— Ник, мне кажется, я не смогу пройти через это…

— А я не могу тебя отпустить! — Его улыбка превратилась в звериный оскал — смесь первобытного инстинкта хищника, подгоняемого жестоким голодом, и грубой страсти.

К счастью, в этот момент судья Ларсон предложил Дани свое кресло. Она буквально рухнула в него, освободившись от цепкого взгляда Ника.

— Итак, готовы? Можно приступать?

— Дани? — Ник встал рядом с креслом. Решать ей. Дани посмотрела на судью и встретила мудрый, понимающий взгляд. Чуть вздохнув, она ответила:

— Я готова.

— Начинай, Генри. — Ник нежно пожал ее руку.

И вот в этот-то момент все и случилось.

Ноющая боль вдруг пронзила все ее тело, ей показалось, что ее сдавил тесный обруч. Дани шумно выдохнула, вцепившись в Ника мертвой хваткой. Пытаясь восстановить дыхание, она смотрела на него расширенными от ужаса глазами.

Ник мгновенно все понял.

— Генри, мы с Дани решили остановиться на укороченном варианте церемонии.

Судья кивнул, соглашаясь.

Ник молча дал ему знак, чтобы тот ничего не говорил собравшимся. Если бы они узнали, что у Дани начались схватки, то тут поднялось бы нечто невообразимое, и тогда их свадьбе не бывать. К счастью, Генри был умным человеком.

— Честно говоря, я сам собирался это предложить, — непринужденно заметил он. — Так что, если никто не возражает, мы поженим этих двоих с минимумом формальностей.

Рука Дани, которую Ник держал в своей, снова сжалась. Если это означает очередную схватку, то времени у них в обрез.

— Генри! — отрывисто бросил он.

— Дорогие мои… — начал судья.

— Подождите! А как же цветы? Кто должен был принести цветы? — раздался женский голос.

Ник не знал, кто из сестер вспомнил о цветах, а то с удовольствием придушил бы ее.

— Я куплю Дани вагон цветов, как только мы поженимся. Генри, продолжай.

— Мы собрались здесь сегодня…

— У ребенка должны быть цветы, — с трудом проговорила Дани.

— Хорошо. — Ник вытащил бумажник из заднего кармана и не глядя вынул сразу целую пачку банкнот. — Кто пойдет за цветами?

Один из племянников, схватив деньги, помчался к выходу.

— Мы собрались здесь сегодня, чтобы соединить этого мужчину и эту женщину узами брака…

Разве мы не подождем Кристофера? — недовольно спросила одна из сестер.

— Кристоферу придется смириться с тем, что он пропустил начало, — резко отозвался Ник.

Дани тихо застонала, и на лбу судьи Ларсона выступили капельки пота.

— Согласен ли ты, Николае Коултер, взять Даниэлу Шератон в свои законные жены?

— Что-то уж все слишком быстро, — расстроенно прошептала Рут.

— Да, согласен, — рявкнул Ник. — Продолжай, Генри!

— А ты…

— Да! Да! — Дани застонала.

— Неужели ты даже не хочешь дослушать до конца? — возмутился Остин. — Что это за свадьба?

— Я уже слышала все эти слова в прошлый раз, папочка! Просто сейчас говорю «да» другому мужчине, вот и вся разница.

— Где твое кольцо, Ник? — поторопил Генри.

— Вот оно! — Ник сорвал его с мизинца, не без труда разжав пальцы Дани, и быстро надел ей усыпанный бриллиантами золотой ободок. Он даже не стал ждать, что скажет судья. — Отныне ты моя, Даниэла Коултер. Теперь мы навеки вместе — в горести и в радости, в болезни и в здравии, и во время родов тоже. Господи, теперь тебе точно никуда от меня не деться, радость моя. Генри, ты закончил?

— Почти. — И, не делая паузы, судья произнес: — Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловаться.

Ник с сожалением посмотрел на жену.

— Увы, сомневаюсь, что сейчас есть на это время. — Схватившись за спинку кресла, он быстро покатил его к двери. — Посторонитесь, друзья! Генри, можешь договориться, чтобы нас сопровождала полицейская машина с сиреной?

— Вас встретят у выхода. Только без паники. Мы доставим ее в больницу как раз вовремя.

— О Господи. У нее начались роды. Даниэла! — До Рут дошло наконец, что происходит. — Ник, если не хочешь, чтобы она родила прямо в суде, тебе стоит поторопиться!

— Спасибо, Рут. Я это учту.

Он быстро выкатил кресло из кабинета судьи. Одной рукой Дани вцепилась в подлокотник, а другой придерживала подаренную Джейми шляпу.

— Держись, родная. Полиция вмиг домчит нас до места. Мы успеем вовремя.

Добравшись до главного входа, Ник поднял Дани из кресла.

— Приехали, дорогая.

— Почему? Что случилось?

— Ступеньки. «Скорой помощи» еще не видно, но полиция уже на месте.

Она обняла его за шею, крепко прижимаясь животом. Стиснув зубы, он быстро, но крайне осторожна начал спускаться по лестнице.

Черт! Надо было прервать церемонию. А все его эгоизм. Вместо того, чтобы расписываться, нужно было отвезти ее прямо в больницу. Если по его вине с их ребенком что-нибудь случится, он никогда себе этого не простит.

Около полицейской машины стоял офицер, который при их появлении поспешно открыл заднюю дверцу. Ник бережно поставил Дани на ноги. Она растерянно посмотрела на него своими огромными темными глазами.

— О, Боже, — прошептала она.

— Что? Что такое? — Господи, отчаянно молил он Бога, только не дай ей родить прямо здесь, на улице. — Что на этот раз?

— У меня отошли воды. — Она опустила глаза.

К счастью, офицер оказался спокойным и рассудительным человеком. Он подождал, пока Ник помог Дани устроиться на заднем сиденье; затем включил мигалку и рванул с места, умело маневрируя на бешеной скорости в потоке машин и не забывая то и дело пускать в ход сирену.

— Схватки учащаются, — нервно объявила Дани между стонами. Ее тело так содрогалось, что даже шляпа съехала, коснувшись ее щеки, словно в знак сочувствия.

— Еще минут пять, дорогая. Продержись всего пять минут. — Ник обхватил ее, прижимая к себе, как маленькую.

— Слишком долго! Не могу, мне надо тужиться.

— Не тужься! Ты должна… — Черт, а что она в самом деле должна делать? Еще ни разу в жизни он не чувствовал себя таким беспомощным и растерянным.

— Дышать? — пришел к нему на помощь офицер.

— Вот именно, дышать. Ты должна дышать. — Ник ухватился за это предложение как утопающий за соломинку.

— Сама знаю! Я еще не законченная идиотка. Как-никак посещала занятия для беременных, — раздраженно ответила она.

А вот ему не пришлось, с болью подумал он. Она ходила на занятия одна.

— Так, может, будешь делать так, как тебя учили?

— А я что, по-твоему, делаю?.. — Новый приступ боли заставил ее замолчать на полуслове.

Она уткнулась головой ему в плечо, и ее свадебная шляпа упала на сиденье.

— Зачем ты сделал мне ребенка? Я только хотела переспать с тобой, а вовсе не забеременеть.

Уши офицера стали пунцовыми.

— Боюсь, на этот раз получилось все в комплексе, — прошептал Ник.

— Я даже не успела выбрать имена. — Ее черные, как темная ночь, глаза наполнились слезами. — Нам придется звать ребенка «Эй, ты».

— Если родится мальчик, назовем его Остин, в честь твоего отца. А если будет девочка… — Он решил рискнуть. — Как тебе имя Абигайль?

— Абигайль? — Она шепотом повторила имя, прислушиваясь к его звучанию. — Мне нравится. Немного старомодное, но красивое.

Еще одна схватка, намного сильнее и продолжительнее прежних.

— Боже, Ник, как же больно! Ну почему, чтобы родить ребенка, надо так мучиться?

В этот момент машина резко затормозила прямо перед входом в отделение «Скорой помощи».

Ник стоял на пороге больничной палаты Дани с огромным букетом цветов. Еще ни разу в жизни он не чувствовал себя так неловко.

Увидев его. Дани радостно улыбнулась, глаза ее засверкали от восторга.

— Это мне?

— Кристофер, увы, опоздал. А ты заслуживаешь цветов в день свадьбы. — Он вошел в комнату и протянул ей искусно составленный букет. Яркие цветы выразительно подчеркивали нежно-кофейный цвет отделанного тонким кружевом пеньюара; по кровати рассыпались каскадом ленты, которыми был перевязан букет. Дани больше походила на невесту, нежели на только что родившую женщину. — Ты заслуживаешь много большего. Но пока придется ограничиться этим.