Объединение партий имело огромное историческое значение и было воспринято всеми организациями СДКПиЛ с величайшей радостью.

В мае 1906 года я принимала участие в работе районной конференции СДКПиЛ Мокотовского района Варшавы. От Главного правления этой конференцией руководил Юзеф. Он сделал доклад о IV (Объединительном) съезде РСДРП, о текущем положении и задачах партии.

Содержание доклада Юзефа после стольких лет стерлось, конечно, в моей памяти. Но хорошо помню, с каким подъемом он говорил о слиянии партии польского пролетариата с РСДРП. Ведь это издавна было его горячим желанием.

Я тогда впервые слышала Юзефа-оратора. Вначале он говорил медленно, казалось, даже с некоторым трудом. Но вскоре загорелся и говорил так пламенно, с такой горячей верой в победу революции, так захватывающе, как может говорить только настоящий народный трибун.

Во втором своем выступлении на этой конференции Юзеф изложил проект составленного им нового Устава СДКПиЛ. Его первый параграф, определявший, кто может быть членом партии, был сформулирован в ленинском, большевистском духе. Устав этот затем утвердил V съезд СДКПиЛ, состоявшийся в июне 1906 года. С отчетным докладом на этом съезде от Главного правления выступал Юзеф. Съезд единогласно принял резолюцию, одобрявшую слияние СДКПиЛ с РСДРП.

Глубокой осенью 1906 года царские власти приступили к массовым репрессиям. 18(31) декабря вечером, накануне Нового года, арестовали собрание партийного актива СДКПиЛ Мокотовского района Варшавы. В числе арестованных была и я. Нас поместили в тюрьму в здание ратуши.

Через несколько дней я узнала, что арестован и Юзеф; находится он в общей камере в ратуше. И в тюрьме Юзеф нашел поле деятельности. По пути на кухню за кипятком он ухитрялся завязывать связи с товарищами, ободрял нас, сидевших в женских камерах в худших условиях, чем мужчины.

Вскоре, однако, Юзеф был переведен в следственную тюрьму «Павиак». Меня за неимением улик освободили. При обыске во время ареста у меня ничего не нашли.

После освобождения я несколько раз ходила в «Павиак» на свидания к своему товарищу по мокотовской организации Тадеушу (Францу Горскому). Свидания давались одновременно семи-восьми заключенным и проходили через две решетки, между которыми прохаживался стражник. Говорили все одновременно, стараясь перекричать друг друга. В комнате стоял такой крик, что трудно было что-либо понять.

Родители Ф. Э. Дзержинского – Елена Игнатьевна Дзержинская, Эдмунд Иосифович Дзержинский.

Дом в Дзержиново, в котором 11 сентября (30 августа) 1877 г. родился Ф. Э. Дзержинский.

Дом Миллера в г. Вильно (в Заречье), в мансарде которого жил Ф. Э. Дзержинский и где собирались его друзья-подпольщики. 1896 г.

Ф. Э. Дзержинский в Седлецкой тюрьме после второго ареста. 1901 г.

Ф. Э. Дзержинский. 1905 г.

Ф. Э. Дзержинский в Орловском централе. 1914 г.

X павильон Варшавской цитадели, в котором содержался в заключении Ф. Э. Дзержинский.

Ф. Э. Дзержинский – член Военно-революционного партийного центра по руководству восстанием. 1917 г.

Ф. Э. Дзержинский во время лечения в госпитале после освобождения из Бутырской тюрьмы. 1917 г.

Во время одного из свиданий с Тадеушем я вдруг услышала знакомый голос и заразительный смех. Посмотрела ту сторону и увидела за решетками бледное, но улыбающееся лицо Юзефа. Мне удалось улучить минутку, когда стражник чем-то отвлекся, и подойти поближе. Мы обменялись с Юзефом через решетки несколькими словами. Он был оживлен, в хорошем настроении и подшучивал над каким-то товарищем, который, не слыша из-за невероятного шума, что ему говорят, совсем повесил нос на квинту. Юзеф стал посредничать в его разговоре и делал это так остроумно, что все рядом стоявшие заключенные и их посетители хохотали. Он сумел разрядить тяжелую атмосферу, влить бодрость в своих товарищей.

Юзеф находился еще в тюрьме, когда в Лондоне собрался V съезд РСДРП. Его заочно избрали на этом съезде в члены ЦК РСДРП.

О позиции Юзефа после V (Лондонского) съезда РСДРП писал Станислав Бобинский:

«Когда я с ним встретился в 1908 году за границей, то не раз слышал от него страстную защиту большевизма. В Кракове, в своей скромной комнатке, он зачитывался большевистской литературой… В партийных кругах уже тогда Юзефа считали ленинцем»,22

Дзержинский был освобожден из тюрьмы «Павиак» под залог 22 мая (4 июня) 1907 года. Царские власти потребовали, чтобы он указал место, где будет проживать. Они собирались установить над ним полицейский падзор. Он указал Дзержиново в Виленской губернии – место своего рождения. Но туда не поехал, а, отдохнув немного в семье брата Игнатия на Любельщине, снова с головой ушел в нелегальную партийную работу: в августе 1907 года он участвовал в работах III конференции РСДРП в Котке (Финляндия), в сентябре руководил конференцией Гурного (Верхнего) района СДКПиЛ в Лодзи, потом в Ченстохове, в Домбровском угольном бассейне, а в ноябре был уже в Гельсингфорсе – на IV конференции РСДРП.

В конце января 1908 года Юзеф приехал в Варшаву. Это был необычайно трудный период самой черной реакции. Партийная организация совершенно разгромлена. Тюрьмы переполнены. Неустойчивые элементы отошли от партии. Царила апатия. Работа шла вяло. Но вот появился Юзеф, как обычно полный революционного порыва и энергии. Настроение товарищей круто изменилось. Все оспрянули духом, точно живой родник влил в них новые силы.

По заданию партии я в то время вела корректуру «Червоного штандара» и прокламаций, печатавшихся в Варшаве нелегально, но в легальной типографии, за большие деньги. По этой работе я была связана с товарищем Радомским (настоящая его фамилия Цедербаум), руководившим центральной партийной техникой. Изобретательный и находчивый, он как нельзя лучше подходил для такой работы.

Радомский рассказал мне, что первые экземпляры отпечатанных партийных изданий он всегда посылает по почте варшавскому генерал-губернатору: пусть тот знает, что, несмотря на аресты и разгром, мы живем и действуем.

Лишь значительно позднее узнала я, что Радомский в данном случае следовал совету Юзефа.

Уже в Советском Союзе, куда Радомский приехал после смерти Феликса Эдмундовича, он говорил мне, что в 1908 году он одно время в Варшаве жил вместе с Юзефом. Когда ему удавалось быстро и хорошо выполнить какое-нибудь трудное и опасное поручение Юзефа, тот в восторге хватал его в охапку, прижимал к себе, целовал и кружился с ним по комнате, весело напевая. Радомский горячо и беззаветно любил Дзержинского…

Шла подготовка партийных изданий к 1 Мая 1908 года. В это время Юзеф несколько раз заходил ко мне на квартиру. В последний раз он пришел 15 апреля, довольный, что специальный номер «Червоного штандара» и листовки не только отпечатаны, но и разосланы на места. Юзеф пришел попрощаться, намереваясь уехать из Варшавы, чтобы не попасть в руки полиции, обычно устраивавшей перед 1 Мая массовые облавы на революционеров. Но уехать не успел. На следующий день он был арестован при выходе из здания Главного почтамта.