— Почему меня не проинформировали?

Вогель помрачнел.

— Таков был приказ Властителя Игрушки, Акционер. Разве мог я не подчиниться?

«В самом деле? — подумал Леон, нахмурившись Он посмотрел туда, где с мрачным видом сидел Грошен, очевидно сильно раздраженный своей неудачей. — Неужели это уже случилось? И так скоро? Неужели нас уже лишили наших гражданских прав?»

Он посмотрел на Вогеля:

— Что теперь?

— Мы вычистим клетку и запустим новых пауков, Акционер. У меня еще осталось экземпляров двадцать неиспользованных.

— Ты хочешь сказать, что этим людям снова предстоит сражаться? — Квара подалась вперед, глаза ее гневно блестели. — Я не позволю такому случиться! Окажите этим двоим медицинскую помощь, нужно нейтрализовать яд. Немедленно!

Вогель колебался, его взгляд перебегал от девушки к Леону, затем переместился к Властителю Игрушки.

«Он в ловушке, — подумал Леон. — Сомневается, кому следует подчиняться».

Сам же Леон чувствовал, как в нем начинает закипать гнев. У Вогеля вообще не должно было возникнуть колебаний.

— Ты слышал, что сказала Акционер Квара Грошен, — холодным тоном произнес он. — Я приказываю, чтобы ты подчинился ей. Немедленно!

И снова Вогель посмотрел на Властителя Игрушки. Грошен подался вперед и промурлыкал, как кошка:

— Какие-нибудь проблемы, Акционер Херл?

Леон спокойно встретил его взгляд.

— Никаких, — отрывисто ответил он. — Я просто отдаю распоряжения своему подчиненному.

— Он уже получил распоряжения.

— Не от меня, — заметил Леон. — Эти люди не будут больше сражаться.

— В самом деле? — Грошен поднял свой кубок, сделал еще несколько глотков. — А что, если я скажу, что они будут драться?

«Мятеж, — подумал Леон. — Он толкает меня пойти на открытое неповиновение, а стоит мне только это сделать, как он тут же назовет это бунтом».

Оставив Властителя Игрушки, его глаза обвели всех присутствующих гостей, следивших за их разговором.

— Мы ваши гости, Властитель Игрушки, — промолвил он с вымученной улыбкой. — Однако давайте поинтересуемся мнением остальных: должны ли эти люди снова сражаться?

Сразу раздалось несколько криков согласных с мнением Херла гостей. Леон немного успокоился. «Наследственные черты работают исправно, — порадовался он. — Черты потомков самых первых поселенцев, кого по-прежнему восхищают мужество и проявляемая другими доблесть».

На пол сцены посыпались деньги — награда за прекрасное представление. Внезапно Властитель Игрушки кивнул.

— Как будет вам угодно, — громко сказал он. — А теперь тост. Выпьем за храбрецов!

Они выпили, а слуги тем временем разобрали клетку на части и унесли их. Вогель был занят Дюмарестом и Легрейном, прочищая их раны и нейтрализуя паучий яд; другие же собирали деньги, расчищая место для следующих представлений. Грошен опустил пустой кубок. Алая тень склонилась к нему, прошептав на ухо:

— Мой господин. А как вам такое предложение? Чтобы эти двое сошлись в бою один на один?

Властитель Игрушки задумался.

— Они друзья, — прошептал кибер. — Нужно ли мне что-нибудь добавлять к этому?

Грил удалился на свое место. Алый капюшон бросал рубиновую тень на его бледное лицо, руки были засунуты в широкие рукава. Грошен задумчиво протянул кубок, чтобы слуга налил еще вина.

Разумеется, кибер ошибался: это не будет равным боем и конечно же популярности ему не прибавит. Его гости не хотят, чтобы та парочка дралась, и они вполне могут даже отказаться сражаться. Но все равно в этом предложении имелся какой-то смысл. Он посмотрел на Квару, потом на Леона, сидевшего рядом. Две его попытки вывести сестру из равновесия не увенчались успехом. Третья попытка станет последней!

Он подался вперед, глядя на Квару:

— Если мужчинам заплатили за бой, в котором они должны либо победить, либо умереть, а они не сделали ни того ни другого, что тогда?

Девушка помедлила с ответом, чувствуя ловушку, она не знала, что сказать.

— А что скажете вы, Акционер Херл? — Глаза Грошена переместились на Леона. — Что в таком случае предложили бы вы?

Леон покачал головой:

— Не знаю, Акционер.

— Ответ труса, — язвительно бросил Грошен. — У меня больше смелости. А ответ, конечно, вот какой: они оба должны умереть.

— Не согласен, — возразил Леон. — Храбрый человек достоин уважения.

— Возможно, — вынужден был признать Властитель Игрушки. — Вы знаете, — осторожно продолжил он, — я часто удивляюсь, почему моя мать отказала вам. Не могло ли быть так, что она поняла, что у вас нет качеств, за которые вас стоило бы уважать?

Леон, вздрогнув, сделал глубокий вдох:

— Что вы такое говорите?

— Я говорю, что вы трус, Акционер Херл. Неужели я недостаточно ясно выразился? Трус!

Квара, выбросив вперед руку, выбила кубок из руки Леона, который он поднимал, и вино вылилось на пол, а не выплеснулось в лицо Властителя Игрушки.

«Так вот чего хотел Грошен, — поняла она. — Довести Леона до такой точки, когда он потеряет самообладание, а потом нанести смертельный удар».

Она в гневе повернулась к брату.

— Ты! — воскликнула она. — Рассуждать о трусости! Сколько стражников защищает тебя, мой дорогой братец? Сколько воинов сражалось за тебя в схватках? Способен ли ты сам на то, что сделал вот он? — Она указала на Дюмареста. — Хватит ли у тебя мужества, чтобы помериться силами в бою с кем-нибудь посильнее десятилетней девочки?

Глаза Грошена блестели, в них горело такое же пламя, как у нее.

— Осторожней, сестричка!

— Почему же? Потому что ты боишься меня? Боишься, что я каждому открою правду? Ты морально испорчен, Грошен. Душевнобольной. Декадент. Разве нормальный человек способен получать наслаждение от подобного кровавого спорта? Этой мерзости?!

Грошен встал, возвышаясь над сестрой:

— Хватит!

— Хватит? — фыркнула девушка. — Ты даже не можешь выслушать спокойно мои слова! Ты что, собираешься ударить меня, чтобы заткнуть мне рот? — Она поднялась, встав лицом к нему, прекрасная в своем гневе. — Так ударь же меня! А ну, ударь меня!

Властитель Игрушки улыбнулся:

— Хорошо, сестрица. Я принимаю твой вызов.

Леон вскочил на ноги.

«Вот она, ловушка! — мелькнула запоздалая безумная мысль. — Все это время он готовил свою ловушку. Я догадывался об этом, но лишь сейчас понял, для кого: не для меня, а для нее!»

— Ты не можешь, — поторопился сказать он Властителю Игрушки. — Никакого вызова не было.

— А мне кажется, был, — слащавым голосом возразил Грошен. — Мне кажется, все присутствующие согласятся со мной. Меня призывали ударить. Если это не вызов, то что? — Он улыбнулся еще шире. — К тому же, — подчеркнул он, — она по закону вполне может бросить мне такой вызов. У нее достаточное количество акций, как это указано в Основном Законе.

Леон покачал головой.

— Нет, — повторил он в отчаянии. — Она… — он умолк, когда Квара мягко приставила пальцы к его губам.

— Не проси, — сказала она. — Все уже сделано.

— Но это же ловушка! Неужели ты не понимаешь этого? Он специально все это устроил! — Леон обратился к Властителю Игрушки. — Вы не можете драться с женщиной. Тем более со своей сестрой.

— Вы предлагаете занять ее место? — Грошен небрежно пожал плечами. — Я не возражаю против замены. — В его глазах заиграли искорки садистского веселья, когда он посмотрел на Акционера. — Можно даже на двоих, если она того пожелает.

Квара протянула руку, схватила Леона и притянула к себе:

— Ты действительно имел это в виду?

— Разумеется. — Властитель Игрушки и не думал скрывать свое презрение. — Однако трудно тебе будет найти сейчас еще одного такого, как Леон. Не все мужчины готовы рискнуть своей жизнью ради воспоминания о хорошеньком личике.

«Это так, — с болью подумал Леон. — Выйти против Властителя Игрушки означает верную смерть. — Его разум пытался найти выход из ловушки, в которую угодили они оба. Он не мог допустить, чтобы Квара сражалась, но будет ли какая-либо польза, если он займет ее место? — Никакой, — с горечью признался он себе. — Я умру — только и всего!»