотворением в тридцать один слог, где высмеивался Идзумо Такэру за то, что носил меч без лезвия.[15]

Когда, наконец, Ямато Такэру вернулся в столицу, изнуренный походами, его не встретили как героя-завоевателя и не позволили насладиться своими успехами, но тотчас же послали с другой миссией — подчинить Эмиси в восточных провинциях. Произошло это потому, что его брат, который по справедливости должен был предпринять следующую экспедицию, был настолько устрашен подобной перспективой, что убежал и спрятался в траве. С другой стороны создается впечатление, что император Кэйко желал по возможности скорее убрать с пути своего сына, следуя, возможно, тому принципу, что нет ничего опаснее «героя без дела». В любом случае в этот момент в повествовании фигура Ямато Такэру приобретает иной облик: бесчувственный, беспринципный громила уступает место одинокому, невезучему страннику, который, несмотря на всю свою ревностную лояльность и победы в сражениях, обречен судьбой на поражение и раннюю смерть.

Получив приказ выступать в поход, Ямато Такэру обратился к императору со следующими словами: «Всего лишь несколько лет назад я покорил Кумасо. Теперь же восстали Эмиси на востоке. Когда же наконец в этой стране наступит мир? Я устал от сражений. И все же я приложу все свои силы, чтобы подавить это новое восстание». Затем император Кэйко дал сыну знак полководца (топорик китайского типа — по Нихон-сёки; огромное копье — по более «японской» версии в Кодзики), а также выступил с долгой и страстной речью о важности покорения «грубых божеств в горах, злых демонов на равнинах, загромождающих проходы и разрушающих дороги, что приносит много страданий людям».[16] Совершенно очевидно практическое отсутствие различения между этими сверхъестественными созданиями и реальными племенами, им поклонявшимися, ибо император говорит тут же: «Среди восточных дикарей наиболее сильные — Эмиси.» Он описывает примитивный уровень их культуры («мужчины и женщины живут совместно, смешанными браками… они одеваются в шкуры и пьют кровь») и приказывает Ямато Такэру всех их подчинить, дабы был сохранен императорский дом.

Перед тем, как отправиться в свой последний поход, герой еще раз посещает Великий Храм в Исэ. Остро переживая убогий прием, оказанный ему императором, он излил душу Верховной Священно служительнице, сестре императора Кэйко:

«Оттого ли это, что Его Величество желает моей ранней смерти? Сперва он послал меня напасть на злобных жителей Запада. Затем, как только я возвратился, он снова посылает меня в сражение, на это раз — подчинить коварных жителей двенадцати восточных районов и даже не дает мне войск. Зачем ему так поступать, не желай он моей гибели в молодые годы?»

На cri de coeur[17] своего племянника Верховная Священнослужительница ответила, подарив ему меч, приобретший позже имя Кусанаги («косильщик травы»), и мешок, который тот должен был открыть лишь в чрезвычайном случае.[18]

По пути на Восток, Ямато Такэру обручился с принцессой в провинции Овари, однако решил не жениться на ней до тех пор, пока не доложит об исполнении своей миссии императору. Когда он добрался до восточной провинции Сагами, местный предводитель обманул его историей о яростном божестве, обитающем в болоте на равнине, и Ямато Такэру, ничего не подозревая, отправился, чтобы напасть на него. Как только он оказался на равнине, предводитель зажег ее, но герой спасся, скосив траву мечом и устроив «встречный пожар» с помощью фитиля, провидчески вложенного тетей в мешок для чрезвычайных ситуаций.

Следующее происшествие с Ямато Такэру на его «пути испытаний» без сомнения считается самым известным, поскольку насыщено той разновидностью пафоса, которая всегда характеризует героя в воображении людей. Пересекая водные просторы между Сагами и Кадзуса (в настоящее время — Токийский залив), он возбудил враждебность Божества Проливов, которое немедленно подняло волнение, из-за чего корабль стал дрейфовать. Сопровождавшая его принцесса Ототатибана (зачастую неверно идентифицируемая с его «императрицей») совершенно точно знала, что следует делать в подобных отчаянных ситуациях: «Я пойду в воду вместо тебя, — заявила она, — дабы ты, мой принц, смог выполнить возложенную на тебя священную миссию, вернуться к императору и доложить об этом.»[19] Затем на поверхности волн были разложены восемь слоев грубых циновок, восемь кожаных покрывал и восемь шелковых ковров; принцесса легла на них и погрузилась в воду. Это немедленно успокоило море, и Ямато Такэру смог пересечь залив. Спустя семь дней на берег выбросило гребень принцессы Ототатибана, который был с почтением похоронен в гробнице.