— Сначала нам нужно обеспечить подготовку нашего человека к выполнению задания. Это обойдётся примерно в пятнадцать тысяч долларов. Второе. Нам нужно организовать новый канал его переброски в Москву. Ни один из прежних маршрутов использовать нельзя.

Он прервал фразу, поскольку открылась дверь и вошли две официантки. Одна из них везла тележку, уставленную блюдами с фруктами и сыром. Другая быстро собрала со стола посуду и, расставив фрукты и сыр, спросила:

— Три эспрессо?

— Чуть позже, примерно через полчаса, — улыбаясь, сказал Версано.

Как только дверь закрылась, ван Бурх повернулся к кардиналу и достаточно наступательно продолжил свою речь.

— Ваше Высокопреосвященство, я хочу, чтобы вы поняли существенные детали. Нам придётся задействовать в операции десятки людей, арендовать или даже приобретать недвижимость. Необходимо будет покупать транспортные средства, а в соцстранах это нелегко и достаточно дорого. В самой Москве нам понадобится безопасное убежище. Определённые расходы нужны на связь. Может быть, придётся давать взятки должностным лицам. Но могу вас заверить в том, что ни цента не будет истрачено не по назначению.

Менини сразу же встрепенулся.

— Да что вы, отец ван Бурх. Я этого ни в коем случае не имел в виду. Просто я был поражён столь значительной суммой. Я, конечно, понимаю, что на подобные вещи требуется больше денег.

Он озадаченно повернулся к Версано.

— Но как мы сможем провести такую сумму в казначействе? Ведь предполагается, что операция будет абсолютно секретной?

Архиепископ знал своё дело:

— Не беспокойтесь об этом, Ваше Высокопреосвященство. Это не будут деньги церкви.

— А чьи же?

Американец сделал рукой чисто итальянский жест, который означал: «Нет проблем!» Он просто сказал:

— Это будут деньги друзей.

Воцарилось молчание. Голландец подумал, что «друзья» — это крупные банкиры, воротилы бизнеса или мафия, которые не откажутся оказать подобную услугу главному финансисту папы римского, поскольку в дальнейшем он воздаст им сторицей.

Версано извлёк из своих одеяний тоненький блокнот в кожаном переплёте и маленький золотой карандашик. Он спросил ван Бурха:

— Где вы хотите получить эти деньги и в каком виде?

Беконному Священнику нужны были две трети от суммы в долларах на счету в одном из банков Страсбурга и одна треть — в золоте, предпочтительно в тонких пластинах, так называемого вьетнамского образца. Для Менини это был пустой звук, но Версано понял ван Бурха с полуслова. Такое золото вывозили из СРВ вьетнамские беженцы. В лагерях его скупали предприимчивые дельцы. Это золото представляло из себя тоненькие маленькие полосочки, которые легко сгибались и были очень удобны для транспортировки. Версано знал, что для взяток такие пластины — лучшее, что можно найти на свете. Ван Бурх хотел, чтобы золото переслали одному священнику в Амстердам. Версано записал адрес в книжечку, затем спрятал её вместе с карандашиком обратно в свою одежду.

— Каковы возможные сроки? — спросил голландец.

Версано взял апельсин и стал ловко очищать его.

— Деньги будут в Страсбурге уже через семьдесят два часа, а золото доставят в Амстердам максимум через неделю.

— Отлично. Я должен отчитаться за эти деньги перед вами?

Засмеявшись, Версано сказал:

— Нет.

Он взглянул на Менини.

— Я предлагаю, чтобы никаких отчётов не было. Отчёты — это следы. Из-за них операции бывают раскрыты. Так и Аль Капоне попал в руки ФБР.

Опять взглянув на кардинала, он тихо сказал:

— Используй деньги по своему усмотрению. Если от этой суммы что-то останется, оставь их в своём фонде. Если нужны будут дополнительные средства, дай мне знать. Если для этого понадобится воспользоваться телефоном, запомни код: доллар называй тюльпаном. Если, например, тебе будет нужно ещё пятьдесят тысяч долларов, ты должен мне сказать, что видел огромное поле, примерно в пятьдесят тысяч тюльпанов, и я тотчас же переведу деньги в Страсбург. Одну унцию золота называй кругом эдамского сыра. Если ты скажешь, что монастырь в Зеландии изготавливает сто кругов эдамского сыра в день, я пошлю сто унций золота твоему священнику в Амстердам… и не заговаривай больше об отчётах.

Ван Бурх посмотрел на Менини, ожидая, что этот привередливый, педантичный человек возразит что-нибудь против сказанного Версано, но кардинал согласно кивнул.

— Я согласен с этим. При таком варианте никто даже и не будет подозревать о существовании нашей тайной организации.

Он отрезал себе кусок фонтинского сыра, отломил немного хлеба и опять согласно кивнул им перед тем, как приняться за еду. Ван Бурх решил про себя, что и кардиналу и архиепископу очень нравится вся эта конспиративная работа. Версано дочистил апельсин, разломил его на дольки и, отправив одну в рот, спросил:

— Ты уже составил план игры, Питер?

Он любил говорить языком спортивного комментатора.

Ван Бурх решил немного побаловать своих собеседников техникой конспирации.

— В таких делах нельзя загадывать наверняка. Нам очень часто приходится пользоваться словосочетанием «непредвиденные обстоятельства». Мы изначально предполагаем, что в ходе операции может произойти неожиданное, и исходя из этого разрабатываем соответствующие планы. На данный момент план операции состоит из пяти частей. Первая — подготовка, она уже скоро закончится. Вторая — переброска в Союз. Наш человек поедет из Вены в Чехословакию, потом в Польшу и, наконец, через Краков и Варшаву — к советской границе, а дальше — прямо в Москву. Третья часть — появление в Москве, устройство там. Четвёртая — убийство Андропова. Ну а пятая фаза — переправка боевика обратно на Запад.

Версано хотел было задать какой-то вопрос, но ван Бурх остановил его движением руки и продолжил:

— Недавно были отработаны наконец все детали второй части, и наши люди уже начинают готовиться к её осуществлению. Сам канал для переправки исполнителя будет готов к тому времени, когда он закончит спецподготовку, то есть через две недели. Мы сейчас готовим также запасной маршрут на случай, если с основным возникнут какие-то проблемы.

Он посмотрел на Менини, сделав ударение на слове «запасной», как бы желая отметить, что запасные варианты тоже кое-что стоят. Кардинал внимательно слушал ван Бурха, поглощая виноград. Голландец продолжил:

— Что касается третьего этапа, то в Москве у меня уже есть два человека, а максимум через неделю прибудут ещё трое. Уже подобрана квартира и есть транспорт. В этой части отработали также способ переправки сестры Анны обратно после завершения её миссии.

Версано спросил:

— Тем же путём?

Ван Бурх покачал головой.

— Нет, так ничего не выйдет. Этот канал временный, и чем дольше мы его будем использовать, тем больше вероятность, что его засекут. Мы решили переправить её через Хельсинки. С этим не будет никаких проблем. Если говорить о четвёртой части, то по ней мы пока ещё не выработали окончательного плана. В данный момент прорабатываются три возможных варианта, все они приемлемы, но один представляется наиболее предпочтительным.

Версано это заинтересовало, и он с любопытством спросил:

— Что же это за вариант?

Ван Бурх покачал головой:

— Он ещё не окончательный. Кроме того, я бы предпочёл не говорить по такому секретному вопросу здесь. Я знаю, Марио, что ты предпринял все возможные меры предосторожности, но я не решился бы обсуждать центральный пункт операции на территории Ватикана.

Оба понимающе кивнули ван Бурху. Тот вздохнул и сказал:

— Ну а теперь я хотел бы перейти к менее приятным новостям.

Он огорчённо посмотрел на кардинала:

— Вы знаете, что в наших рядах за «железным занавесом» иногда появляются предатели. Это неизбежно, вне зависимости от того, какие меры предосторожности мы предпринимали. Некоторые из наших людей оказываются слабее остальных. Они просто не могут выдержать обрушивающихся на них страшных испытаний, и я даже не могу их винить в отступничестве.