Вскоре на прилавках советских универмагов начали появляться гибкие виниловые пластинки с записями зарубежных рок-групп, первое место среди которых уверенно заняли знаменитые Битлз. А еще был снят жесткий запрет на записи Роллинг Стоунз, Слейд, Назарет, Юрай хип, Квин и других рок-групп, о которых раньше запрещалось даже упоминать вслух, не то что слушать.

Ах, как же Женьке хотелось стоять на сцене рядом с такими музыкантами. Ради этой призрачной мечты он до крови стирал пальцы на своей акустической гитаре (пока более опытный приятель-гитарист не показал, что струны можно отрегулировать специальным ключом к гитарному грифу), а еще копил деньги на первую электрогитару. Женя-подросток мечтал о славе рок-музыканта, втайне надеясь стать местным героем, чтобы все девчонки в округе падали к его ногам, а парни уважительно здоровались и жали руку.

К шестнадцати годам, благополучно минуя этап подростковых прыщей, немного неуклюжий мальчик превратился в высокого и потрясающе красивого парня. Его смугло-матовая кожа, большие светло-карие глаза и иссиня-черные волосы привлекали к себе внимание окружающих, а ведь к ним еще и «прилагалось» точёное аристократичное лицо. В сочетании с классной игрой на гитаре и низким ласкающим голосом (сейчас его бы назвали сексуальным), он стал подлинным открытием сезона 1982 года.

Женин дебют на клубной сцене прошел с таким триумфом, какой не помнили даже старожилы.

Вместо зажатого, привычно неподвижного солиста местного ВИА, за глаза прозванного Глистой, на сцену к микрофону выпрыгнул молодой красивый парень, и сказал:

- Ну, что, ребятки, потанцуем?

Это был знаменитый «Поворот» «Машины времени», который ВИА «Гроно», в тайне от клубного начальства, подготовило за неделю репетиций. И если первый куплет песни молодежь простояла в шоке, уставившись с недоверием на сцену, то второй уже пелся всем залом, раскачивавшимся в такт припеву. Женька закончил петь под восхищенный рев публики, осмотрительно отступив в глубь сцены, так как в зале творилось что-то невероятное – крики, свист, летающие сумочки и отдельные субъекты...

- Давай вторую песню, - заорал Павел, руководитель ансамбля, - пока здесь все не разнесли на куски.

Второй песней Женя выбрал «Мишель», песню Битлз. Она успокоила зал, быстро примирив возбужденную молодежь. Парочки, обнявшись, не отходили от края сцены, ожидая продолжения чуда, и этот красивый парень их не подвел. Третьей песней снова была «Машина Времени» – «Синяя птица удачи». И опять произошло невероятное – зал снова запел вместе с Женей (редкое по тем временам явление), ощущая совместный дух единения, братской любви и всеобщего восторга.

Так в городе наступила эра Евгения Семенова, нового кумира молодежи и идола всех девушек.

Новый солист ансамбля, словно свежий ветер, перевернул вверх тормашками степенно-консервативный репертуар «Гроно», ведь его музыкантов всю жизнь приучали к жестким рамкам «нельзя», а Женя, наоборот, вел себя на сцене абсолютно раскованно, танцевал и сыпал остротами. Парень не признавал авторитетов советской эстрады, смеялся над шеренгами телевизионных ВИА и обожал непонятный для провинциальной молодежи джаз.

- Вы не сечете, парни, - вещал Женя на репетициях, - джаз – это высший пилотаж для музыканта, все равно, что получить консерваторское образование. Тому, кто свободно играет джаз, не страшны ни рок, ни диско, ни новомодный рэп.

Коллеги слушали его, кивая головой, но не собирались ничего менять в своей устоявшейся жизни. Да и зачем? Они все были устроены, кто в ресторане, кто в кинотеатре, а Павел так вообще служил в банке. Каждый имел семью и детей и игра на танцах была своего рода попыткой задержать молодость, а еще побегом от скуки быта и неусыпного внимания дражайших половин.

Тем не менее музыканты понимали талантливость мальчика и его неординарность в серой среде городка. Они всячески поддерживали его творчество, искренне восхищаясь честностью текстов и оригинальностью мелодий. А еще им хотелось хоть как-то выразить протест жестким запретам городского партийного начальства, контролирующего репертуар «Гроно», тем более, что даже 1 канал (эталон музыкального вкуса в СССР) стал демонстрировать необычайную лояльность к современной рок- и поп-музыке.

- Конечно, мальчик артистичный, красивый и песни у него просто замечательные, - докладывала позже в отделе культуры директор клуба. – Но я боюсь, это не понравится ...там, - и она многозначительно закатывала глаза на потолок, где этажом выше сидел первый секретарь райкома.

- Евгений Семенов – сын директора музея? – уточнил, улыбаясь, заведующий отделом. – Знаю такого парня! Я с его родителями дружу уже много лет. Кстати, на праздновании Нового года он за столом пел под гитару и скажу вам – это было что-то! Талантливо, ярко, необычно! Парня хоть сейчас можно выпускать на большую сцену. А вы боитесь!?

Одобрение райкома полностью изменило жизнь группы. Теперь музыкантам дали не только свободу творчества, но и разрешили ежемесячно менять репертуар. Молодежь даже начала заключать пари на то, что будут играть музыканты в очередные выходные, а еще передавать в «Гроно» просьбы разучить модные новинки.

- Они опять хотят диско! – возмущался Женя. – Но ведь это музыка для ног!

- Мы играем на танцах, парень, забыл? – смеялся Павел.

- Но такая музыка оболванивает! Ты разве не замечал, как колышется зал под диско? У всех движения одинаковые, лица одинаковые, кажется еще немного - и укачает до тошноты!

- Ох, люблю максималистов, - отвечал руководитель ансамбля. – Расслабься, Женя, ты ничего не докажешь криком. Если толпа хочет музыку для ног – Бога ради, пусть танцуют на здоровье. Зато у тебя есть возможность между быстрыми танцами играть свои умные блюзы, помни об этом.

Женя кивал головой, но в душе его оставалась горечь от нереализованности собственных планов и мечтаний. Так прошло почти два года.

- Послушай, сын, - как-то сказал Владимир Иванович, - любовь к музыке – это, конечно, прекрасно, но до выпускного вечера остались считанные дни, а с будущей профессией ты так и не определился.

- А чем плохо быть музыкантом? – лениво поинтересовался Женя. – Я всегда смогу заработать на кусок хлеба игрой на танцах, в ресторане или на свадьбах, чём не профессия?

- Обычным лабухом? – возмутился отец. – Да это удел неудачников! Мужчине нужно иметь своё, настоящее дело, чтобы ни от кого не зависеть, и высшее образование тут просто необходимо.

- Ты сам себе противоречишь, ведь когда-то говорил мне...

- Я согласна с папой, - вклинилась Лариса, энергично поддержавшая мужа. – Сначала нужно получить диплом и освоить выбранную профессию, поездить посмотреть мир, лучше узнать людей, наконец. Ведь молодость закончится быстро, а ты так ничего и не увидишь, кроме жующей и танцующей публики. О чем же тогда будешь петь, сынок, о несварении желудка?

- В конце концов, - мягко добавил Владимир Иванович, - твой любимый Макаревич окончил архитектурный и всегда этим гордился.

- Ну, хорошо, я подумаю, - пообещал родителям Женя.

Анна.

Анна влюбилась в этого мальчика еще в седьмом классе и решила выйти за него замуж. Неизвестно, откуда у девочки появилась такая мечта, но внутри ее жило абсолютное убеждение – Женя именно то, что ей нужно. Как она смогла разглядеть в худеньком подростке потенциал будущего мужчины - непонятно, но тринадцатилетняя Аня всегда знала - Женя вырастет и станет знаменитым и богатым. Так что если она сейчас подсуетится и все сделает правильно, то другим девочкам уже ничего не обломится.

Восьмидесятые годы - разгар лозунга «У нас секса нет!». Средствами массовой информации декларировалось основное достоинство девушки – скромность и это была величайшая «утка» Советского Союза, потому что мужчин, независимо от классовой принадлежности, воспитания и образования, всегда привлекали яркие, раскрепощённые и веселые женщины.