— Икра, — твердо заявила Николь. — И не спорь, я в этом уверена, как и ты в отношении тех маленьких устройств внутри баков, которые назвал электронными блоками.

Ричард вновь расхохотался.

— Погляди-ка, — он поднес ладонь с трофеем к глазам Николь. — Они же разные, их целых пять типов, если приглядеться.

— Пять типов чего? — спросила Николь.

Подобие икры наполняло баки третьего ряда во всю длину. Пройдя еще несколько сотен метров, возле четвертого ряда цилиндров и очередного ряда баков Ричард с Николь почувствовали усталость.

— Если мы сейчас ничего нового не увидим, — проговорила она, — не перекусить ли нам?

— Давай.

Но, оказавшись уже метрах в пятидесяти от четвертого ряда баков, они сумели заметить кое-что новенькое. Робот в виде куба со стороной сантиметров в тридцать быстро перемещался между шестами.

— Так я и думала, что это рельсы для какого-то аппарата, — поддела Николь Ричарда.

Ричард был слишком зачарован увиденным, чтобы реагировать на подначку. Помимо светящегося робота, полностью обегавшего все устройство за три минуты, здесь обнаружилось еще несколько чудес. Каждый из баков был разделен (параллельно стенкам) мелкой сеткой на две длинные секции; перегородка слегка поднималась над уровнем воды. По одну сторону сетки кишели крошечные плавающие создания пяти различных цветов. По другую сторону по всей длине бака поблескивающие кружки, похожие на круглых и плоских морских ежей, — «песчаные доллары», как сказали бы на Земле. Перегородка была установлена так, чтобы три четверти объема бака отводилось поблескивающим кружкам, имевшим больше места для маневра, чем притиснутые друг к другу плавающие создания.

Ричард и Николь нагнулись, чтобы разглядеть все повнимательнее. Морские ежи ползали, вода кишела ими… существ было так много, что Ричард и Николь лишь через несколько минут сумели подметить закономерность. Время от времени каждый из морских ежей припадал к сетке, прижимаясь к ней с помощью ножек под плоским тельцем. Оставаясь на ней, он с помощью еще одной пары щупалец ловил какого-нибудь крошечного пловца и протаскивал его сквозь одну из дырок в сетке. Когда «песчаный доллар» прилипал к перегородке, цвет его тускнел; там он оставался достаточно долго, а словив несколько плавающих существ, погасал совсем.

— А погляди, что происходит, когда они оставляют перегородку, — сказал Ричард, обращаясь к Николь. — На дне свечение их потихоньку возобновляется. — Ричард направился назад, к ближайшему шесту, и опустился на колени; воткнув в землю щуп, извлеченный из рюкзака.

— Грунт скрывает здесь больше, чем мы видим, — взволнованно проговорил он. — Все, что расположено наверху, только часть огромного генератора электроэнергии.

Отмерив три больших шага на юг, Ричард тщательно отметил свое место и наклонился над баком, чтобы сосчитать все «песчаные доллары», что находились между ним и торцом бака. Считать было трудно, поскольку поблескивающие кружки все время двигались.

— Их здесь примерно три сотни на три метра длины. А это означает, что во всем баке их двадцать пять тысяч, или двести тысяч по всему ряду.

— Ты хочешь сказать, — поинтересовалась Николь, — эти цилиндрические сооружения представляют собой что-то вроде системы хранения энергии? Словно батареи?

— Скорее всего. Что за сказочная изобретательность! Подумай, как здорово — отыскать живое создание, генерирующее электроэнергию, а потом заставить его за еду отдавать накопленное электричество. Что может быть изящнее?

— А зачем этот робот, снующий между шестами?

— По-моему, он что-то тут контролирует, — ответил Ричард.

Поев, Ричард и Николь продолжили инспекцию предполагаемой энергоустановки. Баки в ней располагались в восемь столбцов и восемь рядов, всего их было шестьдесят четыре, но использовались только двадцать.

— Подумай — какова избыточная мощность, — восторгался Ричард. — Здешние инженеры вполне отчетливо представляют себе перспективы роста.

Гигантские светляки повернули прямо к востоку. Время от времени навстречу людям попадались небольшие группы крупных муравьеподобных созданий. Однако никакой реакции на незнакомцев они не проявили.

— Быть может, этим созданиям хватает ума лишь для самостоятельного выполнения простейших задании? — спросила Николь. — Или же, возможно, от нас прячут того, кто управляет ими?

— Интересный вопрос, — заметил Ричард. — Помнишь, как заспешил октопаук к муравью, когда в того попал мяч. Наверное, они в какой-то мере разумны, но в новых или неизвестных для себя условиях не могут самостоятельно справиться с ситуацией.

— Подобно кое-кому из наших знакомых, — смеясь сказала Николь.

Их долгий поход на восток закончился, когда оба светляка повисли возле дороги над большим полем. На нем в пять рядов по восемь в каждом выстроились сорок словно бы поросших плющом футбольных ворот.

— Загляни-ка в путеводитель, — проговорил Ричард. — Все-таки, когда прочитаешь, понятнее…

Николь улыбнулась.

— Так, по-твоему, нам с тобой устроили экскурсию? Зачем еще нашим хозяевам показывать все это?

Ричард недолго помолчал и наконец произнес:

— Я абсолютно уверен, что именно октопауки распоряжаются здесь. Во всяком случае они стоят во главе сложной иерархии… И существо, наметившее для нас с тобой этот маршрут, бесспорно, полагало, что новые познания облегчат нам дальнейшие контакты.

— Но если это действительно октопауки, что помешало им похитить нас, как Эпонину и Элли?

— Не знаю, — ответил Ричард. — Возможно, их представления о морали куда сложнее, чем нам кажется.

Огромные светляки теперь плясали в воздухе над заросшими плющом футбольными воротами.

— По-моему, нашим проводникам подобная медлительность начинает надоедать, — проговорила Николь.

Если бы Ричард и Николь не были так утомлены двумя днями усердной ходьбы… если бы они уже не видели столько удивительных чудес этого инопланетного мира, уместившегося в Южном полуцилиндре Рамы, они, безусловно, пришли бы в восторг, узрев этот симбиотический комплекс, которому тем не менее пришлось посвятить несколько часов.

Оказалось, что ворота поросли вовсе не плющом. Предметы, издали напоминавшие листья, на деле оказались небольшими шишками-гнездами, созданными тысячами крошечных существ, похожих на тлей. Они были склеены вместе той мягкой, сладкой и липкой, во всем подобной меду субстанцией, которая так нравилась людям, когда вагончики привозили ее под купол. Инопланетные тли выделяли это вещество в больших количествах — в ходе нормального жизненного процесса.

Каждые сорок минут прямо на глазах Ричарда и Николь отряды длиннорылых жучков, обитавших в холмиках высотой несколько метров, которые окружали все сооружение, выползали из своих домиков и поднимались вверх по шестам на сбор урожая. При этом, собрав мед, жучки, без ноши не превышавшие десяти сантиметров, раздувались в три или четыре раза. Содержимое тел они извергали в емкости у подножия шестов.

Ричард и Николь наблюдали за их деятельностью молча: настолько сложной и изумительной была представшая перед ними биологическая система — новый пример достижений здешних хозяев в технике симбиоза.

— Клянусь, — объявил усталый Ричард, когда они с Николь расположились на ночлег невдалеке от одного из жучиных холмов, — если мы подождем достаточно долго, явится местный возчик и заберет эти горшки с медом — не знаю, как они здесь называются, — чтобы доставить их куда следует.

Лежа рядом на земле, они следили за двумя светляками, опускавшимися в отдалении. Вдруг стало темно.

— Я ничуть не верю в то, что все эти взаимоотношения могли сложиться естественным образом, — проговорила Николь. — Не могу представить себе такую планету. Эволюция не может создать подобной гармонии в отношении между видами.

— Ты хочешь сказать, дорогая, что все эти существа, подобно машинам, созданы, чтобы выполнять определенные функции?

— Просто не могу предложить другого объяснения. Октопауки или кто-то еще, должно быть, достигли уровня познаний, позволяющего манипулировать с генами и создавать растения и животных для выполнения поставленных целей. Зачем этим жучкам извергать весь мед в горшки? Какую биологическую награду получают они за этот поступок?