Таков был трагический исход урагана с нежным женским именем «Паолина», бушевавшего здесь в течение полутора суток. «Паолина» получила наивысший балл и признана самым большим стихийным бедствием века в этом регионе планеты.

Чтобы в самый короткий срок ликвидировать последствия катастрофы, на улицы Акапулько вышли все его жители — и стар, и млад. На помощь им была брошена регулярная армия. Без туристов миллионный город-курорт был бы обречен на голодную смерть и гибель.

Уже через месяц Акапулько был почти полностью восстановлен и обновленный, помолодевший, начал снова принимать гостей со всего света…

Эта далекая страна, знакомая нашим соотечественникам главным образом по бесконечным телесериалам и кактусам за окном туристского автобуса, на самом деле им совершенно неизвестна. Да и нам, участникам телеэкспедиции, тоже, скажем честно, она была знакома лишь с одной, внешней стороны. Мы знали, что здесь расположен самый крупный мегаполис мира, который продолжает безудержно расти. Что сюда, в Мексику, влекомые неведомым таинственным зовом, тянутся со всех сторон света киты, бабочки, фламинго и черепахи. Что здесь на сотню обычных людей приходится по несколько белых и черных шаманов. Что тут чаще, чем в других странах, наблюдают НЛО и других неопознанных существ...

Но, исколесив страну вдоль и поперек, поняли, что не знали главного — ее духовной сути, которая во многом зиждется на старинных обычаях и верованиях. Без этого нет Мексики, и об этой не знакомой нашим людям стране мы и хотим рассказать, оставив в стороне общеизвестное.

Незадолго до поездки в штат Веракрус я побывал в Мехико в доме у известного знатока местных культов, писателя и общественного деятеля Виктора Бланко.

Он-то и посоветовал съездить в Нансиягу.

— Многие люди давно научились бороться с силами зла своими, идущими от прадедов, методами. Элвис Пресли, например, закрывался от сглаза и колдунов, которых очень — не без оснований — боялся, прикрывая сложенными руками нижнюю чакру, энергетическую точку, которую считал у себя наиболее уязвимой. В Веракрусе же черной магии противопоставляют магию белую, сочетаемую с терапевтическим воздействием целебных грязей, минеральных источников и окуриваний. Поезжайте; одно дело увидеть все это у меня дома, как в музее, и другое — почувствовать на себе силу колдовства... И я поехал...

И вот Веракрус, район озера Катемако. Городок Сан-Андреас-де-Тускла. Заповедник Нансияга, край нехоженой сельвы и черных шаманов. Сеньор Хильберто Перейра, один из самых могущественных шаманов Веракруса, принимает меня на своей фазенде. Дон Хильберто встречает гостя в обычном для такого случая одеянии, чтобы последовательно провести обряд белой и черной магии.

Дон Хильберто предельно краток.

— В нашем штате работают более четырехсот шаманов, и большинство из них занимается черной магией. Воздух здесь буквально пронизан проклятиями, насылаемыми одними на других. Нужны сильные талисманы, чтобы защититься. Вы получите их.

Я не знал тогда, что наша экспедиционная видеокамера, до тех пор безупречно служившая долгие месяцы, давно уже не работает — механическое повреждение. Видимо, задели обо что-то, продираясь сквозь сельву. Нет, она вроде бы снимала, но потом, уже в Мехико, начав просматривать кассеты, с ужасом обнаружили, что изображения нет — одни цветные квадратики — брак... Целый день съемки пошел насмарку. Не подозревая об этом, мы начали снимать обряды белой и черной магии сеньора Хильберто.

Каково же было наше изумление, когда, просматривая кассету, на которой были засняты оба обряда, мы увидели только одну «черную» церемонию! Камера снимала как ни в чем ни бывало! Будто и не было поломки. А от белой магии не осталось и следа. И мне пришлось возвращаться сюда и снимать еще раз, но только белую магию.

И еще одна странная деталь — весь сеанс черной магии сопровождался каким-то странным гулом, будто исходившим из преисподней. Звукооператором он предусмотрен не был. Откуда он взялся — до сих пор остается загадкой.

...Честно говоря, я не настаивал на проведении этого ритуала. Более того, был против. Ведь он связан с убийством человека, лик которого — а проще, фотография — помещен в куклу, с которой и манипулирует шаман. Но дон Хильберто сказал, что ему все равно надо проводить этот обряд именно сегодня, и ему, шаману, безразлично, будем снимать мы или нет.

Он не жалел ни самого несчастного, чем-то провинившегося перед высшим судом, ни его жену, призывая все возможные черные силы покарать их; он насылал на них и их родственников раннюю смерть, несчастья и болезни. Интересно, что в своих молитвах дон Хильберто использовал как католические, так и местные, индейские приемы вызова черных сил. Сам он, как выяснилось, не ведает различий между ними, ему все равно, кто ему помогает, — ведь он обращается к этакому универсальному, всеобщему центру-распределителю черных сил.

— Какая разница, во что верят люди, — черные и светлые силы у всех одни и те же... — только и пробормотал дон Хильберто в ответ на мою просьбу «прокомментировать» свои действия...

Хижина шамана наполняется духами, которые слетаются со всех сторон, они внемлют его призывам и устремляются по сторонам света искать свою жертву. Она где-то неподалеку, в соседней деревне.

Заповедник Нансияга, поздний вечер, подготовка к празднику очищения те-маскаль. В этот вечер окрестные селения отряжают сюда своих представителей на всю ночь. Дело нешуточное: в краю, где колдовские чары столь сильны, что влияют даже на работу кинооператоров, где невидимые стрелы шаманов так и летают в воздухе, необходимо получить мощную защиту от злых духов.

— Церемония те-маскаль, говорит руководитель центра сеньор Карлос Санчес, — проводится для очищения людей от вредоносного воздействия черных шаманов. Мы начинаем с востока. — И Карлос поворачивается к сторону озера. — Приветствуем ветры востока, влияющие на наше сознание. — Карлос уже стоит лицом к лесу. — Приветствуем ветры юга, несущие нам энергию, ветры запада, сообщающие нам силы, и ветры севера, дающие бодрость духа и тела. Оматагуяси! Слово благодарности богам и добрым духам за то, что они позволили провести этот обряд очищения. На языке индейцев хопи оно означает «спасибо».

Почему — хопи, Карлос объяснить так и не смог. Каким образом индейское словечко перекочевало из Аризоны на берега Мексиканского залива, — неизвестно...

Всех участников церемонии окуривают дымом эвкалипта, чтобы не дать возможность злым духам забраться в тело прямо во время обряда.

Красивые девушки, участницы те-маскаля, впадают в некое экстатическое состояние — то ли от дыма, курящегося вокруг них, то ли от завораживающих звуков раковины. Они начинают свое ритуальное движение по берегу озера, очищая по дороге все предметы — камни, тропинки, хижины на сваях, фигурки божков и деревянный настил пристани... Вокруг все должно быть стерильно от злых чар. Готовится главное действо — «чрево матери-земли», где участники должны провести время в полной темноте, наедине со своими мыслями и еще слушать своего учителя — Карлоса. Входить в это каменное сооружение, пол которого выстлан циновками, можно только на четвереньках, а фотографировать вообще нельзя.

Когда жар от раскаленных камней, сложенных кучкой в центре, станет нестерпимым, участники обмажут себя целебной грязью. Желательно делать это не реже одного раза в неделю, чтобы в организм не забрались «чужие»...

Вот открываются двери, и очищенные выбираются наружу. Сейчас им предстоит омовение в кишащем крокодилами озере. Люди чувствуют внутреннюю свободу — все злобные силы покинули их. Надо заметить, что ни одна рептилия не приблизилась к купающимся в озере людям.