Примером может служить воздушный бой на Северо-Западном фронте в июне 1942 г. Части 239 ИАД прикрывали войска на поле боя. 16 июня по вызову с ВПУ ВА группа 485 иап в составе 8 самолетов во главе с автором этих строк (в то время командиром полка) вылетела на прикрытие наземных войск на поле боя. Один самолет из-за неполадок в материальной части произвел посадку на свой аэродром.

Над линией фронта мы на высоте 2500 м встретили 12 Ю-87 под прикрытием 4 Ме-109.

Самолеты противника следовали в колонне шестерок на увеличенных дистанциях, шестерки в растянутом правом пеленге звеньев, звенья в строю «клин самолетов». Группа Ю-87 перестраивалась в правый пеленг для бомбометания с пикирования. Истребители сопровождали бомбардировщиков сзади, справа и выше их на 1000–1200 м. Группа наших истребителей была выше бомбардировщиков противника на 200–300 м.

Боевой порядок бомбардировщиков был удобен для атаки наших истребителей с ходу с передней полусферы при индивидуальном прицеливании каждым летчиком. Это использовали наши летчики и атаку производили под ракурсом около 2/4 со стороны пеленга самолетов противника. Учитывая боевой порядок наших истребителей (звено в правом пеленге пар), я передал по радио, что атакую ведомый самолет второго звена первой шестерки, ведомой паре своего звена приказал атаковать ведущее звено, а звену капитана Лазарева (находившемуся выше в группе прикрытия) обеспечить прикрытие от атак истребителей противника, после чего атаковал противника. То же самое выполнили и все летчики головного звена. Выход из атаки истребители производили над строем бомбардировщиков на максимальной скорости с набором высоты в левом развороте под строй истребителей сопровождения противника, которые первую внезапную атаку, скорее всего, не видели.

После разворота наши истребители вторую атаку производили по замыкающей шестерке Ю-87 сзади сверху под ракурсом 0/4, строго в хвост колонны, ведя огонь до самых предельных дистанций 20–30 м. Только после второй нашей атаки истребители сопровождения противника произвели первую атаку, но были перехвачены звеном капитана Лазарева.

На усиление противнику подошло 11 Ме-109. Теперь он, имея значительное превосходство в силах, вынудил наших истребителей прекратить атаки бомбардировщиков и принять бон. Бой этот был исключительно тяжелым для нас, напряженным и затяжным. Инициатива в бою была на стороне противника, имевшего значительное превосходство в силах. Его резерв (не менее 4–6 самолетов) был выше наших самолетов на 1500–2000 м и, имея запас высоты, в удобные моменты боя атаковывал нас и снова занимал положение со значительным превышением над нами. Бой велся с применением практически всех тактических приемов, но преимущественно горизонтального маневра. Выручала наших истребителей отличная слетанность и хорошая боевая выучка, летчики умело сохраняли свое место в боевом порядке, что обеспечивало четкое взаимодействие и взаимную выручку в парах, между парами в звеньях и между звеньями. Управление осуществлялось по радио. Противник непрерывно стремился расколоть нашу группу на отдельные самолеты, пытался втянуть в воздушный бой только на вертикальном маневре, чтобы лишить наших летчиков огневого взаимодействия и огневой поддержки.

В ходе боя фашистские летчики имитировали выход из боя пикированием, применяли падение и штопор, при этом такой имитированный выход сопровождался густыми клубами дыма за самолетом, чтобы показать, что самолет подбит, и завлечь наших летчиков на «легкую победу».

Когда у нас горючего оставалось на пределе, я дал команду на оттягивание боя в направлении ближайших фронтовых аэродромов для выхода из боя.

Кончились боеприпасы, на исходе было горючее. Выдержав 45-минутный бой с превосходящими силами врага, мы уничтожили 10 и подбили 3 фашистских самолета.

В наиболее ответственные периоды боевых действий фронтовые истребительные авиационные соединения главные свои усилия сосредоточивали на прикрытие основных группировок войск.

Одним из таких периодов является наступление. В это время войска особенно остро нуждались в прикрытии с воздуха, поскольку противник пытался ударами с воздуха сорвать это наступление.

Основным способом перехода наших войск в наступление в годы войны был прорыв подготовленной обороны противника. Если противник переходил к обороне поспешно и оборона его была неглубокой, прорыв такой обороны осуществлялся с ходу.

Танковые и механизированные корпуса, как правило, предназначались для развития прорыва и превращения тактического успеха в оперативный. Для организации наступления и ввода в прорыв корпуса назначались выжидательные районы (в 10–20 км от линии фронта). Перед вводом в прорыв они из выжидательных районов переходили в исходные районы (5-10 км от линии фронта). После прорыва они сразу устремлялись в оперативную глубину.

Различные способы наступления наземных войск накладывали отпечаток и на действия истребительных авиационных дивизий.

Порядок и объем работы командиров и штабов авиационных истребительных дивизий но организации прикрытия наступления наземных войск зависели от боевой задачи, наличия времени на подготовку, уровня подготовки летного состава, характера действий авиации противника и других условий наземной и воздушной обстановки.

Рассмотрим это на примере 240 ИАД, которая прикрывала наступление войск 1-го Прибалтийского фронта в сентябре 1943 г.

В составе дивизии находилось три истребительных авиаполка, полностью укомплектованных летным составом и самолетами Як-9 с 37-мм пушкой. Значительная часть летного состава имела хороший боевой опыт воздушных боев с авиацией противника.

После сосредоточения полков на фронтовые аэродромы и ознакомления с районом боевых действий командир дивизии получал боевую задачу от командующего 3 ВА, в состав которой входила 240 ИАД, на прикрытие войск фронта в полосе наступления армии, действовавшей на главном направлении.

Во время сосредоточения войск фронта для наступления и особенно в период наступления авиация противника резко повысила свою активность. Бомбардировщики большими группами под прикрытием истребителей в течение всего светлого времени суток наносили удары по боевым порядкам наступающих войск фронта. Истребителям, прикрывающим наземные войска фронта, не всегда удавалось сорвать налеты противника.

Одной из причин невысокой эффективности действий истребителей была недостаточная организация оповещения о воздушном противнике. Посты ВНОС, не имея радиолокационных станций, обнаруживали цели только на расстоянии 10–12 км от линии фронта, т. е. за 1–2 мин до подхода их к нашим войскам. Передача сигнала для вызова истребителей с аэродромов занимала около 1 мин. Дежурные группы истребителей могли прибыть в район прикрытия через 5–7 мин после команды на вылет. Такая система оповещения не обеспечивала дежурным истребителям возможность для своевременного наращивания усилии в районах прикрытия. Они нередко вылетали «вхолостую», т. е. появлялись в ионах прикрытия после того, как противник успевал нанести удары и уйти на свою территорию. Воздушных боев было мало, и их эффективность оставалась невысокой.

Для увеличения боевых возможностей дивизии командующий 3 ВА передал в распоряжение командира дивизии единственную в воздушной армии и фронте радиолокационную станцию «Редут». Для управления боевыми действиями истребителей был организован командный пункт дивизии. Он располагался в полосе наступления главной группировки наземных войск в 2 км от линии фронта. Для связи и управления были установлены три радиостанции: одна – для управления и наведения истребителей, находившихся в воздухе, вторая – для вызова истребителей, дежуривших на аэродроме, третья – для связи с командующим 3 ВА.

На единый кодированный планшет КП дивизии наносились данные о воздушном противнике, поступающие от радиолокационной станции «Редут», от летчиков, ведущих воздушную разведку и разведку аэродромов противника, и от командиров групп истребителей, ведущих воздушные бои.