- Послушай, мама, я разбудил тебя не для того, чтобы позлорадствовать, а для более ...гм, конструктивного разговора, - разозлился Женя. – Пойми, я не хочу обижать девушку, она ведь не виновата в том, что мы стали разными.

- Вообще-то вы всегда были такими, сынок, - грустно улыбнулся Владимир Иванович. – Просто ты ничего не хотел замечать.

- Пусть так, но теперь-то я вырос, поумнел и мои планы на будущее сильно изменились. Это Анна по-прежнему хочет лишь одного – выйти за меня замуж, чтобы держать под неусыпным контролем. Мне же нужно совсем другое и в первую очередь – СВОБОДА! Я желаю делать, что хочу и когда хочу, желаю встречаться с кем угодно и когда угодно, хочу вернуть себе легкость бытия и удовольствие от жизни. Но главное – я хочу избавиться от тягостного чувства безысходности, что на всю жизнь привязан к женщине, которую уже физически не выношу. Только не это!

- Эк, припекло парня, - крякнул расстроенный отец.

- Не то слово, папа, - Женя забрал у отца минералку и отпил прямо из горлышка бутылки. – Вот ты советуешь мне поговорить с Анной, а не понимаешь, что она уже на десятилетия вперед распланировала нашу с ней совместную жизнь, кстати, совершенно не интересуясь при этом моим мнением.

- Что уж делать, сынок, - подмигнул ему отец, - если такова природа женщин. Они почему-то уверены, что лучше знают, что нам нужно для счастья.

- Камень в мой огород? – кисло поинтересовалась Лариса.

- Не обращай внимания, - Владимир Иванович, выгнув спину, потянулся. – В данный момент меня интересует лишь одно – это действительно конец? Ты уверен, Женя? Возможно, вам просто нужно ненадолго расстаться, чтобы отдохнуть друг от друга?

- Не тот случай, - фыркнула Лариса. – Если Анна довела мальчика до состояния, близкого к панике, что он будит родителей среди ночи криком о помощи? Нет, это и в самом деле конец.

- Я не кричал, - надулся Женя.

- Считай, что кричал. Поэтому давайте, ребята, определимся, как решать возникшую проблему, а то ведь Анна так просто не сдастся. Она считает Женю своей СОБСТВЕННОСТЬЮ и будет бороться за него до последней капли крови.

- Это правда, вариант расставания для Анны абсолютно невозможен, - устало подтвердил сын. – Сначала она будет уговаривать меня вернуться по-доброму, потом станет закатывать истерики, позоря на весь город, а в итоге устроит показательный сеанс суицида, чтобы вынудить жениться хотя бы из жалости. - Женя махнул рукой от полной безысходности. - И если я не поддамся, а все возможные варианты вернуть меня будут исчерпаны, наступит период решительных военных действий - Анна объявит вендетту.

- Это чтобы отомстить «за бесцельно прожитые годы?», - сухо поинтересовался Владимир Иванович.

- Именно, - подтвердила Лариса. - Когда девочка поймет, что все кончено, то особо церемониться не будет. Ты разве сам не замечал, Володя, как за прошедшие годы ее доброта и покладистость куда-то испарились? Так что скандалов нам не избежать, хотя ради тебя, сынок, мы с папой готовы потерпеть.

- Не нужно ничего терпеть, – Женя тяжело вздохнул, - я сегодня услышал хороший совет и хотел бы его обсудить с вами.

- Что за совет? Это тебя девочки из парка надоумили?

- Да, они. Цитирую. «Уехать куда-нибудь далеко и надолго» ...Тихо-тихо, - Женя усадил обратно вскочившую из-за стола мать и нежно погладил ее по руке. - Дай мне объяснить все спокойно, а потом уже паникуй. Значит так, существует несколько вариантов.

Первый. Вы всегда говорили, что перед тем, как остепениться, я должен посмотреть мир. Мне скоро двадцать два года, я заканчиваю институт и это лучшее время, чтобы уехать куда-нибудь подальше и начать работать по специальности. Я так и сделаю: уеду, устроюсь на работу и начну жизнь с чистого листа. Место моего пребывания вы будете держать в тайне, а Анне я оставлю письмо с объяснениями и извинениями.

- Я категорически против твоего отъезда, - сказала Лариса.

- Я тоже, хотя по другой причине, - нахмурился Владимир Иванович.

- Хорошо, - вздохнул Женя. - Предлагаю другой вариант. Я устраиваюсь жить и работать в Киеве, благо до него час езды, но для всех родных и знакомых я эмигрировал в Куала-Лумпур или еще куда подальше, так подходит?

- Ага, и чтобы повидаться с тобой, мы с мамой будем тайком ездить в столицу, постоянно проверяясь по дороге нет ли за нами «хвоста», – иронично протянул отец. – Давай уж лучше обсудим третий вариант.

- Третьего варианта пока нет, - буркнул Женя.

Владимир Иванович нахмурился, а Лариса вдруг сказала:

- Самый действенный способ – откупиться. Анна всегда была меркантильной и я думаю, поломавшись немного, она возьмет деньги и оставит тебя в покое, Женя. После чего ты всегда сможешь приезжать домой, не боясь быть ославленным или оскорбленным.

- Вообще-то деньги были обязательной частью каждого из выше перечисленных пунктов, - сказал Женя. – Мне бы не хотелось чувствовать себя последней сволочью, бросив Анну без какой-либо компенсации.

- То есть, она своей любовью и преданностью все-таки заслужила твою благодарность, да? – Владимир Иванович злился все больше и больше. – И во сколько ты ее оцениваешь? Как много мы должны заплатить девочке «на утирание слез»? И что? Больше ты ей ничего не должен?

- Конечно, я ей должен! Именно так Анна и считает! – заорал вдруг в ответ Женя. – Раз она все эти годы была со мной, значит теперь я – её собственность. И у меня даже права голоса не имеется. А как же я, папа? Ведь это моя жизнь! МОЯ! И принадлежит она мне!

- Тихо-тихо, - стала успокаивать сына Лариса, - отец, вероятно, считает, что мы не должны платить Анне. В конце концов, ты никогда ей ни в чем не отказывал. Я правильно поняла, Володя?

- Как только начну зарабатывать, я обещаю вернуть эти деньги, - поклялся Женя. – Вы с папой не обязаны расплачиваться за мои неудавшиеся романы.

- Да при чем здесь вообще деньги? – рявкнул вдруг всегда сдержанный отец. – Господи, я просто в ужасе от услышанного! ...Молчи, Лариса! Мы столько лет живем вместе, а ты совсем меня не знаешь! Конечно, кто я такой? «Жалкий директор жалкого музея» - так ты, кажется, меня называла? Но в данном случае я молчать не буду! Хоть ты и финансовая опора нашей семьи, но это не дает право затыкать мне рот, тем более, когда речь идет о нашем сыне. Именно ты своим потаканием решать его проблемы с помощью денег воспитала из парня инфантильного слабака. Женя даже не пытается решать свои проблемы, зачем? Ведь у него есть любимая мамочка, которая всегда готова примчаться с пачкой баксов под мышкой улаживать все его неприятности.

- Папа, ты что? – Женя побледнел, он никогда еще не видел отца таким разъяренным. Боль и разочарование в глазах Владимира Ивановича просто потрясли парня. Отец, тем временем, встал из-за стола и сказал:

- Хватит держаться за мамин подол, Женя. Ты – мужчина и должен сам отвечать за свои поступки. Проблема Анны – не моя и не мамина, это - твоя проблема, которую нужно уладить самостоятельно, а не сбегать и трусливо прятаться. Начинай поступать как взрослый, а то уже противно слушать стенания на тему «О, дайте, дайте мне свободу!» В конце концов, ты сам позволил девочке вылезть себе на голову и в том, что она превратилась в стерву, есть и твоя заслуга. Всё, я ухожу спать, и вот, что скажу на прощание. Иди-ка ты, сын, ...в армию. После института служить всего год, дальше Украины не пошлют, выполнишь долг перед Родиной, чтоб потом до тридцати лет не откупаться и не бегать от военкомата, и за это время окончательно определишься, как жить дальше.

Кухонная дверь хлопнула и Женя, сглотнув комок в горле, растерянно посмотрел на мать.

- Да-а, умеет твой отец удивить, ничего не скажешь, - потрясенно прошептала Лариса, а потом сразу же возмутилась, повысив голос почти до крика. – Отправить единственного ребенка в армию?! Да никогда! Только через мой труп! – И она стала успокаивать расстроенного сына. - Не переживай, милый. Я завтра же поговорю с Анной и предложу ей денег...