Итак, мы двинулись на запад, в сторону Шалако, и хотя дорога вниз вытрясла из нас всю душу, мы не сбавляли скорости. Незадолго до этого наши кузены Флэган и Галлоуэй обосновались в окрестностях этого города, и мы рассчитывали встретиться с ними, а потом заняться расспросами. Галлоуэй отличался общительным нравом и легко заводил друзей, и мы надеялись, что среди них окажутся и индейцы.

Мы, Сэкетты, всю свою жизнь сталкивались с индейцами. Мы воевали с ними, жили с ними в одних лагерях, охотились вместе с ними, рассказывали друг другу свои истории, спали в их жилищах и снова воевали. Бывали времена, когда мы были с ними в дружбе — тут все зависело от племени и от их настроения. Наш отец тоже подолгу жил с индейцами и находил, что их образ жизни гораздо лучше нашего. В горах Теннесси и Северной Каролины у нас было много друзей среди индейцев племени чероки, шауни и чикасо.

Они жили своей жизнью, а мы — своей, и, когда белые сгоняли их с насиженных мест, они поступали точно так же, как индейцы со своими предшественниками. Белые забирали у индейцев землю, которая была им нужна. Индейцев было слишком мало для такой огромной страны, и белые вытесняли их точно так же, как они в свое время вытесняли других.

Так поступали и будут поступать все народы во все времена.

Там, далеко в Европе, кельты вытеснили пиктов, но потом пришли саксы и вытеснили кельтов, но и их самих постигла та же участь — норманны вторглись на их территорию и захватили ее. И так происходит по всему миру.

Через пять дней мы въехали в заштатный городишко, который жители называли гордо город Анимас. В нем было целых двадцать или даже двадцать пять домов самых различных типов.

Мы подъехали к салуну Швенка и Уилла, который одновременно служил и магазином. Судя по его внешнему виду, этот салун только что открылся, но от посетителей не было отбою. Солнце только что перевалило за полдень, а в баре уже было шесть человек.

Тинкер и Иуда повели лошадей на реку, чтобы напоить, Нел увязалась за ними, а мы с Оррином решили послушать, о чем говорят в баре, и попробовать что-нибудь разузнать.

Когда мы вошли, двое кивнули нам, и один из мужчин сказал:

— Здравствуйте.

Остальные просто посмотрели на нас, а потом занялись своими делами.

Посетители разговаривали мало, они обменивались замечаниями по поводу строительства в их городе железной дороги, но мне показалось, что это произойдет еще очень не скоро.

Бармен подошел к нам, и мы заказали ржаную водку. Он окинул нас испытующим взглядом, и, надо сказать, взгляд этот был довольно пронзительным.

— Путешествуете? — спросил бармен.

— Вроде того.

— У вас здесь прекрасные места, — заметил Оррин, — просто замечательные. Чем занимается народ?

— Добычей руд. Скотоводством. Вы ковбой?

— Нет, юрист, — ответил Оррин. — Но я работал со скотом. И много здесь владельцев ранчо?

— Есть несколько ранчо к западу и югу отсюда. Некоторые из них процветают. А на реке Ла-Плата обосновались новые люди, которые пригнали сюда стадо. Их зовут Сэкетты.

— Слыхал о них, — сказал Оррин.

— Есть еще и другие Сэкетты. Первым поселился здесь Сет Сэкетт. Он приехал с людьми Бейкера.

— Это хорошие люди, можно не сомневаться, — заявил я.

— Самые лучшие в наших краях, — подтвердил бармен. Это был проницательный человек, хорошо знающий людей. — Неплохо бы вам, ребята, поселиться здесь.

— Мы, наверное, съездим и повидаем этих Сэкеттов. Тех, что остановились на берегах Ла-Платы.

— Если вы поедете к ним, — сказал бармен, — советую ехать с миром. Они, конечно, хорошие парни, но сумеют постоять за себя, если кто захочет причинить им зло. Они устроили ранчо недалеко от этого нового городишки Шалако, или как там его. Пригнали с собой скот, но из того, что я слышал, строиться пока не начинали.

Мы выпили водку и заказали кофе. Из окна нам было видно, что Тинкер вернулся и ждет нас возле корраля. Он точил нож, сделанный собственными руками, — вполне вероятно, это был самый лучший нож на свете.

— А вы давно уже здесь работаете? — спросил Оррин.

— Нет, я только недавно открыл этот бар. Да в нашем городе все жители появились совсем недавно — кое-кто обосновался здесь в 1873 году, но город начал строиться не ранее 1876 года. Если собираетесь поездить по округе, глядите в оба и держите под рукой оружие. Юты пока еще не решили, как к нам относиться.

Я заметил, что один из посетителей — невысокий человек с широкой грудью, напоминавшей бочонок, и широким приветливым лицом — смотрит на меня. Поймав мой взгляд, он сказал:

— Уж если речь зашла о Сэкеттах, то я слыхал, что один из них несколько лет назад какое-то время жил здесь. И даже застолбил участок в Валлеситос. Лихо умел обращаться с оружием.

— Неужели? — спросил я, не подавая вида, что речь идет обо мне. — Думаю, если не будешь вмешиваться в чужую жизнь, то и люди оставят тебя в покое. — И добавил: — Я вот что хотел спросить. Может, вы знаете кого-нибудь, кто жил здесь лет двадцать назад? Мне хотелось бы поговорить с ним или с ними.

— Спросите Флэгана или Галлоуэя Сэкеттов. Они приехали сюда недавно, но на них работает один старый индеец, он живет здесь с тех пор, когда этих гор еще и в помине не было. Его зовут Пороховое Лицо.

Мы допили кофе и вышли. Стояло приятное, теплое утро, в синем небе над нашими головами плыло несколько белых облачков — такое небо рисуют в книжках, когда хотят изобразить пейзаж, характерный для Дикого Запада.

— Что-то меня беспокоит, а что — не пойму, — признался я Оррину.

Он кивнул:

— Да, мне тоже хочется поскорее уехать отсюда.

— Незачем впутывать невинных людей в наши проблемы.

— Тот мужчина в баре знал меня или думает, что знал.

Мы стояли, осматривая улицу. Город Анимас был еще совсем маленьким, но он быстро рос, и, похоже, что в будущем бизнес здесь будет процветать — в окрестных горах есть золото, а в степи можно выращивать скот.

К нам подошел Тинкер.

— Сейчас сюда приехал один человек, он привязал лошадь у аптеки.

Аптека Ньюмана, Честната и Стивенса располагалась неподалеку. Мы прошли мимо нее и, остановившись у кузницы братьев Неджелин, внимательно осмотрели привязанную лошадь.

Отсюда нам хорошо было видно клеймо — три восьмерки.

— Это клеймо Чарли Мак-Кера, — сказал я. — Что ты об этом думаешь?

Оррин пожал плечами.

— Давай лучше уедем отсюда.

Мы вернулись к тому месту, где ждал нас Тинкер, и отправились на берег реки, к Нел и Иуде Присту. Сели на лошадей и двинулись прочь из этого города. Обернувшись назад, я увидел, как из аптеки вышел человек и посмотрел нам вслед.

Спустя некоторое время мы остановились у Твин Батс и подождали в укрытии, не покажется ли погоня. Однако на дороге никого не было, и мы двинулись дальше, пустив лошадей шагом — дорога шла все время в гору. И хотя подъем был довольно пологий, мы решили беречь силы лошадей.

Город Шалако расположен на плоской равнине у подножия гор Ла-Плата. Когда-то здесь проходила тропа, которая вела к каньону Ла-Плата, а дальше шла по берегу одноименной реки. В городе было всего несколько домов, и среди них салун.

Зайдя в него, я увидел, что барменом здесь был великан Швед. Он тут же окинул меня оценивающим взглядом. Оррин и остальные вошли вслед за мной.

Швед улыбнулся и двинулся мне навстречу.

— Телль! Телль Сэкетт! Вот так встреча, черт возьми! Ребята говорили мне, рано или поздно ты здесь появишься, но я, честно говоря, не ожидал, что ты приедешь. Хочешь выпить?

— Нам бы что-нибудь поесть, — сказал я. — Мы едем из Анимаса. — Я пододвинул стул и сел.

— Знакомься, Оррин, это Швед Берглунд, самый лучший человек на свете.

Они обменялись рукопожатиями, а потом, поздоровавшись с Иудой, Нел и Тинкером, Швед отправился на кухню, чтобы приготовить нам поесть. Я вытер пот со лба и кинул взгляд в открытую дверь. Улица города Шалако ничем не отличалась от улиц тысяч подобных городков — на ней стоял магазин и лавка, где продавалось снаряжение для старателей и всякая всячина, а рядом с лавкой располагалась платная конюшня.