– Ты знаешь, что у меня никогда не было такой девушки, как ты? – он лег на нее, и прижал красотку к кровати. Ей нравилось чувствовать тяжесть мужского тела на себе. – Моя бывшая жена была до ужаса вежливой. Даже когда она развелась со мной, она никогда не упоминала о моей культе.

Элли смутилась.

– Мне очень жаль. Я не пыталась нахамить. Я не из высшего общества как ты. Прости.

Эллисон почувствовала его язык на своем соске.

– Детка, я вырос не там, где ты думаешь. Я был воспитан в элитных военных школах, а там не было добрых родителей. Я выполнил свой долг, но за единственным исключением – Адама, у меня не было верного друга, пока я не пошел в армию. Мне нравились мужчины и женщины в моем подразделении. Они были настоящими, они всегда высказывали свое мнение. Я никогда не беспокоился о том, что подразумевается под их словами. К тому времени я уже женился на Элизе и понял, что совершил ошибку. Меня больше привлекали откровенные женщины, но я не мог тогда с ней расстаться. Мне понравились твои соски. Мне понравилось, какими твердыми они стали для меня.

Мэйсон всосал сосок Элли в рот, и у нее появилось подозрение, что эта "игра", которую он затеял, стала похожа на пытку. Девушка была мокрой и готовой, сейчас она понимала разницу. Эллисон уже испытывала удовольствие, а Майлз даже не притронулся к ней… там.

– Я всегда говорю то, что думаю, по-другому не умею.

Что он делал? Куда двигалась его рука? Почему все ее тело было натянуто словно тугой лук, и ждало момента, чтобы взорваться?

Что-то тяжело опустилось на бедра Элли и даже без помощи глаз, девушка практически увидела звезды.

– Тебе нравится? – спросил Мэйкон.

– Боже, да.

– Мне тоже нравится, но если я буду слишком сильно тереться об тебя, то кончу, а это хотелось бы сделать в последнюю очередь.

О, Боже. Это был его член. Мужчина скользнул своей эрекцией у нее между ног, и девушка почувствовала райское блаженство.

– Мы могли бы сделать это дважды. Я верю в твои способности.

За это Элли получила резкий укус. Она всхлипнула, но не смогла пошевелиться из-за массивного тела мужчины на ней.

– Я думаю, что справлюсь, но это не значит, что ты получишь все, когда захочешь, – Мэйкон снова спустился вниз, пока губами прокладывал дорожку из поцелуев по животу Эллисон. – Ты получишь то, что захочешь. Ты получишь даже то, о чем не догадываешься, но всему свое время, детка.

Языком Майлз скользнул в пупок девушки. И хотя она никогда не считала это место эрогенной зоной, по телу разлилось тепло, от чего Элли заволновалась. Девушка начала извиваться, и вовсе не потому, что испугалась. Если бы другой мужчина завязал ей глаза и стал удерживать, то скорее всего, она попыталась бы оказать сопротивление, но Эллисон понимала, почему Мэйкон это делал. Он заставлял ее сосредоточиться исключительно на нем. Она должна была выбросить из головы все. Девушка перестала думать о том, как долго это продлится, и гладко ли она выбрита во всех местах. Никакой застенчивости. Только прикосновения Майлза… его голос, его воля.

– Ты хочешь оставить трусики, сладкая? Я могу заставить тебя кончить без проникновения, если ты не готова к этому, но я знаю, что как только сниму их, то не смогу сдержаться. Может быть, нам оставить их в качестве барьера?

Девушка не хотела каких-либо барьеров между ними. Элли чуть с ума не сошла от подобной мысли. Мэйкон был так близко, и она подумала, что он собирался задержаться между ее ног, чтобы использовать при этом не только член. Если Майлз собирался лизать ее киску так же, как пек свои торты – медленно, вдумчиво и с большим вниманием к деталям, то Эллисон ни за что не упустила бы такую возможность. Она не собиралась прикидываться скромной и надеялась, что Мэйкон это понял. Мужчина сам подтолкнул ее к этому. И пусть теперь разбирается с этим сам.

– Пожалуйста, сними их. Пожалуйста, потрогай меня. Боже, я клянусь, если ты не коснешься меня там языком, я умру.

Кровать снова прогнулась, но вместо того, чтобы стянуть с нее трусики, Майлз разорвал их. Звук рвущейся ткани заставил Элли задержать дыхание.

– Тебе они не понадобится. Я не хочу, чтобы ты надевала их, когда мы вместе. Я хочу, чтобы ты ходила по ресторану в черной юбке и знала, что я могу трахнуть тебя в любой момент. Любой другой – пусть смотрит, но я – единственный, кто будет знать, что я могу поднять юбку и войти в тебя.

Жар опалил ее киску, и она почувствовала покалывание от его щетины на мягкой коже бедер. Мэйкон не носил бороду. Он всегда брился по утрам, но к вечеру его мужественное лицо было покрыто сексуальной щетиной. Майлз раздвинул девичьи бедра и раскрыл ее для своего взора. Элли не могла ничего видеть, но чувствовала, как мужчина пододвинулся, чтобы удобнее устроиться между ее ног.

Она хотела его. Элли жаждала ощутить там его язык, но решила играть по сценарию Мэйкона. Элли поняла, что значит не иметь никакого контроля. Майлз ждал, что Эллисон начнет умолять его. Мужчина хотел быть значимым, а девушка нуждалась в нем, чтобы понять, что он стал для нее всем.

– Да. Я сделаю это. Я буду ходить, зная, что я – твоя, и ты можешь поиметь меня, когда захочешь.

– О, детка, ты не пожалеешь, потому что, когда бы я тебя не трахнул – тебе это очень понравится. Такова моя цель. Я хочу дарить тебе лишь удовольствие. Я хочу, чтобы ты знала, что можешь рассчитывать на меня во всем, что тебе нужно. Уверен, что сейчас тебе нужно вот это.

Элли почувствовала жар, как только его язык приблизился к ее складочкам.

– О, мой Бог.

Слова сорвались с ее губ. Ничто никогда не ощущалось так хорошо, как язык Майлза, медленно двигающийся по ее чувствительной плоти.

– Мэйкон. Скажи мое имя. Кто лижет твою киску? Кто думает, что это самое охренительное удовольствие, которое он когда-либо имел в своей жизни?

Мужчина втянул складочки с одной стороны ее киски в свой рот, и начал нежно их посасывать. А потом уделил такое же внимание другой стороне.

– Мэйкон.

Она произнесла его имя, как молитву, как просьбу об обладании.

Мужчина сжал ее бедра, и Элли пожалела, что не могла видеть. Видеть, как его темная голова склонилась над ней, над ее плотью. Он словно изголодался. Его язык пронзил ее, погрузившись глубоко внутрь, и она приложила все усилия, чтобы не схватить мужчину за волосы и не прижать к своей киске. Эллисон хотела получить все, что Майлз мог дать ей, но происходящее вышло далеко за границы ее желаний. Он застонал от нежности ее кожи. Мэйкон нуждался в ней. Она давала мужчине то, что ему было нужно, то, что делало его счастливым.

Впервые в ее жизни, Элли поняла реальную разницу между сексом и занятием любовью. Секс был обычным процессом, но здесь было намного больше. Это было подлинным созданием чего-то, что раньше не существовало. Это было залогом и обещанием между ними.

Девушка почувствовала, как что-то твердое заскользило у самого входа в ее киску. Это был палец Мэйкона. Он медленно начал вводить его внутрь, в то время как языком нашел клитор девушки и начал над ним работать. Все ее тело вытянулось и оказалось прямо на краю чего-то, чего красотка никогда не испытывала раньше. Когда у нее были какие-то слабые оргазмы, то Элли думала, что так и должно быть. Но этот же был словно взрыв бомбы, детонирующий в ее теле. Когда Эллисон почувствовала, как Мэйкон прикусил, а затем пососал ее клитор, она взлетела как ракета. Девушка больше не могла сдерживаться. Ее тело содрогнулось. Она начала выкрикивать его имя и ничего не смогла с собой поделать, пока насаживалась на пальцы Мэйкона, отчаянно желая испытать все возможные ощущения.

Она почувствовала что-то влажное на щеках, а затем кровать прогнулась, и тело Майлза накрыло ее собственное. Повязка, что закрывала глазах исчезла, и на мгновение Элли оказалась ослеплена ярким светом.

Великолепное лицо Мэйкона находилось прямо напротив лица девушки. Своей большой рукой он обхватил ее щеку, большим пальцем смахивая слезы, которые капали из глаз Элли.