– А он не сказал. Странно, почему? Тереза заверяла, что ничего не знает, а когда мы уходили, назвала брата дураком.

– Я несколько озадачен, Пуаро.

– Давайте восстановим последовательность событий. Доктор Таниос вновь приехал в воскресенье, возможно, втайне от жены. Чарльз и Тереза уже уехали. Здоровье и настроение мисс Арунделл улучшилось. Она хорошо пообедала и уселась с сестрами Трипп и мисс Лоусон в темноте на спиритический сеанс, в конце которого вдруг почувствовала себя плохо, слегла в постель и умерла через четыре дня. А мисс Лоусон унаследовала все ее деньги. И, зная все это, Гастингс уверяет меня, что старушка умерла естественной смертью!

– Тогда как Эркюль Пуаро говорит, без всяких на то доказательств, что ей подсыпали яду во время обеда!

– Не без оснований, Гастингс! Вспомните беседу с сестрами Трипп, а также упоминание мисс Лоусон о слабом свечении.

– Вы считаете, что острая приправа помешала почувствовать яд? Но тогда могли быть отравлены горничная или мисс Лоусон. И сестры Трипп, не так ли? Чепуха! Отравитель должен быть очень опытным, чтобы не оставить следов. Здесь одни ваши домыслы.

– Ошибаетесь, друг мой, после всех разговоров этого утра можно сделать определенный вывод. И я все больше опасаюсь… Ведь известно, однажды преступивший закон способен и на другое злодеяние…

Когда мы вернулись домой, в гостиной нас ждал Чарльз Арунделл. Он привез письмо с вопросами для мистера Пурвиса, подготовленное Терезой.

– Вот письмо, – заявил молодой человек, протягивая конверт. – Надеюсь, со стариком Пурвисом вам больше повезет.

– По-моему, трудно рассчитывать на удачу в этом деле?

– Да. Старикан считает, что эта птичка Лоусон имеет все права.

– Ну, если попросту не удастся… – сказал Пуаро, тряхнув головой.

– Придется совершить преступление, – бодренько закончил Чарльз.

– Теперь, юноша, поговорим о преступлении. Правда ли, что вы угрожали тетушке, когда она отказала вам в деньгах?

Чарльз с изумлением уставился на Пуаро:

– Кто сказал такую чушь?

– Неважно. Разве не правда?

– Кое-что было, конечно. Но никакой трагедии. «Подумайте, тетенька, – сказал я, – вам скоро в долгий путь, не возьмете же деньги с собой. Вокруг вас все ждут не дождутся. Так лучше отдайте их сейчас. А то вы толкаете людей на мысли об убийстве. Если я сделаю такое, вы будете сами виноваты». – «Спасибо за искренность, Чарльз, – сказала тетушка, – я сделаю выводы». Вот и все, что было сказано.

– Итак, Чарльз, вы были довольны собой, тем более что еще прихватили несколько фунтов из ящика.

Молодой человек недоуменно посмотрел на сыщика, а потом безудержно расхохотался:

– Готов снять шляпу перед вами! Как удалось узнать? Я и не подумал, что такой маленький грабеж заметят. Вообще, откуда это вам известно?

– Мисс Лоусон сказала мне.

– Хитрая старая лиса, ненавидит меня и Терезу. Разве не видите, что она слишком зарвалась?.. Правда, питает странную слабость к Бэлле. Бэлла – это тот тип женщины, которая отмечена судьбой, чтобы быть жертвой.

– А вы способны убить, если возникнет необходимость?

Чарльз вновь расхохотался:

– Хотите пошантажировать, мистер Пуаро, думаете, это я подсыпал стрихнину в суп тетушке Эмили?

И, беспечно махнув рукой, молодой человек удалился.

Мы прибыли в Гарчестер около четырех часов и пошли прямо в контору мистера Пурвиса. Тот оказался большим, крепко скроенным мужчиной с вежливыми манерами. Прочтя письмо, которое мы принесли, глянул на пришедших. Взгляд был слегка настороженным.

– Слышал, конечно, о вас, мистер Пуаро. Сестра и брат Арунделлы попросили вас помочь в этом деле, но трудно вообразить, какую пользу вы сможете принести.

– Скажите, мистер Пурвис, до конца ли исследованы все обстоятельства?

– Брат и сестра хорошо знают мое отношение к этому делу. Обстоятельства совершенно ясны, и нет необходимости их пересматривать, – довольно сухо объявил юрист.

– Прекрасно, прекрасно, но вы, думаю, не откажетесь повторить все снова для меня? Юрист поклонился:

– Я к вашим услугам.

– Скажите, пожалуйста, мисс Арунделл составляла предварительное завещание?

– Да, пять лет назад.

– А в нем основное наследство, кроме небольшой суммы для слуг, доставалось племяннику и племянницам?

– Все состояние должно было быть поровну разделено между детьми ее брата Томаса и дочерью Арабэллы, ее сестры.

– Что же произошло?

– По просьбе мисс Эмили Арунделл я привез завещание в «Литлгрин Хаус» двадцать первого апреля. Я был с одним из моих клерков. Хозяйка приняла меня в гостиной.

– Как она себя чувствовала?

– По-моему, вполне прилично. Мне показалось, правда, что она несколько нервна и взволнована.

– С ней была мисс Лоусон?

– Да, но вскоре она ушла. Мисс Арунделл поинтересовалась, сделал ли я то, что она просила, и принес ли новое завещание на подпись. Я ответил, что все выполнил, но потом протестовал и заявил хозяйке, что новое завещание несправедливо по отношению к родственникам.

– И каков был ответ?

– Она спросила: «Разве деньги не принадлежат мне и я не могу распорядиться ими по своему усмотрению?» Понимаете, мистер Пуаро, старушка обладала здравым смыслом и прекрасно разбиралась в делах. Хотя симпатии мои полностью на стороне семьи Арунделл, я вынужден стоять на стороне закона.

– Все понятно, продолжайте, прошу вас.

– Итак, мисс Арунделл прочла свое старое завещание, потом взяла то, которое я переделал. Она прочла новый вариант и заявила, что тут же подпишет. Я посчитал своим долгом отстаивать старое. Леди выслушала очень терпеливо, но заявила, что дело решенное. Тогда пришлось позвать моего клерка и садовника в качестве свидетелей ее подписи. Другие слуги в свидетели не годились, так как сами получили небольшое наследство по этому завещанию.

– А после этого хозяйка вручила вам свою копию на хранение?

– Нет, она убрала завещание в ящик стола, который заперла.

– А что сделали со старым завещанием? Уничтожили?

– Нет, она положила его вместе с новым.

– После смерти старушки где нашли завещание?

– В том же самом ящике. Как доверенное лицо, я имел ключ и разбирал бумаги и разные деловые документы.

– Оба завещания были в ящике стола?

– Да, там, куда их положили.

– Вы интересовались, какие мотивы побудили хозяйку к такому странному поступку?

– Конечно, но внятного ответа не получил. Она заявила, что это ее дело.

– Мисс Арунделл как-нибудь показала, что ее компаньонке известно о новом завещании?

– Напротив, когда я спросил об этом, леди уверила меня, что мисс Лоусон совершенно не в курсе. Мне показалось, что такой поступок вполне благоразумен.

– Вам не кажется, что мисс Арунделл могла раскаяться в слишком быстро принятом решении?

– Это было вполне возможно. На мой взгляд, только внезапная смерть помешала этому.

– Благодарю вас, мистер Пурвис, я узнал от вас то, что хотел. Ваше мнение таково: мисс Арунделл раньше или позже изменила бы свое завещание в пользу семьи.

– Это только мое личное мнение, – подтвердил юрист.

На нашем пути из Гарчестера в Маркет Бейсинг мы обсуждали ситуацию.

– От Пурвиса мы не узнали много нового, – начал я.

– Не могу совсем с вами согласиться.

– Вы имеете в виду, что мисс Лоусон действительно не знала о содержании завещания, составленного старой леди?

– Да, это важный факт. Но есть прокол, мой друг…

– Вы серьезно считаете, что мисс Лоусон подслушивала, вмешивалась и совала нос в чужие дела? – спросил я.

Пуаро улыбнулся:

– Вам же известно, Гастингс, что она случайно услышала разговор между Чарльзом и его теткой. Значит, могла подслушать и беседу Пурвиса и мисс Арунделл. Иногда робкие и даже трусливые люди, такие, как мисс Лоусон, способны на хитрость и бесчестные поступки.