— Он не может остаться, если только не хочет пропустить аукцион.

Джим быстро повернулся к ней:

— Берите винтовку. Если они начнут приближаться, стреляйте, стреляйте так, чтобы убить! Я хочу рискнуть!

Прячась за выветрившимися серыми валунами, Гэтлин быстро пробирался вдоль заводи к стене утеса. Нащупывая дорогу по краю скалы, он поглядывал вниз, в глубь воды.

У самой стены утеса он посмотрел вверх. Затея показалась ему еще легче, чем он думал. Ему не раз приходилось взбираться на гораздо более опасные стены. Однако, поднявшись по утесу на достаточную высоту, он окажется в поле зрения наблюдателей… или он не поднимется?

Он уцепился за трещину в скале и начал осторожно карабкаться к четырехдюймовому уступу, резко уходившему вверх. Время от времени ему попадались растущие из скалы кусты, за которые он хватался. Позади прогремел винтовочный выстрел, затем еще с полдюжины немного дальше. Лайза открыла огонь, и ей ответили с другого конца каньона.

Продвигаться по крутому уступу стало легче — там нашлось за что цепляться руками, и он стал подниматься быстрее, чем сам того ожидал. Темная одежда делала его почти незаметным на фоне скалы, и если воздерживаться от резких движений, то шанс выбраться у него появился.

Забравшись по скале почти на двести футов, Джим передохнул на узком карнизе, частично скрытом выходом обнаженной породы. Дальше начиналась почти отвесная стена. Осмотревшись, он обнаружил своеобразную расщелину — камин. Он оказался широковат, чтобы подниматься по нему, а стенки его выглядели скользкими, как склон глинистого холма. Однако, исследуя утес со всей возможной тщательностью, он не увидел никакого другого пути, по которому мог бы двигаться вперед. И что еще хуже, часть этого камина простреливалась снизу.

Если его заметят, это будет конец. Он застрянет там, не имея ни малейшей возможности уклониться от огня. И все же он понимал, что пойдет на этот риск. Джим сел на карниз, снял ботинки и, пропустив сквозь петли короткую веревку, повесил их на шею. Привязав ремнями револьверы, забрался в камин, прижался спиной к одной из стенок и, подняв сначала левую, затем правую ногу, уперся ими в противоположную стенку.

Наблюдала за ним Лайза или нет, он не знал, но почти в то же самое мгновение она начала стрелять. В этом месте камин достигал шести футов в глубину и был достаточно широким, чтобы по нему подниматься, но подъем предстоял крайне рискованный. Упираясь ладонями в гладкие стенки и осторожно переставляя ноги, Джим начал дюйм за дюймом ползти вверх. Он поднимался медленно, каждую секунду рискуя сорваться, дышал редко и глубоко и не сводил глаз с собственных ног.

Пот катился по его лицу и щипал глаза, тонкой струйкой стекал по животу под шерстяной рубашкой. Он не успел еще проделать и половины пути, как уже судорожно, огромными вдохами втягивал в себя воздух, а его мышцы едва выдерживали напряжение, с которым он упирался в стены. Потом — о, чудо! — камин сузился, и подниматься стало легче.

Он мельком глянул вверх. Осталось не больше двадцати футов! С бешено колотившимся сердцем Джим возобновил усилия. Нога соскользнула, и он пережил ужасное мгновение, оцепенев от страха и думая, что вот-вот рухнет. А это значило бы, что он ударится о тот уступ и свалится вниз, в глубокую зеленую заводь у подножия утеса, с высоты почти в триста футов.

Пуля щелкнула о стену рядом с ним, и снизу донеслись крики. Потом Лайза начала стрелять, видимо от отчаяния, чтобы прикрыть его. В лицо ему брызнули осколки камня от второго выстрела, и яростными усилиями, весь обливаясь потом, он стал преодолевать последние несколько футов. Стрельба неожиданно прекратилась, затем началась снова. Он рискнул опустить глаза и увидел, что Лайза Кокрейн выбежала на открытое место, время от времени останавливаясь и стреляя. Она рисковала жизнью, чтобы спасти его.

Вдруг он почувствовал щекой дуновение ветерка и, собрав силы, рванулся еще выше, так что его голова поравнялась с вершиной утеса. Снова прогремел выстрел, и рядом с ним с шумом откололась кромка скалы. Но тут его руки ухватились за край, и он, подтянувшись, перекатился на ровную поверхность, дрожа всем телом.

Терять время даже на то, чтобы передохнуть, он не мог. Переведя дыхание, шатаясь, поднялся на ноги и огляделся. Он находился на самой вершине горы, а Такер лежал далеко к югу. Джим сел, обулся, затем стянул ремни с револьверов. Двигаясь со всей скоростью, на какую только были способны его все еще дрожащие мускулы, он пошел на юг.

Ему пришло в голову, что исток ручья, сбегавшего на равнину, должен находиться где-то поблизости. Этот прерывавшийся ручей вместе с каньоном представлял собой легкий путь вниз. Внимательно осмотрев местность, Гэтлин заметил щель в скалистом плато, которая вполне могла служить ложем для этого ручья, и пошел по крутому склону горы сквозь кедровые заросли в ту сторону.

Больше всего теперь ему нужна была лошадь. С хорошей лошадью он бы успел. Он здорово опережал их, потому что им предстояло обогнуть гору, а это добрых десять миль самым коротким путем. Благодаря этим десяти милям он успеет добраться до города, прежде чем они поймают его. До города и до адвоката, который оформит заявку для аукциона. Тогда пусть Итон даже упрячет его в тюрьму. Он вспомнил, как Лайза выбежала из укрытия, рискуя жизнью, чтобы спасти его, и понял, что охотно отдал бы свою, чтобы спасти ее.

Джим остановился и вытер лицо носовым платком. Перед ним открылся каньон. Оскальзываясь, он спустился на дно и упругим шагом направился в сторону равнины. Полчаса спустя, когда его рубашка потемнела от пота, каньон неожиданно расступился и перешел в равнину. В воздухе висела пыль, и он замедлил шаг, услышав чьи-то голоса.

— Выстрели в воздух, — требовал какой-то мужчина. — Кажется, стрельбы больше не слышно?

— Нет, — ответил второй голос, высокий и гнусавый.

— Наверное, мне просто послышалось.

— Поехали, Итон, — произнес еще один голос. — Здесь слишком жарко. Я жажду отведать этой отличной родниковой воды с ранчо «XV»!

Гэтлин бросился вперед:

— Подождите, шериф! Вы охотитесь за мной?

Шериф Итон, высокий седой человек с длинными, подкрученными вверх усами, внимательно оглядел его проницательными голубыми глазами.

— Если ты Гэтлин, а судя по твоему виду, это ты и есть, то конечно! С чего это вдруг тебе так чертовски не терпится быть пойманным?

Гэтлин торопливо объяснил, в чем дело.

— Лайза Кокрейн осталась там, и они схватили ее, — закончил он. — Шериф, я буду чрезвычайно признателен, если вы пошлете за ней нескольких человек или поедете сами, а остальным поручите доставить меня в Такер.

Итон изучающе разглядывал его.

— Что тебе нужно в Такере?

— Сделать заявку на это ранчо для Лайзы Кокрейн, — решительно заявил он. — Шериф, эта девушка спасла мне жизнь, а я благодарный человек! Доставьте меня в город, чтобы я передал деньги в руки адвоката Эштона, а потом можете отправить меня в тюрьму!

Итон покатал жвачку в челюстях.

— Дейв Батлер пришел через Кат-Офф вместе со мной, увидел эти земли и еще тогда решил, что ему ничего больше не нужно, как только вернуться и обосноваться здесь. Кажется, я его понимаю.

Он обернулся:

— Док, сегодня тебе не достанется воды с «XV»! Отвези этого парня к Эштону, а потом отправь в тюрьму! И побыстрее!

Док, тощий угрюмый парень с вытянутым лицом и холодными глазами, мельком взглянул на Гэтлина и кивнул:

— Как скажете, шериф. Хотя, надо признаться, я очень надеялся попробовать этой отличной воды. Поехали, компаньон.

Они направились в сторону Такера. Док свернул с тропы прямо в заросли можжевельника и полыни и поскакал через пустыню.

— Так получится много быстрее. Здесь никто не ездит, земля неровная.

Уже давно перевалило за полдень, и солнце палило во все лопатки. Док ехал впереди, время от времени оборачиваясь и поглядывая на Гэтлина. Джим был озадачен, потому что тот даже не пытался сделать вид, что ведет его под конвоем. Неужели он намеренно предоставляет ему шанс удрать? Но он не собирался этим воспользоваться. Единственным его желанием было добраться до Такера, увидеться с Эштоном и передать ему свои деньги. Они ехали все дальше и дальше, с трудом прорываясь сквозь колышущиеся волны зноя. Даже легкий ветерок не нарушал неподвижности воздуха, а солнце превратило впадину в пылающую печь. Док слегка придержал лошадь.