43. Впрочем, как я знаю, это изречение оракула, которое, по словам Мардония, касалось персов, относилось к иллирийцам и к походу энхелеев, а вовсе не к персам32. Напротив, эту битву имеют в виду вот какие стихи Бакида:
... у Фермодонтова тока, на злачных лугах Асопийских
Эллинов рать и вопли мужей, чужеземным наречьем гласящих .:::::::::::::::::::::::::::..
Много погибнет тогда (даже сверх веления Рока)
Луки несущих мидян33 в смертный час нареченный судьбою.
Это и другие подобные изречения Мусея, как мне известно, относятся к персам. Река же Фермодонт течет между Танагрой и Глисантом.
44. После того как Мардоний кончил расспросы об оракулах и отдал приказание, наступила ночь и персы выставили стражу. И вот глубокой ночью, когда в обоих станах воцарилась тишина, тем более что воины, видимо, спали, к афинской страже подскакал на коне Александр, сын Аминты, военачальник и македонский царь, и потребовал встречи с военачальниками, Большая часть стражи осталась на месте, а некоторые побежали к военачальникам сообщить о прибытии какого-то человека на коне из мидийского стана. Человек этот больше ничего не сказал, а только назвал начальников по имени, заявив, что желает говорить с ними.
45. Военачальники же, услышав это, тотчас последовали за стражами. Когда они прибыли туда, Александр сказал им вот что: "Афиняне! В доказательство моей преданности вам хочу сообщить вам вот что. Но вы не должны никому передавать эти мои слова, кроме Павсания, потому что иначе погубите меня. Никогда бы я не сказал вам этого, если бы искренне не заботился об участи всей Эллады. Ведь и сам я издревле по происхождению эллин и не желаю видеть свободную Элладу порабощенной. Так вот, я хочу сообщить вам, что Мардоний и персидское войско не могут получить благоприятных предзнаменований. Ведь иначе Мардоний давно уже напал бы на вас. А теперь Мардоний решил пренебречь предзнаменованиями и на рассвете начать сражение. Ведь он очень опасается, как я думаю, вашего усиления. Итак, будьте готовы к битве! Если Мардоний станет откладывать нападение, то терпеливо ждите: ведь у персов осталось продовольствия всего на несколько дней. В случае же счастливого окончания войны подумайте также и об освобождении моей страны. Ведь я пошел на столь опасное дело из любви к Элладе, желая раскрыть вам замыслы Мардония, чтобы варвары не напали на вас неожиданно, еще не подготовленных. Я - Александр македонянин"34. После этих слов он ускакал назад в стан к своему отряду.
46. Афинские же военачальники перешли на правое крыло и передали Павсанию слышанное ими от Александра. Известие это устрашило Павсания, и он ответил им вот что: "Если битва начнется на рассвете, то вам, афиняне, придется стать против персов, мы же займем место против беотийцев и других, стоящих против вас эллинов, и вот почему. Вы ведь знаете персов и их способ сражаться, так как вам пришлось уже биться с ними при Марафоне. Мы же совершенно не знаем этих людей: ведь никому из спартанцев не приходилось помериться силой с персами, тогда как беотийцев и фессалийцев мы хорошо знаем. Поэтому возьмите ваше оружие и переходите на это крыло, а мы пойдем на левое". На это афиняне ответили так: "Нам и самим уже пришло в голову, видя, что персы выстраиваются против вас, именно то, что вы теперь предлагаете нам. Мы опасались только, что наше предложение будет вам не по душе. А так как вы сами теперь добиваетесь этого, то мы охотно соглашаемся и готовы повиноваться".
47. Так это предложение приняли и те, и другие, и на заре они поменялись местами в строю. Однако беотийцы заметили перемещение и донесли Мардонию. Мардоний же, лишь только узнал об этом, сам тотчас же захотел переменить место и стал переводить персов против лакедемонян. Эту уловку увидел Павсаний и, поняв, что нельзя скрыть передвижения, снова перевел спартанцев на правое крыло. Тогда и Мардоний также возвратился на левое крыло.
48. После того как оба войска заняли первоначальное положение, Мардоний отправил глашатая к спартанцам с приказанием передать вот что: "Вот как, лакедемоняне! Вы слывете самыми доблестными людьми в здешних краях. Люди дивятся, что вы никогда не обращаетесь в бегство и не покидаете своего места в строю, пока не уничтожите врага или сами не погибнете. На деле же выходит, что все это неправда. Ведь еще до начала рукопашной схватки мы увидели, как вы бежали и оставили место в строю. Вы выставляете вперед афинян, а сами становитесь против наших слуг. Доблестные мужи так не поступают никогда: мы были гораздо лучшего мнения о вас. Мы ведь ожидали, что вы при вашей славе действительно вызовете на бой через глашатая только одних персов, к чему мы и были готовы. Однако мы видим, что об этом нет и речи и вы со страху скорее прячетесь от нас. Так вот, если вы первыми не сделали нам вызова, то теперь сделаем это мы. Почему бы нам не сразиться равночисленными отрядами: вы за эллинов, так как считаетесь самыми доблестными, а мы от имени чужеземцев. Если вам угодно, чтобы и остальное войско сражалось, то пусть оно сражается потом. Если же это вам не нужно и вы предпочитаете биться только с нами, то давайте решим это дело между собою. Кто из нас одержит победу, тот пусть и будет победителем со всем своим войском".
49. Так говорил глашатай и некоторое время ожидал. Когда же никакого ответа не последовало, он возвратился назад. Прибыв в стан персов, глашатай сообщил Мардонию, что с ним случилось. Мардоний же весьма обрадовался и, кичась уже воображаемой победой, двинул на эллинов свою конницу. Всадники прискакали и стали причинять большой урон всему эллинскому войску своими дротиками и стрелами: это были конные лучники, и потому к ним было нелегко подступиться. Всадники также замутили и засыпали источник Гаргафию, откуда черпало воду все эллинское войско35. Правда, у этого источника стояли только одни лакедемоняне, а место, где расположились остальные эллины, было дальше от него и скорее ближе к Асопу. А так как неприятель не допускал эллинов к Асопу, то таким образом приходилось ходить за водой к источнику. Черпать же воду из реки было невозможно из-за налетов конницы и обстрела лучников.