– Абсолютно все, что Трегубова там обо мне написала в своей книжке, – правда. Из чего я делаю вывод, что и все, что она написала про других политиков, – тоже абсолютная правда. Причем, по словам его собеседников, последнюю фразу министр (тогда еще ДЕЙСТВУЮЩИЙ, а теперь уже бывший) произносил с нескрываемым удовольствием.

Тем временем Кремль переполняли самые что ни на есть параноидальные версии о происхождении моей книжки. Одно время кремлевская тусовка считала, что «Байки» мне «заказал» Волошин. Более того, один из недалеких от Кремля людей в частной беседе на полном серьезе спросил меня: «Это что, Стальевич тебе помог тираж книги спасти, когда ее в типографии задерживали? Там, честно говоря, все думали, что это прощальный подарок твоего „друга“».

Сейчас расскажу, как все было с Волошиным на самом деле. Мы с ним действительно созванивались в тот момент, когда мою книгу по необъясненным причинам три недели задерживали в типографии. Дело происходило сразу же после ареста Ходорковского, и я знала, что Волошин уже написал Путину заявление об отставке. Я, разумеется, первым делом спросила Волошина не о своих, а о его проблемах:

– Александр Стальевич, вы, говорят, заявление об отставке написали?

– Я заявление написал о том, чтобы мне скорее книжку Трегубовой почитать дали! – пошутил в своей обычной манере Волошин. – Ты куда вообще пропала? Когда книжку дашь почитать?

– Если хотите почитать книжку, тогда дайте там, пожалуйста, распоряжение ответственным органам, чтобы они книжку из типографии, наконец, выпустили и дали ее довезти до Москвы! – «пошутила» в ответ я.

– Да куда денутся, пропустят… – посмеялся Волошин. – Приходи в гости, а? Скажем, в пятницу? Жду от тебя книжку в подарок! Придешь?

– Я-то приду. Да только куда к вам уже будет «в гости» – то приходить? Вас ведь уже небось уволят к тому времени! У вас и кабинета-то своего к тому времени в Кремле не будет, – по-доброму, по нашей хорошей традиции, пошутила я над ним. И как в воду глядела. Разговор этот у меня с Волошиным состоялся во вторник. В четверг поздно вечером после трехнедельной задержки в Москву внезапно для всех довезли мой долгожданный тираж книги. А в четверг ночью стало известно, что Волошин отправлен в отставку. Так что в пятницу мне уже действительно некуда было идти к нему «в гости», чтобы подарить книжку. Таким образом, и его, и мои «шутки» в том телефонном разговоре оказались в руку. После этого Волошин так и не перезвонил. Я вот думаю: может, ему книжка моя не понравилась? Прямо даже и не знаю, с чего бы это. Тем временем из-за «Баек» мы с Волошиным уже превратилась чуть ли не в героев комиксов. Пока что, к счастью, только виртуальных. В один прекрасный день у меня вдруг опять начал разрываться телефон. Вопрос, которым меня атаковали телевизионщики и газетчики, были довольно нетипичным:

– Скажите, Лена, а вы не замужем?

– Почему это вас интересует? – слегка удивилась я. – Вы что, хотите сделать мне предложение?

– Понимаете, тут появилась информация, что вы выходите замуж… за Волошина, бывшего главу кремлевской администрации… Вы уж извините, поскольку вы теперь фигура такая общественно значимая, мы и вынуждены у вас поинтересоваться вашей личной жизнью…

Я расхохоталась:

– Откуда вы взяли эту информацию?

– Вы зайдите на сайт http://vladimir.vladimirovich.ru и посмотрите…

Сайт, указанный как источник этой информации, принадлежит популярному сетевому автору Parker'y, который умудрился зарегистрировать как свой бренд имя-отчество российского президента: «Владимир Владимирович(тм)» На этот раз наряду с совершенно реальным событием – отставкой одного из президентских референтов – «Владимир Владимирович(тм)» описал разговор президента Путина с его новым главой администрации (назначенным вместо Волошина):

– Ты только не переживай так сильно… Понимаешь, Трегубова замуж выходит…

– За кого? – восклицает Путин.

– За него. За бывшего главу твоей администрации Волошина, – отвечает ему глава администрации. Тогда Путин хватает из секретного сейфа «ногу Шамиля Басаева и руку Руслана Гелаева» и принимается в ярости колотить ими мою книгу. Заканчивается репортаж трагически: «Владимир Владимирович сидел в углу своего кремлевского кабинета и сжимал кулаки. По его президентским щекам текли скупые мужские слезы».

Скупые мужские слезы вскоре пришлось вытирать и Михаилу Касьянову. Как мне рассказали, прочитав мою книгу, он был неприятно изумлен, что ни разу там не упомянут.

– Радуйся! И скажи ей за это большое человеческое спасибо, – образумил его один из персонажей БКД. Касьянов признался, что, вообще-то, «книжка Трегубовой ему очень понравилась». И через несколько недель после этого был уволен из премьеров.

Реакцию прочей политической тусовки на мою книжку точнее всего описала Дикун: «Когда они читают про других политиков – хохочут как сумасшедшие. А как только доходят до себя – мрачнеют как тучи и моментально теряют всякое остроумие». Живым примером такой реакции чуть было не стал мой друг, лидер российских либералов Борис Немцов, которому, как вы помните из предыдущей истории, достался первый сигнальный экземпляр книги. В подарок на день рождения. Немцов был дико горд, что книжки еще нет ни у кого в Москве – а у него уже есть. И я, разумеется, ожидала, что он тут же набросится на нее, проглотит за одну ночь и позвонит мне с комплиментами. Но не тут-то было. Прошел день, два, неделя, а звонка от Немцова все не было. Ну, думаю, наверное, занят предвыборной борьбой. Сама я ему решила не перезванивать: неудобно же как-то автору напрашиваться на похвалы. Я решила подождать. Но прошла еще неделя, а Немцов все молчал как рыба об лёд. Я не выдержала и перезвонила Ленке Дикун, работавшей тогда его пресс-секретарем, и спросила:

– Слушай, в чем дело? Я просто не верю, что Боря до сих пор не прочитал книгу! Почему он не звонит – он что, действительно так сильно занят?

– Знаешь, это очень хорошо, что он не звонит. Пусть он хотя бы немного остынет… – нервно рассмеялась Дикун.

– Ты хочешь сказать, что он на меня обиделся?!? – изумилась я.

– Не то слово! – все с тем же нервным смехом поведала мне Дикун. – Ты бы слышала, как Боря кричал: «Сука Трегубова! А еще друг называется! Она же там у себя в книжке меня… изобразила! (Смысл непечатного термина, употребленного, по рассказам Дикун, Немцовым по отношению к своему персонажу из „Баек“, точнее всего было бы перевести на литературный русский язык как „чересчур открытый парень“. – Е.Т.) Я знала, что по части способности посмеяться над собой у Немцова все в порядке. Поэтому решила действительно просто подождать, пока он остынет. И правильно сделала: как только до Немцова дошли сведения, что мой тираж задерживают, он весьма благородно, забыв про свои обиды, позвонил мне и предложил с думской трибуны выступить с депутатским запросом по этому поводу как лидер фракции.

– Трегубова, если честно, то книжка очень смешная! – сообщил мне мой друг Боря, – Я смеялся в голос, когда читал! Но как ты про меня написала?!? Стерва!

С другим правым деятелем мне пришлось даже помериться тиражами. В конце 2003 года у меня была презентация в Питере в книжном магазине на Невском, 13, который принадлежит ведущей книготорговой фирме «Буквоед». Сев в самолет на обратном пути, я поняла, что авиакомпания, видимо, специально сортирует пассажиров по интересам: мне дали место рядом с Альфредом Кохом, который незадолго до этого тоже выпустил книжку «Ящик водки». Поскольку писатель Кох по совместительству являлся еще и главой избирательного штаба «Союза правых сил», а дело было буквально за неделю до парламентских выборов, я, разумеется, едва, сев, стала монить его за трусливую позицию СПС по аресту Ходорковского. Да, безусловно, на фоне всех остальных трусливо молчавших бизнесменов и политиков «крестный отец» СПС Анатолий Чубайс, сразу после ареста выступивший по телевизору против «выборочного правосудия», когда репрессируются только неугодные властям предприниматели, выглядел прямо-таки последним героем. Однако ни он, ни кто-либо другой из правых так и не решился перед выборами публично произнести то единственное и главное имя госзаказчика посадки Ходорковского, которое все они со стопроцентной уверенностью называли в кулуарах. Протест Чубайса тоже был трусливо адресован только Генпрокуратуре – точно так же, как за три года до этого, на заре путинского президентства, в момент посадки Гусинского. Тогда, после того как Гусинского общипали и вышвырнули за границу, Чубайс еще долго с гордостью поминал мне эту свою подпись под вялым обращением к прокурору, когда я упрекала его, что он лег под Путина и предал свои же либеральные убеждения. За годы путинских реформ моральный прогресс правых явно не стоял на месте. Теперь на мои упреки, что «либералы» покорно проглотили арест Ходорковского, друг Чубайса Кох возразил: