Он последний раз проверил лошадиную амуницию, подтянул стремена и подпругу, поднялся в седло и направил лошадь к выходу. Айрис, вконец отчаявшись, уже снаружи выпалила:

 - Он сказал, что лишит тебя наследства!

 Юноша раздраженно фыркнул. Потом молча показал матери на юг, туда где в небе, господствуя над всем окружающим, высились девять белых бесконечных стержней, из-за дальности казавшихся тонкими.

 - Не бойся, мама, я тебе буду писать.

 Наклонившись, молодой человек поцеловал мать в щеку и пришпорил коня, выезжая за ворота.

 Путь до Сердца Мира на резвой хорошей лошади занимал чуть больше недели, но Каинар не спешил. Это было уже второе путешествие к Колоннам за это лето - куда торопиться? Он проехал через деревеньку возле замка, пересек каменный мост через ущелье, на дне которого бежала быстрая речка, по извилистой тропинке спустился с предгорий в собственно владение своего отца - долину Мелфьёрн.

 Тропинка расширилась, превратилась в утоптанную широкую немощеную дорогу, ведущую к ближайшей деревне. Стоял конец лета, а точнее, месяц Лесного Волка. В садах уже снимали урожаи, приближалась пора свадеб и больших осенних костров. Признаться, молодой дворянин куда как больше любил общество деревенских с его простой, строгой, но одновременно веселой ясностью нравов и представлений, со все еще таящимися от церкви древними верованиями, привычными ему, как магу Колонн, нежели навязываемый отцом и тут же им самим нарушаемый "дворянский этикет" и вечное нытье служителей Мелетиды. Он запросто заехал в ближайшую деревушку, прикупил там и провизии на дорогу себе, и овса для лошади.

 Нет, размышлял молодой человек, дворянами, служилыми людьми, тоже кому-то быть надо. Крестьяне ведь непривычны к оружию и войне, их дело хлеб сеять... Но я-то выбран вовсе не для этого!

 Взгляд невольно скользнул к пропадающим в необозримом далеке и высоке сверкающим белым стержням Колонн. По спине пробежали мурашки, как всегда было при взгляде на это чудо. И тут же Хранитель приметил четыре или пять крылатых фигур, быстро летящих на северо-запад четким строем. Они теперь часто пролетали... Иногда по двое-трое, иногда целыми стаями. И всегда строго на северо-запад. Как-то Каинару удалось разговорить Равена Каариса, Хранителя Воздуха. Пожилой Крылатый, похожий на большого взъерошенного ворона, хозяин и симбиот Воздушного Змея Юдара, рассказал, что вемпари покинули последний Небесный Город, чтобы переселиться в более тихое и менее заметное место. Почему - Равен-эрхе говорить отказался.

 На второй день пути, проезжая мимо Арки - резного каменного сооружения из черного оникса, покрытого золотыми узорами, Каинар задумался: воспользоваться ею и за три минуты перенестись в лесок неподалеку от Колонн, или же продолжить путь своим ходом? В конце концов, выбор оказался за Аркой. И еда, и лошадиные копыта, и свое время целее будут.

 Молодой человек повернул кобылу в рощицу, прикрывающую каменные врата от посторонних взглядов. Проехав пару сотен шагов, он спешился, привязал свою лошадь к ближайшему дереву и подошел к Арке.

 На поросшем мхом каменном основании стояла изящная высокая тонкая дуга, в свете пасмурного дня мягко поблескивали полированный камень и металл. По обе стороны от нее пристроились два небольших резных столбика с углублениями. В правом переливалась нежным опаловым свечением хрустальная сфера, в левом лежала небольшая круглая золотая пластинка, покрытая десятками выбитых на ее поверхности значков. Кто-то может спросить: почему к столь ценному сооружению мог свободно подойти всякий, а довольно увесистый кусок золота лежал себе цел-целехонек? Да потому что, стоило Каинару подойти к левому столбику, как из ближайших кустов выскочил небольшой зверек, странная на вид помесь юркой ящерки и куницы. Не стоило даже пытаться взять драгоценный диск с его законного места - маленький охранник моментально откусил бы горе-вору руку. Семейства таких зверюшек обитали возле каждой Арки с тех самых пор, как они были построены и даже не думали выводиться.

 Здешнему стражу достался заготовленный заранее кусок пирога с мясом, и только после того, как животное удовлетворенно зафыркало, не спеша, впрочем, удаляться к себе в нору, чародей занялся Аркой. Склонившись над пластиной, молодой человек пробежался пальцами по ее поверхности, выбирая нужный символ, потом с тремя легкими щелчками повернул пластинку, выставляя символы в нужном порядке.

 Легкое приятное гудение прошло по камню ворот, заставило их слегка задрожать. С громким треском в округлом проеме проскочил разряд, потом еще один, и Арку заполнило светящееся молочно-белое с опаловыми проблесками марево. Каинар удовлетворенно кивнул сам себе, вернулся к лошади, перепроверил сумки и конскую сбрую, поднялся в седло и шагом пустил кобылу в сияние портала.

 Из дневника Равена Каариса

Год 20 867 от Становления Колонн,

 Месяц Белого Льва, день 16

 Меня зовут Равен Каарис. Я - Вемпари, Хранитель Колонны Воздуха. А с недавнего времени - приемный отец химеры по имени Каинар, будущего Владыки мира... В чем я сомневаюсь. Пятую ночь не смыкаю глаз, поэтому решил записать все это, пока воспоминания свежи, как только что нанесенная рана. И сомневаюсь, что вообще когда-нибудь смогу это забыть. Пишу в его комнате, закрывая лампу крылом... потому что без меня он не может спать по ночам. Эти сны... На третью ночь я влетел на дикий крик - а он забился мне под крыло, вылезать напрочь отказался, а у самого глаза как две плошки и горят в темноте желтым. Так и уснул у меня под перьями до утра. Дожили - четвертый ребенок. Хорошо, что днем его память почти полностью спит. Но, увы, днем он кидается на окружающих. Наверное, пройдет. Но я боюсь подпускать к нему Яноса, хотя не мешало бы подлечить это тощее костлявое изуродованное нечто. А был ведь крепкий ладный парень... Больше всего меня пугает необходимость почти каждый день давать ему несколько объемистых фляг с кровью и видеть, как он пьет и урчит от удовольствия. И ведь не нежить же. Ох, Янос, Янос, ты хоть понимаешь, что мы наделали?..

 ...Ну вот, опять. Еле успокоил, но он хотя бы согласился обойтись одеялом вместо моего крыла. Спи, чадо мое, спи, не бойся. Теуш Одрон утверждал, что ты станешь величайшим из полководцев и правителей. Но пока я вижу ребенка с телом взрослого мужа... И обижать его не дам. Спи.

 ... А с чего все началось? Да с войны этой треклятой. Последней войны с Хир-эн-Алден, Хильден, как их люди называют. Она закончилась лет пятнадцать назад. Нас осталось всего семь или восемь сотен, если считать женщин и детей. И это из тринадцатитысячного населения всего Города Серебряных Облаков... Последнего Небесного Города. Зеленые все никак смириться не могут с тем, что им здесь больше не жить. Как оказалось, ящероподобные сумели извлечь выгоду из своего нынешнего положения и взять на вооружение то, что дала им их тюрьма - место, лишенное законов логики и почти непригодное для жизни.

 Нам удалось увести все бои в сторону от континентов, на безлюдные морские просторы, удалось захлопнуть порталы и истребить большую часть прорвавшихся Хир-эн-Алден. Мы утопили их в горниле ураганов, но заплатили за это высокую цену - чешуйчатые сообразили, как пробивать и ломать броневые перья наших крыльев, и мы умылись кровью.

 После той победы, больше похожей на поражение, у нас не было ни сил, ни желания оставаться в городе, где все напоминало о тех, кто погиб. Молодой Янос Одрон предложил бросить Серебряные Облака и поселиться в месте более тихом и спокойном... Я его поддержал, и мы выбрали кряж Нар-Эрири на северо-западе Назготианского материка. Туда и отправились.

 Двумя часами позже

 Боги, ну что за ночь!.. Пишу почти в темноте, сидя на постели. Тетрадь на колене, чернильница на полу. Каинар сопит под крылом. Уткнулся головой мне в бок и, кажется, даже урчит тихонько. Эх, дите-дите... Во что ты превратился из-за нас. А ведь я мог этому помешать... Не стал. Теперь только и остается, что гладить тебя по белой стриженной, исполосованной шрамами голове, пока ты спишь, и вспоминать.