– Вы любите свою дочку? – спросил Алан.

– Кто вы, черт побери?

– Тот, кто о ней беспокоится. Посмотрите, вы делаете ей больно. Вы этого хотите?

Чарли смутился. Досада и гнев Евы были ему понятны и приятны, злоба копилась в нем годами, с тех самых пор, как он понял, что мать не любит его. Но Рози! Он почувствовал, как она дрожит у него в руках, и посмотрел на ее маленькое личико. Это же его дитя, копия бабушки. Нет, она и была его бабушкой. У него есть портрет, который доказывает это. Он часами слушал рассказы Агнесс о бабушке. Он знал, бабушка Розалин поняла бы, как ему скучно и тоскливо, потому что не с кем играть, а мать не переносит шума, когда занимается своей музыкой. Но бабушки нет. Поэтому Чарли всегда искал кого-нибудь, похожего на нее, кто бы занял ее место в его жизни. Но не мог найти. Тогда он решил заиметь собственного ребенка и занялся поисками подходящей для этой цели жены. Джоанна Милтерн? Она могла бы родить ребенка, и у нее были деньги, так что в подходящее время он мог бы расстаться с ней, исчезнув с ребенком.

Но Джоанна не хотела стать матерью. Потом он встретил Еву, молодую и крепкую, из хорошей семьи, к тому же ее ждало неплохое наследство.

Только после женитьбы он узнал, что денег не будет. Но тут тяжело заболела тетка, и он понял, что скоро сам станет наследником. Ева забеременела, а когда девять месяцев спустя он впервые увидел свою дочку, оказалось, что она точная копия его бабушки в младенчестве, если судить по портретам, которые показывала ему тетя Агнесс.

Все складывалось удачно: он продал бы все имущество и они бы исчезли, если бы эта стерва не разошлась с ним и не попыталась отобрать у него его бесценное сокровище.

– Папа, – всхлипнула Рози, – мне больно.

Чарли чуть отодвинул нож, но по-прежнему держал его у ее горла. Он не желает ей ничего дурного. Но если его вынудят совершить непоправимое, тогда он покончит и с дочкой, и с собой тоже. Они всегда будут вместе, и уже никто не сможет их разлучить.

– Что вам нужно? – спросил он, глядя на Алана.

– Я хочу вам помочь, – сказал тот, – вы взволнованы.

– Вовсе нет, я очень спокоен.

– Вы хороший отец. Я вижу, вы очень хорошо ухаживали за Рози, пока она была с вами.

Чарли помрачнел.

– Я пытался доказать это судьям, но они не хотели меня слушать.

– Что они понимают? – пожал плечами Алан. – Не только вы любите ее, но и она тоже любит вас. Посмотрите на нее. И знаете, – продолжал он, – она очень похожа на вас.

– Это потому, что она в действительности моя бабушка. Она вернулась ко мне.

– Да? – спросил Алан, делая несколько шагов к нему и притворяясь заинтересованным. – Тогда вы не сможете сделать ей больно, правда? – мягко спросил он, стоя уже в ярде от Чарли. Сосредоточив свое внимание на девочке, он улыбнулся ей: – У тебя хороший папа, ты очень любишь его, правда?

– Д-да. – Она хотела кивнуть головой, но почувствовала лезвие ножа у горла и машинально отодвинула руку отца.

Алан попытался отвлечь внимание Чарли.

– Дети такие любопытные существа. Спорю, она еще не понимает, как может быть опасен нож, если взять его в руку… – Алан хотел выхватить этот нож, но… еще не время… еще не время…

Ева не могла понять, почему он заговорил о ноже.

Чарли с удивлением перевел глаза на нож. Всего на миг он отвлекся от Алана. Этого было достаточно. С силой оттолкнув ребенка одной рукой, Алан попытался вырвать нож. Но Чарли уже овладел собой и сделал движение к Рози, однако слишком поздно. Ева схватила дочку на руки в тот же миг, когда Алан оттолкнул ее, а затем нанес удар прямо в удивленное лицо Чарли. Тот рухнул на стул, нож упал на пол. Алан рванулся к ножу, но Чарли уже оправился и ударил его стулом по спине.

Они вцепились друг в друга. Алан направил кулак в солнечное сплетение, стараясь лишить Чарли возможности поднять нож. Но Льюису удалось схватить противника за плечо.

Одной рукой Алан продолжал тянуться за ножом, пытаясь в то же время освободиться от мертвой хватки Чарли. Пришлось поднять руку и локтем ударить его по ребрам. Льюис взвыл от боли, но хватку не ослабил, стремясь задушить Алана. Тот перестал тянуться за ножом, чтобы можно было работать обоими локтями, и с силой ударил Чарли по грудной клетке. Льюис, ойкнув, отпустил его. Не прошло и секунды, как Алан уже сидел на груди Чарли. Теперь нож был приставлен к его горлу.

– Ножи вообще-то оружие опасное, – холодно пояснил Алан, не обращая внимания на кровь, капающую из его носа на рубашку противника. – Они могут и убивать. Вы бы не хотели, чтобы это случилось? – Он прижал тонкое лезвие к адамову яблоку Чарли.

– Н-нет, – ответил тот с искаженным от ненависти лицом. – Кто вы такой?

Только теперь Алан вспомнил о женщине и девочке, которые следили за ним широко раскрытыми испуганными глазами.

– Ева, уведи ребенка в другую комнату, – приказал он.

– Почему?

– Слушай, что я говорю.

– Что ты собираешься делать? – Ее глаза не отрывались от тонкого конца лезвия, прижатого к горлу отца ее ребенка.

Ноздри Алана раздулись от гнева.

– Ты беспокоишься?

– О нем? Нет. Но я беспокоюсь о тебе. Опомнись, Алан, пожалуйста. Шериф скоро будет здесь.

Алан знал, что она права. Но как ему хотелось разбить голову этому человеку!

– Мама, почему дядя сидит на папе? Папе больно?

– Нет, дорогая, с папой все будет в порядке. Правда, Алан?

Она его понимала. Несколько минут назад она сама была готова ударами отплатить Чарли за все, что он заставил ее пережить. Но теперь, с Рози на руках, она хотела, чтобы его наказал закон. Немного успокоившись, Алан встал на ноги и рывком поднял Чарли. Подтащив его к стулу, он велел ему сесть туда, где тот так недавно сидел, прижимая нож к горлу собственной дочки.

Ева вышла из кухни, прижимая к себе Рози, чувствуя тепло детских рук, обнимавших ее за шею… Алан вернул ей ее девочку.

Через полчаса все кончилось.

Шериф подошел к Алану и протянул ему ордер, не отводя глаз от человека, которого уводили его люди.

– Рози – это его дочь? – спросил он. – Он не переставал спрашивать о ней.

Алан пожал плечами.

– Да, это его дочка, но он думает, что она – его перевоплотившаяся бабушка.

– Да, у него проблемы, – покачал головой шериф.

– У кого их нет? – спросил Алан, думая о своем.

Ева вошла в комнату, так и не выпустив дочку из рук. Рози обнимала мать за шею, положив головку ей на плечо. Кажется, она за-дремала… Что будет дальше? Исчезнет из ее жизни Алан теперь, когда к ней вернулась дочь? Ей бы этого не хотелось…

– Все действительно окончено? – тихо спросила она.

– Да, – только и ответил Алан.

Шериф понимал, что этим двоим есть о чем поговорить наедине.

– Эти бумаги… их нужно подписать, – сказал он, чувствуя себя лишним, но понимая, что дело есть дело. – Подвезти вас в город?

Ева посмотрела на Алана. Он смотрел в сторону. Она хотела ответить, но Алан опередил ее.

– Я сам отвезу их. Вот ваш револьвер, шериф, он вам еще понадобится. – Алан вынул оружие и протянул его Доджу. – Спасибо.

– Вы давно работаете в агентстве? – спросил шериф.

– Да.

– Если вам понадобится когда-нибудь моя помощь, звоните.

– Спасибо. – Они пожали друг другу руки.

Шериф сел в машину и уехал.

Несколько минут спустя они тоже были в пути.

– Я должна извиниться, – сказала Ева. – Я не послушалась тебя, все могло закончиться плохо…

– Забудь об этом. Все закончилось хорошо, поэтому давай забудем об этом. Так лучше.

– Для кого?

– Для нас – для меня, тебя и твоей дочки.

– Ее зовут Рози. Назови ее по имени, это не привяжет тебя к нам, но назови, пожалуйста.

Алан молчал.

– Это из-за того, что она его дочь? – Хотя ей было больно, но она должна была задать этот вопрос.

– Не говори глупостей.

– Тогда из-за того, что я вернулась в дом, не послушав тебя?