- Значит, нужно обращаться за разрешением в городскую архитектуру, самостроем я заниматься не хочу, - сказал Семёнов.

- Как ни странно, но самострой сейчас – обычное дело. И даже разрешённое. Люди сначала строят дом или здание, а уже потом оформляют на него все документы, - и Саша развёл руками. – Сам такого не понимаю, но это существует повсюду.

- Я на такое не соглашусь, - отрицательно мотнул головой Женя.

- И не нужно, - Саша смущённо поёрзал на стуле, а затем вытянул из папки стопку бумаг. – Я позволил себе проявить инициативу и уже давно оформил все разрешения и даже план перестройки ресторана. Я же знаю требования Семёновых – всё должно быть по закону. Подумал, не захочешь, значит, так и будет. А если вдруг согласишься на перестройку, то вот они – документы, всё готово и можно начинать хоть завтра.

- Молодец, - крякнул Женя. – Хвалю.

Он долго рассматривал чертежи, слушая пояснения управляющего, сделал несколько дельных замечаний, а затем предложил на днях встретиться с подрядчиком, который возьмётся за перестройку ресторана.

- Или ты и его уже выбрал? – лукаво поинтересовался Семёнов.

- Двоих, - честно признался Саша. – Один – киевский, второй – наш.

- Тогда начнём с рушевского. Завтра же поездим по городу, покажешь мне его объекты, послушаем, что говорят об этих строителях заказчики, а потом будем решать.

- Тогда я пошёл. Документы оставляю. Когда тебя ждать в ресторане?

- Не знаю, - честно признался Женя. – Я хочу съездить сначала на кладбище, а потом в Киев на авторынок, подберу себе машину на первое время.

- Новую не хочешь?

- Позже, сейчас нужны деньги для перестройки «Лоры».

- Согласен. И спасибо, что принял мои предложения.

- Этот ресторан и твой тоже, Саша. Именно ты тянул его все эти годы.

- Без твоих рецептов и идей, мы по-прежнему были бы ещё одним кабаком Рушевки, а так к нам ездят кушать из столицы, а с недавних пор стали заказывать свадьбы. Тут одна киевская фирма – организатор свадеб – подписала с нами разовый договор. Мы на день закрыли ресторан и приняли около сотни гостей – в основном, киевский бомонд. Так наши клиенты были в восхищении от кухни и интерьера. Сказали: «Европейский шик – стильно и солидно». Но когда мы перестроим «Лору», а ты станешь хозяйничать на кухне, да ещё встречать и провожать самых важных гостей лично… - тут Саша зажмурился, словно сытый кот, - наше положение абсолютно упрочится и авторитет ресторана уже никто не сможет поколебать.

Когда управляющий ушёл, Женя в который раз обошёл квартиру родителей и понял, что здесь тоже требуется ремонт. Обои давно выцвели, плитка в ванной кое-где начала отваливаться, да и общий интерьер удручал, словно на дворе по-прежнему был конец 90-х.

«Хоть это и память о родителях, но ковры и мягкую мебель я выброшу, - решил Евгений. – Румынская стенка пусть остаётся, она солидная и удобная, а всё остальное – вон. Кухню тоже нужно сменить, поставить хорошую плиту и духовой шкаф, а ещё стоит прикупить новый холодильник с большой морозильной камерой».

Предстоящие новшества Семёнова бодрили. И хотя впереди ожидало много работы по перестройке ресторана, результат должен был стать наградой за долгие годы топтания по кухням Европы.

Спустя месяц, известив заранее всех клиентов, а также разместив объявление на сайте ресторана, «Лора» закрылась на перестройку. Подрядчику были поставлены жёсткие условия – всё сделать быстро и качественно.

- За старательность и инициативу я обещаю выплатить солидную премию, - пообещал Женя. – Наш ресторан – центральный в Рушевке, но сюда съезжаются кушать многие известные лица Киева: журналисты, бизнесмены, депутаты, артисты столичных театров. Их отзывы станут рекламой не только «Лоре», но и строителям, которые быстро и качественно осуществили перестройку здания.

А через два месяца ресторан было не узнать. Он вырос, подняв остроконечную коричневую крышу выше окружающих его старых каштанов. Верхушку здания венчал забавный флюгер в виде ворона, стены выкрасили в светло-оливковый цвет и навесили коричневые ставни на окна, отчего ресторан стал вызывать ассоциации со швейцарским шале.

- Почему швейцарским? – спросил Саша. – У Франции ведь тоже есть свои Альпы? Лично мне стилизация «Лоры» кажется абсолютно французской.

- Не важно, - хмыкнул Женя. – Главное, подрядчик не подвёл и постарался быстро провести запланированные работы.

- У него не было другого выхода, - засмеялся управляющий. – Весь персонал «Лоры» следил за строителями, замечая любые их недочёты, а ещё ты кормил всех работяг вкусностями.

- Мне нужно было определиться, чем мы станем удивлять наших посетителей, когда они приедут на открытие ресторана, - улыбнулся Семёнов.

- Рабочие говорили, что вначале даже не понимали, что едят, когда спускались в зал на обед, - заржал Саша. – Ты их избаловал изысканной кухней.

- Ну и ладно, - отмахнулся Женя.

- Как же после этого строители могли напортачить? Для них стало принципиальным делом доказать тебе и всей Рушевке, что украинцы могут строить качественно и быстро.

- Да всё пространство бывшего СССР построено выходцами из Украины, - возразил Женя. – Наши люди всю жизнь ездят на заработки, то на восток, то на запад.

- Это правда, - согласился Саша. – И сейчас, благодаря их стараниям, наш ресторан стал главной изюминкой города.

Надя.

- Женя вернулся, ты знаешь? – как-то поинтересовалась у Нади подруга Таня. Они виделись почти ежедневно, чтобы обсудить последние новости или просто помолчать рядышком, когда кому-то из них было особенно тошно.

- Ох, - вздохнула Надежда и рухнула на ближайший стул. – Ну что же, это должно было когда-то случиться. А что говорят в городе?

- Семёнов собирается перестраивать ресторан, - доложилась Таня. – Как именно, я ещё не в курсе, но твой муж и мой шеф вчера вскользь упомянул, что у нас ожидается большой заказ черепицы.

- Ну-ну, - пробормотала Надежда.

- Ты вроде, смутилась, подруга? – иронично поинтересовалась Татьяна. – С чего бы…?

- Столько лет прошло, а я до сих пор помню свой обман, - честно призналась Надя. – Да, Петя – сын Вадика, но ведь мог и не быть. Я несколько лет жила под гнётом своей вины, а теперь жалею, что так маялась, глупо, да?

- Это всё наше ханжеское воспитание, когда даже с экранов телевизоров вещали, что в СССР секса нет, - ответила подруга. – Первая любовь, молодость, головокружение от возможности провести ночь со своей мечтой – это нормально, понимаешь? Когда же ещё дурить, если не в студенческие годы? Да и потом, в течение жизни, почти у каждого человека случаются походы «налево».

- Ага, у моего Вадика целая автострада проложена в ту сторону, - скривилась Надежда.

- У всех нас есть тайны, о которых не знают близкие, - вздохнула Таня. - И слава Богу! Иначе мы бы поубивали друг друга.

- Это правда, – согласилась Надя. – Я так рада, что у меня есть ты, а то от тоски и одиночества я бы давно сошла с ума.

- Нет, это ты моя поддержка и опора, подружка.

Они дружили еще со школы, негласно придерживаясь Трех Основных Правил женской дружбы, которые Татьяна сформулировала так:

1. Никогда не говорить с посторонними друг о друге.

2. Никогда не покушаться на собственность подруги, как-то: одежду, популярность, мужчин и прочее, то есть, зависти – бой!

3. Никогда не врать друг другу.

Это не раз выручало их в различных ситуациях, сделав дружбу несокрушимой, как скала. Вместе женщины переживали общие жизненные перипетии, начиная с первых школьных влюбленностей, ранних свадеб, рождения детей и заканчивая тяжелой Таниной болезнью, после которой брак подруги с треском развалился. Именно тогда для нее особенно остро встал вопрос работы.

- Я пока не могу выдерживать полноценный рабочий день, - призналась она Надежде. – А деньги нужны уже сегодня.